— Мы празднуем поцелуй? — спросила Джуди, снимая пальто.

— Да. — Я запрыгнула обратно на диван и сделала еще одно шимми. — Мэддокс поцеловал меня.

Следующие тридцать минут я потратила на то, чтобы рассказать Джуди все, начиная с того, что я была влюблена в него в старшей школе, и заканчивая тем, что меня наняли няней Вайолет, вечеринкой и поцелуем. Когда я закончила, она написала папе смс и сказала, что заходить внутрь безопасно — он болтался в машине, слушая тру-крайм подкаст.

— Так это из-за него ты вчера была в плохом настроении? — спросила Джуди.

— Не была я в плохом настроении.

— Ладно, не совсем в плохом. Но ты была сама не своя.

Вчера мы провели Рождество вместе, по нашей традиции, ели и смотрели фильмы. Я весь день бездельничала на диване у Джуди и папы. Возможно, я немного дулась из-за Мэддокса и телефонного звонка, который мне пришлось сделать Кэти, чтобы уволится.

Когда в полночь я, наконец, слезла с их дивана, я поплелась домой, оставив свои подарки — змеиное растение, которое привез папа, и именную папку с рецептами, которую Джуди заполнила своими любимыми. Она все еще лелеяла надежду, что однажды я стану таким же фантастическим поваром, как и она. Она не смогла забыть, как однажды я разогрела хот-дог в микроволновке.

— Что ты наденешь на свидание? — спросила Джуди.

— Пока не знаю.

— Я знаю этого парня? — спросил папа.

— Мэддокс Холидэй.

Он поднял брови.

— Как в «Мэдкаст», Мэддокс Холидэй?

— Единственный и неповторимый. — Это была фантазия. Это был сон.

— Какой он? — спросила Джуди.

— Милый. Умный. Итакойчертовскигорячий.

— Мне снова уйти? — спросил папа, указывая большим пальцем через плечо в сторону двери.

Я улыбнулась.

— У Мэддокса семилетняя дочь, и она вспыльчивая. Мне нравится, что она не ангел.

Джуди положила руку папе на ногу, с улыбкой глядя на него снизу вверх.

— Мне даже нравится, что твоя дочь тоже не ангел.

— О чем ты говоришь? Я ангел.

Она усмехнулась, когда папа изучил пятнышко на своих джинсах.

— Я всегда была хорошей девочкой.

— Милая, разве ты не помнишь, как мы познакомились? — спросила она.

— Мы встретились за ужином. В этом доме.

— Технически, да. За ужином. Но впервые я увидела тебя, когда ты забрасывала соседский двор туалетной бумагой.

— Ого. Вау. Враки. — Я подняла руку. — Ты не сможешь доказать, что это была я.

Папа поджал губы, чтобы скрыть улыбку.

За все годы, прошедшие с тех пор, как Джуди стала частью папиной жизни, я еще ни разу не признала и никогда не признаю вину за ту ночь. Кроме того, не то чтобы я на самом деле забрасывала двор миссис Хендерсон туалетной бумагой. Я просто позаботилась о том, чтобы у нее был достаточный запас туалетной бумаги, поскольку она продолжала посылать своего щенка какать на лужайку перед домом папы.

В то время я жила дома, откладывая деньги на тот случай, если решу бросить работу няни и поступить в университет штата Монтана. Папа привел Джуди домой после одного из их первых свиданий, желая познакомить нас двоих. За час до того, как они появились, я вернулась домой и подошла к входной двери, набирая смс и ни на что не обращая внимания. Было темно, и я была в своих любимых теннисных туфлях. Моя нога попала в огромную кучу свежего щенячьего дерьма.

Это стало последней каплей.

Поэтому, я зашла внутрь и нарядилась в черное с головы до ног. Затем подождала, пока в доме Хендерсонов погаснет свет, прежде чем инсценировать свою атаку. Это не было типичным забрасыванием туалетной бумагой. Нет, я собрала все кучки щенячьего помета и соорудила из них небольшую гору во дворе миссис Хендерсон. Затем я соорудила пирамиду из туалетной бумаги рядом с ней.

Потому что я была ангелом.

Кустарник был единственным что я забросала туалетной бумагой. Самый маленький кустарник в ее дворе, потому что я была милой. Я разворачивала этот единственный рулон, когда папа и Джуди подъехали к подъездной дорожке.

Папа несколько дней без умолку говорил о Джуди, и в тот момент, когда она вышла из машины, смеясь над чем-то, что сказал папа, я запаниковала и помчалась вниз по кварталу. Я убила два часа на игровой площадке начальной школы, ожидая, чтобы убедиться, что она ушла домой.

Два дня спустя, когда папа договорился о повторном знакомстве, Джуди появилась с упаковкой ультра-мягкой туалетной бумаги.

На следующий день она вернулась, на этот раз с домашним шоколадным тортом, и я немедленно дала папе свое благословение.

Он женился на ней четыре дня спустя, и они переехали в дом Джуди. Вместо того, чтобы продать этот дом незнакомцу, он сдал его мне, чтобы мне не пришлось переезжать.

Миссис Хендерсон все еще жила по соседству. Насколько я знала, она понятия не имела, что это я оставила туалетную бумагу. Я убрала все на следующий день, потому что чувствовала себя плохо. Ее собака все еще гадила у меня во дворе. И я все еще складывала это у нее во дворе.

