Глава 1

Был предрассветный час, холодное февральское утро, и я сидел в самолете, в среду, на взлетной полосе чикагского аэропорта О'Хара, который сейчас не взлетает, возможно, пересматривая свой выбор профессии и, может быть, немного проклиная своего босса, Джареда Колтера, за то, что он отправил меня на это задание. Вегас? Кто добровольно едет в Вегас? Что там происходит, то там и остается - вроде бы это должно было быть умно, остроумно или что-то в этом роде. И все же я сидел здесь, запертый в металлической гермотрубке с сотней других страдальцев, и, судя по всему, мы собирались просто попробовать доехать на такси до Невады... Может, напиться до потери сознания было не такой уж плохой идеей.

Как обычно, накануне утром я первым прибыл в офис Torus Intercession, поэтому приготовил кофе для своих коллег и чай для себя. Потому что я был цивилизованным, ради всего святого. За годы работы я не раз получал ехидные замечания от ребят по поводу моего уютно накрытого чайника. Пока Джаред не начал пить то, что я заваривал. После этого язвительные замечания иссякли чертовски быстро. Если альфа-самец, бывший сотрудник ЦРУ и «черных оперативников» пил чай, то и я получал добро.

На улице было еще темно и пасмурно, когда остальные ребята начали стекаться сюда. Контраст между теплым светом в офисе и зимним мраком был отмечен предпочтениями Джареда в освещении. Наш босс ненавидел резкие блики люминесцентных ламп и недвусмысленно заявлял, что в такой синтетической обстановке никто не процветает, поэтому у всех нас были настольные лампы, дополняющие верхнее подвесное освещение. В данный момент лампа рядом с монитором Локрина Барнса освещала иссиня-черные блики в его густых волосах длиной до плеч и заставляла его глаза сверкать, как обсидиан, когда они поднимались ко мне.

– Иди на хуй, Крой.

– Локрин, – начал я мягко, доброжелательно, стараясь набраться терпения. – Остальная команда едва терпит тебя. Я - твой единственный сторонник, постарайся не отпугнуть меня еще до обеда.

Правда, я восхищаюсь красотой, где бы или когда бы я ее ни встретил, а от Лока у меня перехватило дыхание с первого мгновения, как я его увидел. Он представлял собой удивительное сочетание острых углов и изогнутых, пульсирующих мышц под гладкой оливковой кожей, с лицом, которое мог бы изваять мастер эпохи Возрождения. Художник во мне осознал, насколько он действительно захватывает дух. Однако чары, сотканные его внешностью, разрушились быстро и решительно, когда он открыл рот.

К сожалению, ему приходилось говорить. Когда-нибудь.

– Доброе утро, – поприветствовал я Купера Дэвиса, когда он повесил пальто на вешалку у стола.

Локрин хмыкнул, как это было в его манере - он отнюдь не был королем общения, и я не заметил, чтобы они с Купером разговаривали молча.

– Доброе утро, – пробормотал в ответ Купер, его взгляд метнулся к Локрину, а затем ко мне. – Ты приготовил кофе или просто чай, как у вашего народа?

Он намекал на очень крепкий «Ирландский завтрак», который я обычно готовил.

– Чтобы было понятно, это чай его народа, а не моего, – пояснил я, наклонив голову в сторону Локрина. – Сегодня утром у меня «Эрл Грей», в назидание вам, хотя я был достаточно любезен, чтобы заварить и ваш черный деготь.

– Будь здоров, – любезно сказал он, одарив меня следом за улыбкой, после чего встал и направился к задней стенке. – Для человека, который даже не пьет кофе, твой всегда хорош. Гораздо лучше, чем у остальных.

Моя ухмылка была самодовольной, я знал, но мужчина не лгал. Я понюхал кое-что из того, что он пытался сварить. Это было ужасно.

Я обернулся к Локрину, который в это время поднял голову.

– Что? – полурычал он, глядя на меня.

Я едва подавил стон.

– Не мог бы ты хотя бы оказать мне любезность и не вести себя как полная задница с самого утра?

Его постоянная воинственность не просто раздражала.

– Что ты блядь сказал? – взъярился он, и это было заметно по тому, как его голос поднялся на целую октаву, и по тому, как его брови нахмурились на переносице. Его хмурый взгляд сам по себе был угрожающим, но его еще больше усиливал цвет его темных глаз, черных бровей и волос. Локрин Барнс был идеальной бурей огня и льда, и, похоже, я был единственным, кто знал, как с ним справиться.

– Слушай, я знаю, почему ты злишься, – предположил я, которому надоело, что он ходит вокруг да около и нецензурно выражается вот уже два месяца, с тех пор как уволился Бранн Колдер, наш бывший коллега. Они стали любовниками вскоре после того, как Бранн начал работать в Torus, и то, что они думали, что никто об этом не знает, было просто смехотворно.

Сексуальное напряжение было острым, как нож, и постоянно вызывало недоумение у остальных. Я не думал, что это серьезно, просто они вдвоем развлекались и выпускали пар, но по тому, как Локрин жил под облаком гнева и разочарования, я понял, что все гораздо серьезнее, чем я предполагал. Может быть, для Локрина это было чем-то особенным, а для Бранна - нет. Как бы то ни было, меня это волновало лишь постольку, поскольку остальные оставались наедине с угрюмым, задумчивым, нервным ирландцем, а Бранн был счастлив и влюблен в Монтане.

