Рисунок 6.3. Взаимосвязь между ВВП на душу населения и неравенством, 1970-2014 годы (объединенные данные поперечных и временных рядов)
Примечание: Каждая точка представляет страну/год с указанием ВВП на душу населения в 2011 году в международных долларах (в логах) и коэффициента Джини по располагаемому доходу (выражен в процентах). Толстая линия построена на основе регрессии Джини на логарифмический доход. Две горизонтальные пунктирные линии показывают приблизительные нижнюю и верхнюю границы коэффициента Джини.
Источники данных: Набор данных "All the Ginis", Всемирный банк, Индикаторы мирового развития, Вашингтон, округ Колумбия.
Также утверждалось, что пик неравенства, обнаруженный в кросс-секционных исследованиях в районе среднего уровня дохода, является артефактом данных. Так получилось, что более неравные латиноамериканские страны также находились на среднем уровне дохода. Но предположим, что Латинская Америка была бы такой же богатой, как Запад. Учитывая, что ее "изначальное" или базовое неравенство было больше (по причинам, связанным с историей), не сдвинет ли это пик перевернутой U-образной кривой слишком сильно вправо, чтобы совпасть с наиболее развитыми странами? В таком случае перевернутой U-образной кривой не будет.
Однако удар по гипотезе Кузнеца был нанесен с другой стороны. В начале 1980-х годов в развитых экономиках США и Западной Европы начался продолжавшийся несколько десятилетий подъем неравенства - тенденция, которая никак не укладывалась в первоначальную формулировку Кузнеца. Кузнец сформулировал свою гипотезу таким образом, что не оставалось никаких сомнений: богатые страны должны оставаться в точке относительно низкого уровня неравенства. Их уровень неравенства не может расти. Действительно, в работах Кузнеца не было ничего, что допускало бы рост неравенства после достижения достаточной экономической зрелости. Гипотеза Кузнеца, уже хромавшая как "деградирующая" парадигма, при таком несовместимом развитии событий казалась многим нежизнеспособной. Однако заявления о ее смерти, возможно, были преждевременными.
Возможное возрождение
По иронии судьбы, в то самое время, когда реальные несоответствия с гипотезой Кузнеца становились очевидными, новая поддержка пришла неожиданно в виде более точных данных. Кузнец всегда представлял свою гипотезу как гипотезу, которая действует для конкретной страны в течение длительного времени, но поскольку долгосрочные исследования были недоступны, те, кто пытался проверить гипотезу, использовали данные кросс-секционных исследований. В начале 2000-х годов стало доступно гораздо больше долгосрочных оценок неравенства (например, по Соединенным Штатам, показанных на рис. 6.1). На протяжении таких длительных периодов времени основные контуры кривой Кузнеца, независимо от того, рассматривались ли американские или немецкие данные (как показано на рисунке 4.3) или британские или китайские (как показано на рисунках 6.4 и 6.5), казались неизменными. Однако вместо одной кривой Кузнеца может быть две, сменяющие друг друга во времени. Британские данные, как и американские, демонстрируют второй подъем, начавшийся в начале 1980-х годов, и даже намек на вторую нисходящую часть примерно с 2015 года. Китай, чья индустриализация отстает от Запада и включает в себя, помимо обычной трансформации по типу Кузнеца, трансформацию из социалистической в преимущественно капиталистическую экономику, демонстрирует очень резкий восходящий участок кривой Кузнеца. Этот участок заканчивается примерно в 2010 году, когда предложение дешевой сельской рабочей силы сокращается, надбавка за квалификацию уменьшается, а более широкие социальные программы распространяются на сельские районы. В последнее десятилетие Китай, как представляется, находится на нисходящем участке кривой Кузнеца. Свою роль играет и старение населения, а значит, и растущий спрос на социальные трансферты - еще один элемент, упомянутый Кузнецом.
Рисунок 6.4. Долгосрочная кривая Кузнеца для Англии / Соединенного Королевства 1688-2018 гг.
Источники данных: С 1759 по 1911 год: рассчитано по социальным таблицам, составленным Грегори Кингом (1688), Джозефом Масси (1759), Патриком Колхуном (1801), Дадли Бакстером (1867) и Артуром Л. Боули (1911), переработанных Питером Х. Линдертом и Джеффри Г. Уильямсоном, "Пересмотр социальных таблиц Англии 1688-1812, Explorations in Economic History 19 (1982): 385-408; с 1979 года: LIS Cross-National Data Center; база данных проекта Мэддисона в международных долларах 1990 года.
Рисунок 6.5. Кривая Кузнеца для Китая, 1985-2019 гг.
Источники данных: С 1985 по 2002 год: Ximing Wu и Jeffrey Perloff, "China's Distribution and Inequality," Review of Economics and Statistics 87:4 (2005): 763-775. С 2003 по 2019 год: Национальное бюро статистики.
