- Не могу сказать, - просиял Эзориэль. - Это секрет.

Потрясающе, - подумала Кэсси, прислонившись к стене и подперев подбородок руками. Но Эзориэль был прав, и даже если это был страх, который больше всего побуждал ее никогда не возвращаться сюда, она тоже была права. Ее жизнь – ее живое тело и разум – была драгоценной вещью; сама жизнь была драгоценностью, и теперь она знала это. Пребывание в Aду, среди всех этих страданий и бесконечного отчаяния, научило ее, по крайней мере, этому.

Она съежилась, вспоминая времена, когда ненавидела свою жизнь, и времена, когда хотела покончить с ней. Теперь она знала.

Теперь она знала, что никогда больше не будет воспринимать мир живых как нечто само собой разумеющееся.

Затем эта мысль вспыхнула вновь, когда она осталась на крепостном валу с ангелом.

Лисса.

- Когда мы были у Блэкуэлла, - начала она, - Лисса сказала кое-что, чего я не могла понять. Она намекнула, что знает тебя, не так ли? Она сказала, что вы когда-то были друзьями.

- Да.

- Как такое возможно?

- Надеюсь, ты заметила клеймо на ее животе, - сказал Эзориэль. - Пентаграмма. Это была полоса транспозиции. В вашем мире владельцы ранчо клеймят свой скот, чтобы доказать свое право собственности. То же самое происходит и здесь, но есть еще кое-что.

Она поняла, по крайней мере, вот что: клеймо означало, что Лисса была собственностью. Кого-то здесь в Aду.

- Транспозиция, - произнесла она это слово. - Разве это не было заклинанием перемещения, которое позволило мне использовать Pеликвию Cилы, чтобы поместить мой дух в кости?

- Чтобы перенести твой дух, да. Твой дух покинул твое физическое тело, чтобы занять другое, - Эзориэль посмотрел на нее сверху вниз. - Поэтому я надеюсь, что ты найдешь хоть какое-то утешение.

Оглянувшись, Кэсси поняла, что ничего не понимает.

Голос, как странный свет, объяснил:

- Как твой дух был перенесен, так и дух твоей сестры – отсюда и клеймо.

- Ты имеешь в виду...

- На самом деле в комнате Блэкуэлла мы столкнулись не с Лиссой, - сказал Падший Aнгел. - Это было тело Лиссы с чьим-то духом.

Кто-то другой...

- Кто? - спросила она.

- Тот, с кем я когда-то дружил, - сказал Эзориэль.

- Ты опять напился вчера вечером? - яростно прошептала миссис Коннер своему взъерошенному сыну. Если бы она была дома, то не шептала бы, а кричала. Но она не осмеливалась кричать на него сейчас, здесь, в Блэкуэлл-Холле. Мистеру Хейдону просто не следовало слышать семейную ссору. - Не надо, чтобы этот замечательный человек думал, что мы всего лишь кучка деревенских пьянчуг, - сказала онa.

Она столкнулась с Джервисом на улице, когда он пришел на час позже, чтобы начать косить газон. У него была большая шишка на голове, порез на лице, и он выглядел изможденным, с темными кругами под глазами.

- Я не лгу тебе, мама, - взмолился он. - Клянусь тебе, я ничего не пил прошлой ночью, - oн потер затылок. - Должно быть, упал с кровати и ударился головой. И, Господи, мне снились какие-то странные сны.

Странные сны, - подумала миссис Коннер. У нее самой их было несколько, но они были не столько странными, сколько дикими. Она слегка покраснела, подумав об этом. Мне снилось, что я "жарю мясо" с мистером Хейдоном.

Для нее это был ужасный сон.

- Просто займись своей работой и приведи себя в порядок, парень, - приказала она. - У нас есть отличная работа, и я не позволю тебе все испортить, приходя на работу поздно и выглядя так, будто ты спал в бетономешалке. Так что за работу! И постарайся не попадаться на глаза мистеру Хейдону. Честное слово, ты выглядишь, как настоящий деревенщина, парень.

Джервис вяло дернул за шнур, завел косилку и так же вяло принялся подстригать лужайку перед домом.

Миссис Коннер поспешила обратно в дом, ее внушительная грудь подпрыгивала вверх-вниз. Она вернулась к чистке передних эркеров так быстро, как только могла, протирая швабру и щурясь от яркого утреннего солнца. Как бы она ни старалась казаться нормальной, ей пришлось признать, что она немного не в себе. Это все сны, - подумала она. - Озорно эротично, волнующе грязно. Ее страсть к мистеру Хейдону явно проявлялась. Заниматься с ним любовью во сне казалось пугающе реальным.

На самом деле, она была бы не прочь увидеть еще несколько таких снов.

Но больше всего ее беспокоила память. Если отбросить сны, то в прошлой ночи определенно было что-то необычное. Она не могла вспомнить ничего с одиннадцати вечера, или около того, до четырех утра, когда она проснулась в постели в своем трейлере, голая. Миссис Коннер никогда не спала голой. И ее одежда была разбросана по всему полу. Это было совсем не в ее стиле.

Я еще не настолько старая, чтобы впадать в маразм, - подумала она.

Она поднялась выше на скамеечку для ног, протянув руку к окну повыше.

- Доброе утро.

Миссис Коннер чуть не упала со скамеечки. Мистер Хейдон стоял позади нее и смотрел вверх. Она не знала, почему ей так показалось, но у нее было странное чувство, что он, возможно, стоял там некоторое время, глядя на нее. Эта мысль польстила ей, но она знала, что это всего лишь фантазия.

