Он сказал Лан-эр:

- Оставайся здесь. Сначала я войду и посмотрю, что происходит...

Лан-эр схватила его.

- Гэгэ, не уходи! Этот гэгэ в белом... Этот гэгэ в белом - плохой человек. Он убил дядю Юэ!

Мо Си внезапно вздрогнул:

- Мужун Чуи уже убил Юэ Цзунтяня?!

- Ммм... Угу! - маленькая Лан-эр кивнула со слезами на глазах. - После того, как дядя Юэ пожертвовал свою кровь этим монстрам в луже, он был настолько слаб, что даже не мог говорить. Сяньшэн и Чэньцин-гэгэ помогали ему, когда он терял свою духовную силу... Но в это время я увидела гэгэ в белом со свирепым выражением лица, что-то было не так, как будто он колебался... Как только я хотела сказать об этом сяньшэну, гэгэ в белом вдруг шевельнул рукой...

- Он сразу убил дядю Юэ и призвал множество воинов, сделанных из бамбука, чтобы убить всех... Сяньшэн и Чэньцин-гэгэ пошли, чтобы остановить его, но он... Он совсем не слушал...

- Сяньшэн боялся, что не сможет победить его, поэтому дал мне скрывающий талисман и сказал, чтобы я убежала и спряталась. Я, я испугалась... Когда я убегала, сяньшэн и Чэньцин-гэгэ были ранены...

Лан-эр все больше и больше паниковала. Ее ясные глаза наполнились слезами страха и печали, которые скатились по ее ресницам, как только они закрылись.

- Я спряталась снаружи и слышала звуки из пещеры, а потом...

Ее незрелый голос становился все ниже и ниже. Дойдя до крайности, она вдруг расплакалась от грусти.

- Потом я уже ничего не слышала. Ни сяньшэн ни Чэньцин-гэгэ не вышли, чтобы найти меня! Плохие победили, плохие в этой пещере...

Она крепко обняла Мо Си за талию, словно боялась потерять последнего человека, которому могла доверять.

Она подняла глаза со слезами и сказала:

- Сихэ-гэгэ, не ходи. Тебя убьют... Ууууу, не будь как сяньшэн и Чэньцин... Не уходи...

Пока Мо Си слушал ее, по его позвоночнику пробежался холодок.

Мужун Чуи легко убил Юэ Дзунтяня, но уйти было трудно. Неважно, слуги или родственники семьи Юэ, никто не мог проигнорировать это. Может быть, чтобы сбежать, даже Цзян Есюэ и Юэ Чэньцин...

Мо Си опустил голову и сказал Лан-эр:

- Я должен войти.

Глаза Лан-эр наполнились слезами.

- Но я вернусь. Ты пока спрячься здесь...

Лан-эр яростно сказала:

- Я не хочу! Я не хочу больше прятаться!

- ...

Она плакала и вытирала слезы:

- Я оставила сяньшэна и убежала. Я не хочу больше прятаться. Сихэ-гэгэ, если хочешь войти, возьми меня с собой.

Мо Си видел, что она очень взволнована. Девочка крепко сжимала его одежду своими маленькими руками, и отказывалась отпускать, несмотря ни на что.

Она видела лежавшие повсюду трупы, сбитые с ног и растоптанные бамбуковыми воинами. Он знал, что Лан-эр легко запугать, и ее состояние было очень нестабильным. Если бы ее некому было сдерживать, она еще больше потеряла бы контроль.

Поэтому он сказал:

- Тогда ты пойдешь за мной. Но ты должна слушать меня и не действовать своевольно, поняла?

Лан-эр несколько раз кивнула.

Мо Си отпустил ее, и она дрожа пошла следом за ним. Они вместе открыли каменную дверь и вошли в пещеру Хантянь.

Эта трупная пещера была очень глубокой, по пути с обеих сторон валялись сломанные ветви и мусор. В пещере сильно пахло кровью.

- Это дядя-управляющий...

- Тетя Чен...

