Глава 20

— Серийных убийц обычно определяют как тех, кто убивает трех или более человек в течение месяца, с перерывами между каждым убийством, — сказал Армандо Витуччи, его голос был глубоким и четким, с легким итальянским акцентом.

Все присутствующие в комнате — Сиенна, Кэт, Ингрид и еще два детектива, которые, хотя и занимались другими делами, попросили разрешения присутствовать на брифинге, — смотрели на него, как завороженные. Мужчина показался Сиенне человеком, только что вышедшим из рекламы сигар или сошедшим с глянцевой страницы рекламного ролика какого-нибудь изысканного спиртного напитка.

Обходительный. Отполированный. Изысканный. Его серый костюм в тонкую полоску был сшит на заказ, а густые черные волосы зачесаны назад, на подбородке сильно выраженная ямочка, а на висках виднелись проблески седины. Сиенна не назвала бы его красавцем, но он определенно поражал воображение.

И все же, несмотря на утонченную внешность и изящные манеры — если изящество может быть мужественным, потому что он определенно был таковым, — в морщинках, расходящихся от глаз, и в том, как мужчина прямо смотрел на каждого из них по очереди, когда говорил, в нем чувствовалась теплота.

— Пока наш убийца убил только двух человек, но я считаю, учитывая его огромные усилия и планирование, что либо в прошлом уже были другие жертвы, которые еще не обнаружены, либо, — он обвел взглядом присутствующих, — их будет больше.

Сиенна не стала спорить, и она знала, что Ингрид тоже, поскольку та уже сказала что-то в этом роде. Она готова была поспорить, что их парень еще не закончил.

— Чтобы выйти на этого подозреваемого, я буду рассматривать его как серийного убийцу и составлять его профиль. Есть четыре основные категории серийных убийц, и я считаю, что наш относится к двум, — сказал он, постукивая по доске, на которой были размещены последние копии и фотографии, относящиеся к делу. — Возможно, к одной больше, чем к другой, но все же к обеим в той или иной степени. — Он сделал паузу, на мгновение встретившись взглядом с Сиенной. — Цель убийцы, ориентированного на миссию — «улучшить мир», уничтожив определенную группу людей по конкретной причине. Например, проституток, потому что убийца считает их грешными или нечистыми, или геев, потому что убийца считает их мерзостью перед Богом. В случае с нашим объектом детективы Козлова и Уокер предполагают, что он уничтожает матерей или материнские фигуры, которые подвели своих детей.

Сиенна записала фразу «ориентирован на миссию». Она давно не изучала серийных убийц и никогда не работала над подобными делами. Поэтому планировала провести более глубокое исследование того, о чем рассказывал профессор Витуччи.

— Это потому, что он сам подвергался насилию? Это связано с ним? — спросила Кэт. — Потому что, судя по его записям, все наоборот. Его мать была его единственной защитницей.

— Я не могу засвидетельствовать честность написанного, — сказал профессор Витуччи. — Но как правило, многие серийные убийцы в детстве подвергались физическому или сексуальному насилию.

— Можно подумать, он предпочел бы убивать жестоких отцов, а не нерадивых матерей, — сказала пожилая женщина-детектив по фамилии Харрис.

— Возможно, поскольку мать защищала его, ему кажется особенно обидным, что другие этого не делают? — предположил младший детектив по фамилии Макги.

— Боже, у меня уже голова болит, — сказала детектив Харрис, на что профессор Витуччи тихонько хихикнул.

— Вот что бывает, когда пытаешься проникнуть в разум сумасшедшего, — сказал он с дразнящей интонацией в голосе.

— Поверьте, я знаю, — сказала детектив Харрис. — Вы знакомы с моим бывшим мужем?

За ее словами последовал тихий смех, а профессор Витуччи бросил на нее веселый взгляд.

— Эти убийцы очень редко бывают клинически невменяемыми или психопатами.

— О, ну вот и сходство с моим бывшим мужем, — сказала она под очередную порцию смешков.

Профессор Витуччи улыбнулся, но улыбка была мимолетной, поскольку он вернулся к делу. Мужчина повернулся к доске и некоторое время рассматривал фотографии.

— Они часто бывают перфекционистами и очень скрупулезными, — продолжил он. — Они планируют свои убийства с большой точностью и вряд ли оставляют после себя улики, если только не специально.

Что ж, в этом они могли быть уверены. И это подтверждало их мысли о том, что тело мистера Заплатки облегчало расследование. Он куда-то их вел, и поэтому, хотя добавление подсказок в некотором смысле казалось победой, это также заставляло Сиенну чувствовать, что ею манипулируют. С какой целью, она пока не могла предположить.

— Убийцы, ориентированные на выполнение миссии, не остановятся, пока их не задержат, — сказал профессор Витуччи, обводя взглядом комнату. — Есть вопросы, прежде чем я перейду ко второй категории?

Послышался общий ропот, но никто не поднял руку.