Дополнительные убедительные исторические доказательства в пользу кривой появились благодаря данным о странах Западной Европы до и во время промышленной революции. Ян Луитен ван Занден, например, смог описать "суперкривую Кузнеца", которая началась в ранней современной Европе около 1500 года; он построил график перевернутой U-образной формы, которую она приняла в течение следующих двух столетий. В своей работе я ранее утверждал, что такие исторические волнообразные изменения похожи на мальтузианские циклы (хотя и более широкие по своим причинным факторам, поскольку они могут быть вызваны такими событиями, как приток золота, эпидемии и войны). Но поскольку они происходили на фоне неизменного среднего исторического дохода, волны Кузнеца можно было увидеть только при построении графика по времени, а не по ВВП на душу населения. В последнем случае точки данных выглядели бы лишь как размытое пятно точек на фоне более или менее фиксированного ВВП на душу населения на горизонтальной оси.
В другом месте я также утверждал, что кривую Кузнеца можно логически распространить на все периоды быстрых технологических изменений, когда растущий сектор и его влияние на состав рабочей силы приводят к росту неравенства. Таким образом, рост неравенства в западных странах в 1980-х и 1990-х годах можно рассматривать как очередную волну Кузнеца, не отличающуюся от той, которую Кузнец описал в середине века. Замените занятость в сфере услуг на занятость в обрабатывающей промышленности, а занятость в обрабатывающей промышленности на занятость в сельском хозяйстве, и вы получите новую версию того, как перемещение рабочей силы в изначально более производительный и разнообразный сектор, предлагающий большее разнообразие ставок заработной платы (в данном случае в сферу услуг), объясняет рост неравенства. Силы, способные переломить это развитие, не столь очевидны, как в первоначальном случае, но можно утверждать, что с течением времени и усилением конкуренции может произойти рассеивание высокой ренты, получаемой компаниями и владельцами компаний, которые возглавляют технологические изменения. Это сдержит дальнейший рост неравенства. Как и в представлении самого Кузнеца, политические требования увеличить социальные трансферты и повысить налогообложение для их финансирования остановят рост неравенства. Или даже уменьшат его.
Таким образом, гипотеза Кузнеца сохраняла свою жизнеспособность благодаря своевременному появлению долгосрочных свидетельств в ее поддержку и замене одной кривой Кузнеца на потенциально неограниченное количество волн Кузнеца, вызванных технологическими революциями. Несмотря на взлеты и падения, гипотеза Кузнеца по-прежнему с нами.
Вклад Кузнеца
Саймон Кузнец внес несколько очень важных вкладов. Впервые в истории экономики его гипотеза четко связала изменения в неравенстве доходов со структурными преобразованиями экономики (или с ростом среднего дохода в качестве косвенного показателя). Это ознаменовало резкий отход от мнения Парето о том, что неравенство доходов остается на фиксированном уровне при всех социально-экономических системах и, следовательно, не подвержено влиянию структурных преобразований.
Как мы видели, все классические авторы, в частности Смит и Маркс, считали, что неравенство доходов развивается в ответ на структурные изменения, но никто из них не дал четкого определения этой связи. Их мысли по этому поводу приходится собирать по крупицам из разрозненных упоминаний. Тем не менее, и Смит, и Маркс считали, что норма прибыли на вложенный капитал, скорее всего, будет снижаться по мере того, как капитал будет становиться все более изобильным, а капиталисты все больше будут конкурировать друг с другом. Что касается заработной платы, то Смит считал, что она будет расти, в то время как Маркс был более осмотрителен. Кузнец, написавший на столетие позже Маркса, ясно видел, что реальная заработная плата действительно растет в процессе развития, и, в отличие от Маркса, он считал, что доля капитала будет снижаться. На самом деле примечательно, что Смит, Маркс и Кузнец сходятся во мнении о вероятной эволюции факторных платежей: заработная плата растет, норма прибыли снижается.
Большой вклад гипотезы Кузнеца заключался в более четком определении того, каких изменений в неравенстве можно ожидать во время структурных изменений, и в достаточно правдоподобном определении механизма, который не сводится к колебаниям факторных доходов (зарплата против прибыли), а включает изменения в урбанизации, возрастной структуре населения, спросе на социальную защиту и многое другое. Введение этих дополнительных элементов может на первый взгляд показаться подходом "кухонной раковины", в которой собраны все возможные факторы, и это было проблемой при некоторых ранних проверках гипотезы Кузнеца. Однако можно ограничить количество дополнительных элементов теми, которые соответствуют первоначальному минималистскому духу Кузнеца (например, снижение доли капитала и старение населения с его более высоким спросом на социальные трансферты), чтобы гипотеза оставалась четко определенной и достаточно конкретной.