Британия начала XIX века уже кишела технологическими шпионами из континентальной Европы и США, и есть много аргументов в пользу того, что (по крайней мере, до 1914 г.) широкая индустриализация не состоялась в таких странах, как Индия, Китай, Османская империя или Мексика, в основном из-за отсутствия политических и культурных условий для успешного импорта технологий. Только внедрение новых производственных и управленческих ноу-хау могло привести к модернизации их высокоразвитых производственных традиций, как это уже произошло во Франции, стране ремесленника и ученого. 9 Отдельные региональные, а иногда и национальные процессы индустриализации различаются по степени автономности. На одном конце спектра индустриальные формы производства укореняются почти целиком в небольших анклавах и в результате деятельности иностранного капитала, не оказывая заметного, а тем более благотворного влияния на принимающую страну за пределами анклавов. С другой стороны, вся национальная экономика может быть полностью индустриализована под контролем коренного населения, при этом "колониальное" участие практически не ощущается. Большинство случаев в исторической реальности находилось где-то между этими полярными противоположностями.
Классические теории индустриализации
Современные споры среди научных специалистов не полностью девальвировали старые или "классические" концепции индустриализации. Общим для них является представление о том, что индустриализация является частью более комплексной социально-экономической трансформации.
Карл Маркс и марксисты (после 1867 г.): индустриализация как переход от феодализма к капитализму путем накопления и концентрации капитала, организации фабрик и установления производственных отношений, при которых владельцы средств производства присваивают прибавочный продукт, создаваемый несерьезным наемным трудом - позднее дополнена теориями превращения конкурентного капитализма в монополистический (или организованный) капитализм.
Николай Кондратьев (1925) и Йозеф А. Шумпетер (1922/1939): индустриализация как циклически структурированный процесс роста капиталистического мирового хозяйства со сменой ведущих секторов, присоединяющихся к более старым процессам.
Карл Поланьи (1944): индустриализация как часть более широкой Великой трансформации, в ходе которой автономная рыночная сфера отделяется от обмена, встроенного в нормативную экономику, ориентированную на удовлетворение потребностей, а не на получение прибыли; в более широком смысле: возникновение автономной экономической логики.
Уолт Ростоу (1960 г.): индустриализация как временное, но универсальное прохождение пяти стадий, третья из которых, самая важная, "взлетная", приводит к длительному, "экспоненциальному" росту, хотя это не обязательно связано с качественной перестройкой общества.
Александр Гершенкрон (1962): индустриализация как процесс, в котором опоздавшие учатся преодолевать препятствия, используя преимущества подражания и государственной власти, что порождает особые национальные формы и пути развития в рамках единого общего процесса.
Пол Байрош (1963): индустриализация как продолжение предыдущей сельскохозяйственной революции и медленное распространение индустриальных экономических форм по всему миру, наряду с маргинализацией других, неиндустриализирующихся экономик.
Дэвид С. Ландес (1969): индустриализация как процесс экономического роста, обусловленный взаимодействием технологических инноваций и растущего спроса, который во второй половине XIX в., благодаря подражанию Англии со стороны континентальных стран, привел к созданию общеевропейской модели развития.
Дуглас К. Норт и Роберт Пол Томас (1973): индустриализация как побочный продукт многовекового создания в Европе институциональной структуры, гарантирующей права индивидуальной собственности и, следовательно, эффективное использование ресурсов.
Не все эти теории ставят одинаковые вопросы, не все они используют термин «промышленная революция». Общим для них (за исключением Норта и Томаса) является приблизительная хронология, определяющая место великого перехода между 1750 и 1850 годами. Одни подчеркивают глубину и динамизм этого перелома (Маркс, Поланьи, Ростоу, Ландес) - мы можем назвать их "горячими" версиями. Другие, более "холодные", выделяют длительную предысторию и достаточно медленный переход (Шумпетер, Байрош, Норт и Томас). Точка отправления перед трансформацией по-разному характеризуется как феодальный способ производства, аграрное общество, традиционное общество или предсовременность. А конечная (предварительная) точка определяется альтернативно как капитализм в целом, промышленный капитализм, научно-индустриальный мир или (по Поланьи, который не столько рассматривает промышленность как таковую, сколько механизмы регулирования в обществе) господство неограниченного рынка.