Профессор Витуччи кивнул один раз, сцепил руки за спиной, прошелся в одну сторону, повернулся и пошел обратно в другую.

— Вторая категория, к которой, по моему мнению, относится подозреваемый — это убийцы, ориентированные на власть, — сказал он, остановившись и повернувшись в их сторону. — Этот тип убийц получает удовлетворение от доминирования над жертвой.

— Это также связано с тем, что наш убийца, скорее всего, в какой-то момент почувствовал себя неполноценным? — спросила Кэт.

— Неполноценным или бессильным, да. — Он сделал паузу, обводя взглядом комнату. — Эти убийцы терпеливы, и им нравится сам процесс убийства. Это он руководит вами и получает от этого огромное удовольствие. Игра в кошки-мышки для него — часть удовольствия. Этот убийца, похоже, находит особое удовольствие в том, что делает из расследования буквально игру, но и другие серийные убийцы поступали подобным образом... издеваясь над полицией, звоня ей или сочиняя письма, рисуя карты, где могут быть найдены тела, оставляя на месте преступления подсказки или записки — даже криптограммы.

— И все это в попытке установить окончательный контроль, — сказала Ингрид.

— Именно, — ответил профессор Витуччи.

— Должно быть, освещение в прессе приводит его в восторг, — тихо сказала Сиенна, наполовину про себя.

Его взгляд остановился на ней.

— Да, это, безусловно, расширяет сферу его влияния.

Он дал им минуту, а когда ропот затих, продолжил:

— Это те конкретные вещи, которые я вижу, когда составляю профиль нашего подозреваемого. Но если говорить в общих чертах, то у меня есть вот что. — Он снова сцепил руки за спиной и медленно зашагал перед ними взад-вперед. — Как правило, серийные убийцы — это белые мужчины двадцати-тридцати лет. Они умны, мобильны, имеют доходную работу, долго живут в районе, где убивают, и их убийства обычно приводят к тесному контакту с жертвой, как в случае с нашим убийцей. Рискну предположить, что он подходит под все эти общие черты.

— Значит, никаких снайперов, — сказал детектив Макги.

Губы профессора Витуччи слегка дрогнули.

— На самом деле их было несколько. Всегда есть исключения, особенно когда речь идет о человеческой психике, но, опять же, в общих чертах — нет, и особенно в тех двух категориях, о которых я говорил. Нет, этот убийца наслаждается практическими действиями. Или начинает это делать.

Сиенна постучала ручкой по блокноту. Да, это было правдой. Судмедэксперт догадался, что характер ран на шее второй жертвы свидетельствует о меньшей нерешительности, чем у первой. Если их Дэнни получил удовольствия от первого убийства (если оно было первым), то от второго получил гораздо большее. Или, по крайней мере... он стал лучше в этом деле.

Она перебрала в уме все остальные признаки, которые только что перечислил профессор Витуччи. Белый мужчина. Двадцать или тридцать лет. Водит машину. Имеет хорошую работу. Сиенна записала эти данные, пока обдумывала другие особенности, и вскинула бровь.

— Профессор Витуччи? — Он повернулся, слегка приподняв подбородок. — Вы сказали, что серийные убийцы обычно убивают в районах, где они долгое время жили. Эти две жертвы не живут рядом друг с другом. С чем вы это связываете?

— Я имел в виду скорее один и тот же город, чем один и тот же район. — Он сделал паузу. — Но если пойти еще дальше, то места, которые привлекли внимание убийцы к этим двум жертвам, каким-то образом пересекаются. Убийца выбрал этих двух женщин, потому что знал их прошлое. Он знал об их неудачах. Как? Кто он такой или чем он занимается, что могло привести его к контакту с обеими? Или каким образом он связан с ними?

Сиенна слабо улыбнулась и кивнула. Да, им все еще требовалась дополнительная информация о прошлом обеих женщин. Но они все еще просеивали детали их настоящего. Куда они ходили по выходным... где пили кофе... посещали ли один и тот же спортзал? Они с Кэт утопали в списках, и у них не хватало сил, чтобы быстро разобраться со всем этим.

— Может, поговорим о письмах? — спросила Кэт.

— Да. Я прочитал их все, — сказал профессор Витуччи. — И хотел бы просмотреть их еще раз, поскольку он оставил подсказки в копиях. При повторном прочтении всегда можно увидеть что-то, что не было замечено при первом. — Профессор нахмурился. — Однако я не решаюсь использовать письма в качестве важной части профиля. Что-то в них не так, — сказал он. — Например, какая мать, занимаясь домашними делами, наденет сексуальный красный жилет?

— Значит, вы тоже почувствовали атмосферу Эдипова комплекса, — сказала Кэт.

Он улыбнулся ей полуулыбкой, но сделал паузу, похоже, обдумывая это.

— Возможно, это он так ее романтизирует. А может, и нет. Он играет в игры, как мы уже знаем. До какой степени, я не совсем уверен. Я бы придерживался непредвзятого мнения. Потому что, как мы также знаем, в этом есть доля правды.