Поскольку Лан-эр вместе с Юэ Чэньцином была в особняке Юэ, она узнала многих людей на этом кровавом пути. Каждый раз, когда она узнавала кого-то, ее рука сжимала руку Мо Си, и она немного дрожала. Мо Си пришлось заранее применить к ней технику Подавления Разума, чтобы она смогла выдержать такое потрясение и не сойти с ума.

Лан-эр снова расплакалась:

- Сихэ-гэгэ, мне так страшно...

- Не бойся.

Но на самом деле сердце Мо Си тоже уже было до крайности мрачным. Все это время он беспокоился о том, чье тело увидит следующим, вдруг это будет Юэ...

- Юэ, Юэ...

Кровь Мо Си похолодела, он резко посмотрел в указанном Лан-эр направлении.

Это был не Юэ Чэнцин.

Но сердце Мо Си все равно пропустило удар.

Это были Юэ Цзунтянь и его брат Юэ Юнчэн!

Два принца, которые когда-то господствовали в Чунхуа, лежали на земле, как грязь. Лишь немного плоти соединяло их головы и шеи. Кровь все еще текла из перелома, но уже не хлестала, лишь прерывистой струйкой стекая вниз.

На лицах двух братьев застыло выражение крайнего страха и гнева, но смерть лишила их лица цвета, и они стали похожи на бумажные маски призраков.

Лан-эр задрожала, крепко прижалась к ноге Мо Си и задыхаясь, сказала тихим голосом:

- Уууу...Что же делать...

Мо Си посмотрел на Лан-эр и тихим голосом утешил ее. Вот только себя он успокоить не мог.

На этом пути лежало так много трупов, почти все люди, привезенные семьей Юэ были убиты. Он не знал, увидит ли он в следующий раз труп Цзян Есюэ или Юэ Чэнцина.

Ненависть и жестокость Мужун Чуи намного превзошли его ожидания. Он даже засомневался, не произошло ли что-то еще во время жертвоприношения, что заставило сердце Мужун Чуи снова перенести потрясение и подтолкнуть его к убийству.

Однако несмотря ни на что, Мужун Чуи убил так много людей, ситуация непоправима.

- Сихэ-гэгэ, Цзян-сяньшэн, он...

Мо Си поднял руку и мягко остановил ее. Они двинулись дальше и их движения стали еще тише. Все трупы людей Юэ Цзунтяня были там. Место жертвоприношения должно быть очень близко.

И действительно, когда они подошли к огромному сталактиту, с которого капала вода, из пустой пещеры донесся знакомый голос...

- Ты знаешь, я всем сердцем ненавижу тебя. Нет нужды мне перечислять их одного за другим.

Мужун Чуи?!

Два человека выглянули из-за сталактита. Мо Си инстинктивно поднял руку, чтобы прикрыть рот Лан-эр, и заглушил ее крик.

Лан-эр чуть не упала.

Одетый в белое Мужун Чуи держал длинный меч, стоя рядом с лужей крови, бушующей от дыхания обиженных духов. Перед ним два человека были обездвижены связывающим заклинанием. Один сидел в деревянной инвалидной коляске, изможденный и бледный. Это был Цзян Есюэ. Мужун Чуи серьезно ранил его. Его одежда цвета лотоса была запачкана кровью, а с уже покалеченных ног и ступней капала кровь.

Другой стоял на коленях рядом с ним, его лицо было полно слез, а глаза были широко открыты. Помимо страха и боли, больше всего в этих глазах отражалось смятение. Это был Юэ Чэньцин.

Юэ Чэньцин хрипло и слабо бормотал, бессмысленно повторяя одно и то же:

- Не убивай их... Пожалуйста, не убивай их...

Цзян Есюэ поднял глаза и грустно посмотрел на него.

- Чуи...

- Сколько раз я говорил тебе, что ты недостоин называть меня по имени.

Слова Мужун Чуи были холодными.

Цзян Есюэ:

- ...Сяоцзю.

Мужун Чуи взмахнул рукавами, сердито приподняв брови:

- Я и не твой сяоцзю!

Цзян Есюэ закрыл глаза.