Наконец, теории различаются по тому, насколько их создатели реально применили их ко всему миру. Теоретики в большинстве своем чуть более экспансивны, чем историки. Маркс ожидал однородного продвижения капитализма как революционной силы, разрушающей феодализм, во многих частях света; лишь в поздние годы он намекнул на возможность особого пути в Азии ("азиатский способ производства"). Из более поздних авторов наиболее склонны высказываться по Азии, например, Ростоу, Байрош и Гершенкрон, хотя Ростоу делал это очень схематично, мало учитывая национальные особенности. Далеко не все из перечисленных теоретиков сосредоточились на вопросе о том, почему Запад развивался динамично, а Восток (якобы) оставался статичным, т.е. на вопросе "Почему Европа?", столь активно обсуждаемом со времен позднего Просвещения. Только Норт и Томас (скорее неявно) и Дэвид Ландес (особенно в своих поздних работах) считали его центральным. Байрош не рассматривал цивилизации как замкнутые, монадические пространства, а, подобно Фернану Броделю, детально изучал взаимодействие экономик, применяя категорию "отсталость" как к XIX, так и к XX векам. Он не стал, как Ростоу примерно в то же время, полагать, что весь мир в конечном итоге пойдет по одному и тому же пути развития, а сделал акцент на расхождениях. Гершенкрону не составило труда применить к Японии свою модель компенсаторного догоняющего развития с позиции отсталости; неиндустриализация интересовала его так же мало, как и Шумпетера (если не считать его интерпретации империализма как движимого импульсами предсовременности).
Множество теорий, выдвинутых со времен новаторской работы Адама Смита "О богатстве народов" (1776 г.), отражает сложность вопросов, но также заставляет сделать отрезвляющий вывод, к которому пришел Патрик О'Брайен в 1998 году: «Почти три века эмпирических исследований и размышлений лучших умов в истории и социальных науках не привели к созданию какой-либо общей теории индустриализации». О'Брайен, естественно, сожалел об этом как экономист, но он не был слишком недоволен как историк. Какой грандиозный конспект мог бы отразить все многообразие явлений, сохранив при этом простоту и элегантность хорошей теории?
Промышленная революция в Великобритании
Рост ВВП на 8% в год, как это было в Китае в 2000 г. (против мизерных 3% в индустриальных странах с 1950 г.), был совершенно немыслим в Европе XIX века. Поскольку рост в Китае обусловлен развитием промышленности и лишь во вторую очередь - "постиндустриального" сектора услуг и телекоммуникаций, промышленная революция продолжается с нарастающей силой. Никогда еще промышленность не была столь революционной, как сегодня. Разумеется, это не та концепция Промышленной революции, которую используют историки - то есть сложный процесс экономического строительства, происходивший на главном острове Британских островов в период с 1750 по 1850 год. Все остальное, по их мнению, следует называть "индустриализацией", прежде всего в формальном смысле, когда в течение десятилетий реальный объем производства на душу населения растет более чем на 1,5% в год и, в идеально-типичном случае, сопровождается или превышает рост доходов населения. Такой рост происходит на основе нового энергетического режима, который развивает ископаемое топливо для материального производства и более эффективно использует традиционные источники. Другой характерной чертой является то, что при организации производства на крупных механизированных предприятиях фабрика не вытесняет радикально все другие формы, а приобретает доминирующее положение.
Индустриализация чаще всего проходит под эгидой капитализма, но это не обязательно так. В ХХ веке ряд "социалистических" стран в течение некоторого времени успешно проводили индустриализацию. Было бы также излишним считать, что индустриализация должна пронизывать все сферы национальной экономики; сегодня это может показаться само собой разумеющимся, но в XIX веке такого практически не было. Полностью модернизированных "индустриальных обществ" не существовало ни в одной части света, а кроме США, Великобритании и Германии накануне Первой мировой войны лишь немногие страны были близки к тому, чтобы называться "индустриальными". С другой стороны, крупные фабрики и многие признаки индустриального роста можно было найти в таких преимущественно аграрных странах, как Индия, Китай, Россия, Испания. Таким образом, об индустриализации следует говорить даже в том случае, если этот процесс ограничивался небольшим числом отраслей или регионов.