На самом деле я получил работу в Torus благодаря другим людям, которые покинули компанию по тем же причинам, что и Бранн. Джаред объяснил мне на первом собеседовании, почему освободились эти должности, и я все еще был совершенно обескуражен тем, что хорошие специалисты по устранению проблем могут просто взять и уйти, решить уйти без какой-либо другой причины, кроме как влюбившись в своих клиентов. Впрочем, я допускал возможность, что случившееся с Бранном было для некоторых естественным следствием этой работы, которая требовала столько времени и близости с клиентами.

В Torus Intercession предоставляли услуги по защите людей, которым требовалось посредничество от их имени, но Джаред хотел, чтобы бизнес был не просто охранной фирмой; он также хотел, чтобы мы были ремонтниками, арбитрами, заступниками, если потребуется. Не было слишком большой или слишком маленькой работы, и я выполнял самые разные задания - от присмотра за шейхом, приехавшим в Кентукки покупать породистых скаковых лошадей, до обеспечения безопасности новобрачных во время четырехдневной свадебной феерии на Манхэттене. Задания были самые разные, но конечная цель всегда совпадала с результатом. Джаред называл это сизигией. Ему не обязательно было использовать это слово, лично мне оно казалось несколько претенциозным, но суть сводилась к тому, что мы должны были покинуть ситуацию когда она становилась лучше, чем когда мы пришли.

Мне стало интересно, задумывался ли Джаред о том, что в этом есть какая-то закономерность: когда специалист по исправлению ситуации хорошо выполняет свою работу, человек, получающий от этого выгоду, естественно, хочет его удержать.

Может быть, когда-нибудь я спрошу его об этом. Или, что еще лучше, я могу попросить Нэша спросить. У меня было подозрение, что Джареду он нравится больше всех, после Оуэна.

В итоге спать с кем-то, с кем ты работаешь, казалось мне рецептом катастрофы.

– Почему, черт возьми, ты думаешь, что я злюсь? – рявкнул Локрин, напомнив мне, что мы ведем разговор, который я на мгновение оставил.

– Для этого еще слишком рано, – сообщил я ему, стараясь, но безуспешно, не показаться ехидным. – Мне нужно выпить чашку чая; может, налить тебе кофе, пока я там?

С ним лучше всего было не подливать бензин в уже полыхающий костер, поэтому я молчал и ждал, пока он тушевался и с каждой секундой раздражался все больше, его квадратная челюсть плотно сжималась.

– Лок? – спросил я у медведя.

– Отлично, – вызывающе ответил он, как будто делал мне одолжение.

– Кто приготовил кофе? – крикнул Шоу Пирс, когда я пересек комнату несколько минут спустя, стараясь не разлить кружку с горячей жидкостью, которую я нес.

– Я, – ответил я, взглянув на него и автоматически улыбнувшись - в конце концов, это было вежливо, - и поставил свою чашку на свой стол, после чего подошел к Локрину и поставил его огромную кружку с кофеином рядом с телефоном, подальше от посторонних глаз.

Он взглянул на нее, проверяя цвет, я был уверен, что она близка к пшенично-коричневому, в ней было столько сахара и сливок, сколько ему требовалось.

– Спасибо, – пробормотал он себе под нос.

Господи, он был занозой в заднице. Мне нужно было дать ему понять, что задумчивость подходит только для измученных героинь Джейн Остин и вампиров на канале CW.

– Принеси мне одну, ладно? – Нэш Миллер умолял Шоу, опустившись в кресло за своим столом, и медленно, морщась, двигался, пока наконец не уселся, упершись лбом в руку.

– Тебе следовало остаться дома, – отозвался Шоу через плечо.

Повернувшись к Нэшу, я осведомился:

– Слишком много выпил?

Я не обвинял его, как других, потому что он был Нэшем, а это было на него не похоже. Мне нравился Нэш. Он был мягким и спокойным, а то, как он себя вел, говорило о врожденном изяществе, которое он пытался скрыть за тем же альфа-самцовым блеянием, которое извергали остальные.

Локрин, Купер, Шоу, даже я и Бранн, пока он не ушел, были любителями выпить. Нэш гораздо чаще снимал котят с деревьев в три часа ночи.

Он покачал головой.

– Мои соседи подрались прошлой ночью.

– Полагаю, те, что с новорожденным? – спросил я, потому что у него были люди по обе стороны от него, но одна из них была милой женщиной, которая готовила ему самую потрясающую еду. Они были похожи на эмпанадас с начинкой из острой говядины, и это было одно из лучших блюд, которые я когда-либо ел. С другой стороны была молодая пара, которая проработала здесь всего пару месяцев. Я поставил на них.

– Да, – подтвердил он со стоном, опустив голову на руки, сложенные на столе. – Муж и еще какой-то парень кричали друг на друга, и я испугался, что жена и ребенок пострадают, поэтому пошел туда. Я не знал, что тот парень принес бейсбольную биту, пока он не замахнулся на меня.