Глава 19

Сиенна открыла ежегодник, лежащий на коленях, когда Кэт включила кондиционер в машине. На внутреннем развороте было большое изображение средней школы Коппер-Каньон, и Сиенна улучила минутку, чтобы взглянуть на него.

— Хорошая школа, — сказала она, взглянув на угол здания, который был виден с места стоянки. Внутри тоже было неплохо, если судить по старым зданиям церковно-приходского типа. Хорошо построена. Ухожена. Очевидно, что её обновляли по мере необходимости. Школа располагалась в районе, где проживали представители среднего класса, платившие значительные налоги и гордившиеся успехами в учебе.

Коллективное возмущение по поводу того, что их лучших учеников обучал распространитель детской порнографии, должно быть, было велико. Но они не читали трудов Дэнни. Они не знали и половины.

Сиенна и Кэт встретились с директором и объяснили ему все, что нужно, о том, что они ищут. Он проработал там чуть больше десяти лет, и этого было недостаточно, чтобы знать Шелдона Била, он же мистер Заплатки. Но директор дал им несколько ежегодников, которые они сейчас просматривали.

Сиенна начала перелистывать страницы первого из них, за тот год, когда Шелдон Биль пропал без вести, и разочарованно вздохнула, когда ни одного из мальчиков на фотографиях класса не звали Дэниелом.

— Не повезло, — пробормотала она.

— Дэнни, возможно, и не его имя, точно так же, как мистера Заплатки. А Улыбка вообще не дает нам ничего конкретного. Ты ожидала, что с ним будет просто? — спросила Кэт.

— Думаю, нет, — ответила Сиенна, переводя взгляд с одного мальчика на другого, как будто она узнала бы его сразу, как только увидела его фотографию. Но ни один из них не привлек ее внимания по какой-то определенной причине. Все они выглядели такими юными, и у нее разрывалось сердце от осознания того, что мальчик, который — если он не был одним из этих конкретных детей — выглядел так же, как они, подвергся такому ужасному насилию. Она пробежалась взглядом по их лицам, подсчитывая количество мальчиков и девочек. — Двадцать мальчиков и десять девочек, — пробормотала она.

— Нам придется проверить каждого из мальчиков, — сказала Кэт.

Сиенна кивнула, листая следующую книгу в стопке. Они решили, что Дэнни мог не фотографироваться в тот год, когда пропал мистер Заплатки. Но, возможно, его сфотографировали в один из последующих. Сиенна проверила, в каком году периодическая таблица элементов преподавалась в качестве темы, и обнаружила, что она была включена в план уроков для девятого класса, что совпадало с классом, в котором преподавал мистер Заплатки.

— В то время у Дэнни был тяжелый год, — сказала Сиенна Кэт. — Но, возможно, он был более готов к дню фотографии в последующие годы.

— Вот, — сказала Сиенна с ноткой волнения в голосе, указывая на мальчика-десятиклассника в альбоме следующего года. — Дэниел Форестер. — Она протянула книгу Кэт, и они обе на мгновение изучили мальчика. Он был блондином с острым подбородком и эльфийской внешностью. Его ухмылка была широкой и однобокой, и Сиенна не представляла себе ничего подобного, но... ну, она не могла позволить своим собственным предположениям взять верх.

— Возможно, — сказала Кэт, но в ее голосе прозвучало сомнение. — Он выглядит немного слишком...

— Счастливым? — предложила Сиенна.

Кэт издала тихий хмыкающий звук.

— Наверное. Хотя счастье можно подделать.

Сиенна взяла следующий альбом и нашла одиннадцатый класс. Дэниел Форестер также учился в этом классе и выглядел таким же жизнерадостным, даже несмотря на то, что в том году у него появились прыщи.

К выпускному классу прыщи заметно прошли, и, судя по его улыбке, радости у него прибавилось. Когда она обнаружила его на одной из клубных фотографий с рукой, свободно перекинутой через плечо такой же радостной и симпатичной рыжеволосой девушки, Сиенна решила, что причина, возможно, в ней.

— Он состоял в четырех клубах, — заметила Сиенна, перелистывая фотографии.

— Это не похоже на нашего Дэнни, — сказала Кэт.

Сиенна вздохнула, закрывая альбом.

— Нет, но, думаю, мы это узнаем. — Она положила стопку на заднее сиденье машины, и они отъехали от обочины, направляясь на следующую встречу.

Сестра Бернадетт Мюррей, Жасмин, жила в доме в Мидтауне, примыкавшем к району искусств Рино. Сиенна помнила этот район как популярный среди молодежи из-за его ночной жизни, магазинов модной одежды и книжных магазинов, и, проехав по GPS до адреса Жасмин Мюррей, убедилась, что так оно и есть. Они остановились перед белым домом с черными ставнями и миниатюрным двориком, огороженным невысоким забором из сетки-рабицы.

Когда они постучали в дверь, собака начала громко и маниакально лаять.

— Проклятье. Ненавижу собак, — сказала Сиенна.

— О, брешь в доспехах, — сказала Кэт. — Возможно, мне придется отказаться от титула «подруга на всю жизнь».