- Доброе утро, мистер Хейдон. Чудесный денек, не правда ли?

- Конечно. Хороший, чтобы быть живым.

Она взяла себя в руки и снова посмотрела вниз. Красивый мужчина, хоть и немного толстый, но миссис Коннер нравились мужчины с мясом на костях.

Даже если бы он не был богат, - размышляла она, - я бы тут же набросилась на него, - а потом подумала: - Господи, что это на меня нашло!

- Как вы себя чувствуете сегодня, мистер Хейдон?

Билл Хейдон выгнул спину, как будто она болела, и потер глаза. Он выглядел очень усталым.

- По правде говоря, я чувствую себя довольно разбитым. Не спал полночи, - oн, казалось, ушел в себя, как будто вспоминая что-то бессмысленное. - Прошлой ночью мне снились очень странные сны.

Брови миссис Коннер высоко поднялись. Ты и я, красавчик. Но она не могла поверить в то, что сказала дальше.

- Иногда, если рассказать свои сны, это помогает лучше понять себя. Что вам снилось?

Он что, хихикал себе под нос?

- Нет, э-э, не обращайте внимания, миссис Коннер.

Она снова покраснела, вспомнив свои собственные сны, и попыталась сменить тему.

- Как себя чувствует мисс Кэсси? Последние несколько дней она выглядела немного не в своей тарелке.

- Она все еще в постели, я только что проверил, как она. Я думаю, она просто слишком много загорала. Она быстро поправится.

- Очень на это надеюсь, мистер Хейдон. Она действительно хорошая девушка, - она отполировала еще эркер, отчаянно желая сказать что-то еще. Она не хотела, чтобы он уходил. - О, просто чтобы вы знали, Джервис сейчас косит двор, а я закончу с этими окнами примерно через час. Потом я подумала, что начну драить полы в некоторых комнатах наверху, если хотите.

Билл рассеянно посмотрел на часы.

- Не беспокойтесь. Мне плевать на эти старые комнаты, - oн помолчал, глядя на нее. - Слушайтe, я тут подумал...

- Да, мистер Хейдон?

- Я думал съездить в Пуласки. Не хотите поехать со мной? Мы могли бы где-нибудь пообедать.

И снова миссис Коннер чуть не упала со скамеечки для ног.

- Ну... я... конечно, мистер Хейдон. Это было бы чудесно...

- Забудьте об окнах. А теперь пойдёмте.

Миссис Коннер едва могла говорить.

- Я, э-э, готова, когда вы будете готовы, мистер Хейдон.

- Я сейчас вернусь. Дайте мне взять ключи. Да, и зови меня Билл.

Неужели я только что пригласил свою экономку на свидание за ланчем? - Билл пожал плечами. - Ну и черт с ним. Я могу делать все, что захочу.

И, блин, что у неё за тело...

Он вернулся в спальню и схватил ключи от "Кадиллака". Но что-то заставило его остановиться и оглядеть комнату.

Он проснулся в предрассветные часы в постели, голый.

Билл Хейдон никогда не спал голым, по крайней мере, в течение многих лет.

И почему его футболка и шорты разбросаны по комнате?

Странно, - подумал он. Еще он заметил разбитую лампу на полу, и его взбесило, что он не может этого объяснить. Должно быть, он упал с тумбочки, или что-то в этом роде.

Его тело болело, и сегодня утром, когда он посмотрел в зеркало в ванной, он заметил несколько синяков на груди и царапины на плечах и спине.

Он ничего не помнил о прошлой ночи... кроме снов.

Блин, - снова подумал он. - Ну и тело...

Это была просто одна из тех вещей, - предположил он. Когда он проснулся, им овладел какой-то безымянный страх. - Кэсси, - подумал он. Но когда он бросился наверх в ее комнату, то обнаружил, что она спокойно спит в постели.

Билл только покачал головой в полном недоумении и вышел из спальни. Лучше просто забыть об этом.

Настало время его свидания за ланчем...

- Восьмой мяч в угoл, - сказал Рой, неуклюже выстраивая удар.

Наверно, он становится самоуверенным, - подумала Кэсси. Только профессиональный игрок в бильярд мог сделать такой удар, и остальные посетители бара больше не смеялись, когда Рой играл.

Жаль, что я не могу сказать ему, почему он действительно выигрывает.

Щелк!

Ви, невидимая для всех, кроме Кэсси, бросила мяч в лузу. Толпа вокруг стола зааплодировала.

- Сдавайся, - сказал Рой следующему претенденту.

Теперь все успокоилось. Кэсси не потребовалось много времени, чтобы прийти в себя после пребывания в Aду. Сейчас она чувствовала себя прекрасно, отдохнувшей, исцеленной и на удивление нормальной. Ее отец неровно дышал к миссис Коннер, и это чувство было явно взаимным. Скоро они официально начнут встречаться, и Кэсси это вполне устраивало. Джервис, по причинам, которые могла понять только Кэсси, больше никогда не заходил в дом; он работал строго снаружи.

И Рой все еще не понимал, какое это совпадение, что всякий раз, когда Кэсси оказывалась в таверне "Перекресток", он выигрывал по-крупному за бильярдным столом. А когда ее не было рядом, он был просто отстой. Конечно, он никогда не узнает правду.

Действительно, жизнь возвращалась в нормальное русло, по крайней мере настолько нормальное, насколько можно было надеяться.