- Даже если в семье Юэ было много плохого, я... Отец, сколько бы плохих вещей он ни сделал за все эти годы... в конце концов ты жил с ним. Что у тебя на сердце, почему ты хочешь уничтожить семью Юэ...

Губы Мужун Чуи слегка шевельнулись, как будто он хотел что-то объяснить, но в конце концов, он все же отвернулся и сказал с силой:

- Мне нечего тебе сказать.

- ...

- Теперь, когда цепь убийств раскрыта, я не отпущу никого из людей, стоящих рядом с Юэ Цзунтянем.

Мужун Чуи посмотрела в глаза Цзян Есюэ.

- Включая тебя. И Юэ Ченцина.

Цзян Есюэ какое-то время молчал и, наконец, опустил голову.

Раны, которые он получил в бою с Мужун Чуи, очевидно, были очень серьезными, уголки его рта все еще кровоточили. Руки у него были связаны, так что он не мог вытереть их поэтому он тихо сказал:

- Разве ты недостаточно убил?

- Если ты убил недостаточно, излей свой гнев на меня. Не причиняй вреда Чэньцину.

Юэ Чэньцин, казалось, был потрясен до такой степени, что потерял здравое сознание. Он просто продолжал повторять:

- Не ссорьтесь... Четвертый дядя... Вам больше не нужно ссориться...

Цзян Есюэ сказал:

- Чэньцин... Он когда-то искренне восхищался тобой.

Мужун Чуи на мгновение замолчал и холодно сказал:

- Мне не нужен кто-то по фамилии Юэ, чтобы восхищаться мной.

Цзян Есюэ закрыл глаза, его окровавленные губы открылись и закрылись.

- Я понимаю твою ненависть. Ты очень ненавидишь отца. Но если бы мать Чэньцина не забрала тебя от ворот храма и не вырастила тебя, кем бы ты был сегодня?

- ...

- Ты помнишь только свою месть отцу и забываешь о доброте тети Хуан к тебе?

Мужун Чуи взмахнул широкими рукавами, нахмурил брови и сердито рявкнул:

- Лучше бы я никогда не жил в этом мире!

- Чуи...

- Я не знаю, что делать, я один, я вырос в доме врага, который оскорбил мою мать и свел ее с ума! Моя жизнь за последние тридцать лет - не что иное, как шутка!

Цзян Есюэ покачал головой и прошептал:

- Ты ослеплен ненавистью. Тетя Хуан всегда была так добра к тебе. Ты помнишь все что она делала для тебя? Разве это шутка?

- Сегодня ты не хочешь пощадить никого из семьи Юэ. Но ради нее ты должен отпустить Юэ Чэньцина. - человек, который всегда был нежным и добрым, поднял голову и решительно посмотрел на Мужун Чуи, - Иначе в конце концов ты об этом пожалеешь.

Мужун Чуи сказал:

- Больше всего в жизни я сожалею о том, что попал в семью Юэ.

Закончив говорить, он поднял руку и взмахнув сверкающим снежным мечом, ударил Цзян Есюэ.

Свет меча осветил растерянное лицо Юэ Чэнцина и он наконец-то пришел в себя и закричал:

- Четвертый дядя, не надо!!!

Глава 169.

Глава семьи Юэ

Кровь стекала по золотому мечу и капала на землю. Свет меча плыл, отражая две противостоящие друг другу пары глаз.

Эти глаза были длинными и узкими, но одни были холоднее, а другие серьезнее.

Мужун Чуи слегка сузил глаза.

- Ты?

Мо Си держал в руке лезвие меча Чжаосюэ. Несмотря на то, что его ладонь была защищена заклинанием, сила меча Чжаосюэ все еще была слишком велика, так что на руке Мо Си появился порез, из которого сочилась кровь.

Мо Си сказал:

- Перестань, Мужун.

- ...

Мужун Чуи не ответил, он рассеял свой клинок в поток света и сделал несколько шагов назад. Его белая одежда всколыхнулась, он превратил Чжаосюэ в десятки маленьких мечей вокруг себя. Затем, он взмахнул широкими рукавами и все эти мечи полетели в Мо Си.