Сиенна фыркнула. Не то чтобы она ненавидела всех собак... Точно нет. Просто в детстве в трейлерном парке их было много, и некоторым из них нельзя было доверять. Некоторые оскаливали зубы и низко рычали, когда она проходила мимо. Некоторые тянули за цепи и практически душили себя, чтобы загрызть ее. Так казалось Сиенне. Может быть, она просто еще не встретила подходящую, но ее привычной реакцией на собак было приготовиться к нападению.

Дверь открыла женщина лет сорока пяти-пятидесяти с небольшим, стройная в отличие от своей сестры, с коротко подстриженными волосами и крошечной собачкой на руках, которая издала очередной взрыв высокочастотного лая.

— Ну-ка, замолчи, Куки, — сказала она. — Детективы?

— Да, Кэт и Сиенна, — сказала Кэт, жестом указывая на каждую из них, когда называла их имена. — Мисс Мюррей?

— Жасмин. Проходите, пожалуйста.

Они вошли в дом, более старый, с темно-зеленым ковром, который, безусловно, пережил свой расцвет во всех отношениях, но, несмотря на это, незахламленный и чистый. Она провела их в гостиную, где Сиенна устроилась на черном кожаном диване, а Кэт — рядом с ней.

Жасмин Мюррей уселась в одно из двух мягких кресел напротив них, посадив собаку себе на колени.

— Спасибо, что согласились встретиться с нами, Жасмин, — сказала Кэт. — Мы очень сожалеем о вашей потере.

Жасмин грустно улыбнулась, погладив Куки по голове. Собака уставилась на Сиенну, наклонив голову, как будто подозревая ее, как и она Куки.

— Спасибо. Я все еще не могу в это поверить. Это все еще нереально. Я виделась с сестрой каждую неделю. Она начала ходить с нами в церковь около пяти лет назад, и после этого мы устраивали большой семейный ужин. Она редко их пропускала и действительно вернула свою жизнь в нормальное русло.

Сиенна нахмурилась.

— Вы можете рассказать нам об этом?

— О ее проблемах?

Сиенна кивнула, а Жасмин посмотрела в сторону, словно заглядывая в прошлое.

— Ну, знаете, она была молода, когда родила свою первую дочь, Майю. Она начала слишком много развлекаться, подсела на наркотики и алкоголь, и когда они с Хербом, отцом Майи, разошлись, Майя ушла жить к нему.

Собака, Куки, спрыгнула с колен Жасмин, подбежала к Сиенне и уставилась на нее, а затем запрыгнула к ней на колени.

— О, — сказала она, откинувшись назад и подняв руки.

— Куки! — сказала Жасмин. — Простите, просто отгоните его.

Сиенна замерла, но затем расслабила руки и протянула их, чтобы Куки обнюхал ее пальцы. Куки, очевидно, одобрил запах Сиенны, или ауру, или что там еще собаки используют для определения ценности человека, сел, пошевелив задницей, чтобы устроиться поудобнее. Сиенна издала тихий, тоненький смешок.

— Ну что ж, хорошо, — сказала она, погладив миниатюрную голову Куки.

— Сколько лет Майе сейчас? — спросила Кэт, поджав губы и явно пытаясь сдержать улыбку, глядя в сторону Куки.

— Ей двадцать пять, и дела у нее идут неплохо. Она работает в банке и живет со своим парнем в центре города.

— А какие у нее отношения с матерью?

— Насколько я могу судить, хорошие. Имею в виду, что Майя какое-то время была недовольна своей матерью, особенно в подростковом возрасте, понимаете? Но в последние лет пять они начали по-настоящему ладить. Майя приглашала Трея на ужин, когда у них получалось, и все всегда было хорошо. — Она отвернулась, покачала головой, а затем снова посмотрела на них. — Самое тяжелое во всем этом то, что Би совершала свои ошибки, особенно когда дело касалось материнства, но она училась. Она выросла. Была счастлива, и ее бизнес был успешен. Она наладила свою жизнь. — Жасмин сделала паузу, снова покачав головой. — В прошлом она так много рисковала, но ее убили, когда она начала жить по правилам.

Сиенна с минуту наблюдала за женщиной, и на ее лице отразилась неподдельная грусть, даже откровенная печаль. Теплый маленький комочек на ее коленях извивался, напоминая ей, что он здесь и что она неосознанно гладит его по спине.

— Есть ли кто-нибудь, кто мог бы затаить на нее злобу? — спросила Кэт. — Кто-то из ее прошлого или, может быть, ее бывший муж?

— Херб? — Жасмин тихонько засмеялась. — Нет, Херб старый мягкотелый человек, и они с Бернадетт помирились. Он ходил в ту же церковь, что и мы, когда жил здесь. Но в прошлом году он переехал в Сан-Диего по работе. Майя держит меня в курсе его дел, но он не возвращался с тех пор, как переехал.

Сиенна кивнула.

— Вы или кто-то из членов вашей семьи имеет отношение к средней школе Коппер-Каньон?

Лицо Жасмин исказилось, и она покачала головой.

— Я слышала это название, но нет, не знаю.

Кэт посмотрела на Сиенну, и та слегка кивнула.

— Думаю, на сегодня это все, — сказала Кэт. Она достала из сумочки визитную карточку и протянула ее Жасмин. — Спасибо, что согласились встретиться с нами. Если вы вспомните что-нибудь, что может помочь, свяжитесь со мной.

— О, конечно. Да. Спасибо, что приложили столько усилий, чтобы найти того, кто сделал это с моей сестрой, — сказала она, вставая.