— Что-нибудь слышно о Магдалене? — спросил папа. Ему не нравился автобус, потому что он принадлежал маме, но он также не продавал его, потому что после того, как мама бросила меня, я использовала Магдалену как крепость своего детства. Потом, когда я стала достаточно взрослой, чтобы водить машину, мы заставили ее работать.

— Нет. — Я вздохнула и рухнула на диван рядом с ним. — Я волнуюсь, папа. Что, если они не смогут ее реанимировать?

— Это всего лишь машина, малышка.

Я ахнула и стрельнула в него взглядом.

— Как ты смеешь так говорить о Магдалене?

— Тебе нужны деньги для Магдалены?

Да.

— Нет.

Я планировала потратить деньги, вырученные за то, что была няней Вайолет, на механика. Но теперь с этим придется подождать. Я могла бы потратить свои сбережения на учебу, но много лет назад, когда начала откладывать, я дала себе обещание никогда не совершать набегов на студенческую заначку.

— Я тут подумала об учебе.

Джуди села прямее, глядя мимо папы мне в лицо.

— И?

— Я думаю, пора. Как бы мне ни нравилось присматривать за детьми, это не долгосрочная цель. — И, возможно, рассказ о своих мечтах Мэддоксу, человеку, который был безумно успешным, заставил меня захотеть, наконец, начать преследовать их.

Чтобы позволить себе все это, мне, возможно, придется продать Магдалену. «Субару» старой модели, как у папы, был бы дешевле в обслуживании и надежнее зимой.

Надежнее. Фу.

— Мы здесь ради тебя. — Папа улыбнулся. — Все, что тебе нужно.

— Спасибо. — Я положила голову ему на плечо.

— Во сколько у тебя свидание? — спросила Джуди.

— В шесть.

— Мы идем в «Костко», — сказал папа. — Хочешь пойти с нами?

— Нет, я лучше останусь и начну собираться.

Он посмотрел на часы.

— У тебя несколько часов.

— Перед первым свиданием многое нужно сделать. Еще раз принять душ и вымыть голову. Отшелушить кожу. Побрить ноги на случай…

— Пошли, Джуди. — Папа вскочил с дивана и направился к двери.

— Ты мучаешь его. — Рассмеялась Джуди, вставая, чтобы последовать за ним.

Я хихикнула.

— Это слишком просто.

Мы обнялись на прощание, а затем сделала еще один круг почета по дому, танцуя, прежде чем провести остаток дня за ноутбуком, просматривая заявку на поступление в университет.

Когда у меня остался час, я во второй раз за день приняла душ, вымыла голову и побрила ноги. Затем я приготовила алоэ, пакетик желейных бобов для Вайолет и ее раскраску, чтобы взять с собой, отправляясь через весь город на встречу с Мэддоксом.

Пчелы в моем животе роились, когда я въезжала на подъездную дорожку.

— Я не могу поверить, что это происходит.

Это происходило на самом деле.

Я собиралась на свидание с Мэддоксом.

Я улыбнулась, подходя к крыльцу, потянулась к звонку, но дверь распахнулась прежде, чем я успела нажать на кнопку.

— Привет. — Мэддокс был настоящим видением, его темные волосы были расчесаны пальцами. Он был одет так же, как и раньше, в джинсы и черный свитер. Темный цвет подчеркивал пронзительную синеву его глаз.

— Привет. — Я отдала растение и вошла внутрь, снимая пальто. Я тоже выбрала джинсы и сапоги на высоком каблуке со свитером карамельного цвета.

— Ты выглядишь прекрасно. — Он поцеловал меня в щеку, на мгновение задержавшись губами у моего уха.

— Спасибо. — Я прижалась к нему, вдыхая пряный аромат его одеколона.

— Привет, Нат.

Я отстранилась от Мэддокса, когда Хит широкими шагами вошел в прихожую.

— Привет.

— Как дела?

— Хорошо. — Я изучала его лицо, гадая, помнит ли он, что я застукала его сосущим соски Стеллы на вечеринке.

Если он и помнит, то мы не собираемся говорить об этом, что меня устраивало.

— Итак, ты здесь на вечер игр?

— Э-э…

— Небольшое изменение в плане. — Мэддокс бросил на меня страдальческий взгляд. — Мама и папа объявили сегодняшний вечер вечером семейных игр.

— Обязательный вечер семейных игр, — сказал Хит, поднимая наполовину полный стакан. — Но есть алкоголь.

— Ты не обязана оставаться. — Рука Мэддокса скользнула по тыльной стороне моей руки. Его легкое, как перышко, прикосновение оставило за собой след покалывания. — Но если ты готова к этому…

— Я очень конкурентоспособна. И не проявляю милосердия.

Он ухмыльнулся.

— Дерзай, Бьюкенен.

Час спустя я официально доминировала на вечере семейных игр.

— Кто тебя снова пригласил? — спросил Хит, тасуя карты.

— Я, — проворчал Мэддокс, переставляя свою короткую стопку фишек. Было ясно, что он был таким же конкурентоспособным, как и я, и тот факт, что я только что выиграла крупную комбинацию в покере, раздражал его.

Изучив огромную коллекцию настольных игр, мы все решили провести турнир по техасскому холдему, чтобы все могли поиграть в одну и ту же игру. Ханна и Кит. Мэддокс. Хит. Вайолет. Тобиаса нигде не было видно, но я не хотела спрашивать, почему он уклонился от обязательной явки.

— Как у нас дела? — спросила я Вайолет. Она объявила себя моим товарищем по команде в начале игры. По словам Мэддокса, она хорошо провела день с Кэти. Хотя она сама сказала мне, что я была веселее.