Сан Цзинсин, возможно, был самолюбив и высокомерен, но даже он не посмел бы недооценить мастера храма Чуньян.

– Это изначально было тем, чего я желал. Заведующий И, прошу, сделайте свой ход.

Еще до этого, как Юань Цзысяо составила рейтинг мастеров боевых искусств, И Бичэнь уже считался человеком, достойным войти в тройку лучших в мире. И хотя сегодня Юань Цзысяо сказала, что по уровню боевых искусств И Бичэнь находится между третьим и четвертым местом, это никак не повлияло на статус и престиж И Бичэня в глазах толпы. Теперь, когда он сделал свой ход, должна была произойти судьбоносная, сокрушительная битва.

Сан Цзинсин, возможно, и славился своей «Резной лапой Дракона», но это не означало, что он не умел владеть мечом. Тогда, когда он протянул руку, Бай Жун немедленно протянула ему длинный меч обеими руками. Внешний вид меча был классически простым, без украшений. Сан Цзинсин не стал брать меч, вместо этого он сразу же извлек его из ножен. Свет, попавший на лезвие меча, преломился, как мириады разноцветных солнечных лучей, пробившихся сквозь плотные облака. С первого взгляда можно было понять, что это действительно прекрасный меч.

Он направил меч острием вниз, и его истинная ци мгновенно передалась земле. Вскоре образовалось облако пыли, а камни начали подниматься и плыть вверх, словно их притягивала его истинная ци, которая с силой огромной волны устремилась к И Бичэню. Сан Цзинсин последовал их примеру и взмыл вверх. Его силуэт и свет меча слились в единый образ, отчего глаза наблюдателей ослепли, а дух помутился. Они потеряли дар речи от этого захватывающего зрелища.

Люди, предполагавшие, что победа И Бичэня предрешена, в этот момент уже не могли быть так уверены. Толпа наблюдала за битвой с широко открытыми глазами, больше всего боясь пропустить хоть каплю этого великолепия.

Шэнь Цяо внимательно наблюдал за боем, когда к нему неожиданно подошла Юань Сюсю и, улыбаясь, заговорила:

– Прошло уже несколько лет с тех пор, как я в последний раз сражалась с Шэнь-даочжаном. Говорят, что боевое искусство даочжана значительно улучшилось, поэтому я хотела бы узнать, не посчастливится ли Сюсю обратиться к вам за советом?

Согласно правилам мира цзянху, если кто-то проявляет инициативу и вызывает кого-то на поединок, этот вызов не должен быть отклонен. В противном случае вызываемый может показаться трусом. Даже если он не заботится о своей репутации, в будущем его будут неумолимо презирать и высмеивать. Более того, согласно оценке Юань Цзысяо, в рейтинге Шэнь Цяо опережал Юань Сюсю, что делало для него еще более невозможным отказаться от вызова. Если бы он отказался, разве это не расценили бы как доказательство того, что он недостоин своей репутации?

Не дожидаясь ответа Шэнь Цяо, Юй Шэнъянь поднялся на ноги и сказал:

– Зачем беспокоить Шэнь-даочжана? Я готов вступить в бой с главой Юань.

В любое другое время он бы с удовольствием остался наблюдать за происходящим со стороны. Люди из демонических сект никогда не были из тех, кто любит делать добрые дела. Даже если бы Юй Шэнъяня и Шэнь Цяо связывали глубокие и близкие отношения, он не стал бы подставляться под удар, предназначенный Шэнь Цяо, чтобы защитить его. Однако перед тем, как отправить его сюда, Янь Уши поручил: «При необходимости помогать Шэнь Цяо в решении любых проблемных и неудобных вопросов». Хотя Юй Шэнъянь был озадачен, ему только и оставалось, что строго следовать наказу.

Юань Сюсю не посчитала, что он стоит ее времени.

– Если бы твой учитель пришел лично, я бы уступила ему землю на полет стрелы*.

* (一射之地;yī shè zhī dì) – имеется в виду расстояние, которое может пролететь стрела: примерно 120-150 шагов.

Под чем подразумевалось: «Учитывая твои способности, сходи-ка прохладись в сторонке!».

Конечно, Юй Шэнъянь понимал это. Он лишь хотел, чтобы Юань Сюсю отступила, поэтому упомянул имя Янь Уши:

– Учитель недалеко отсюда. Он скоро прибудет.

– Неужто Шэнь-даочжан продался* Янь Уши и теперь обязан спрашивать его дозволения даже на участие в поединке? Значит ли это, что Шэнь-даочжан не осмелится сделать ни шагу, пока тот отсутствует? – Юань Сюсю очаровательно улыбнулась.

*(卖身; màishēn) – в значении продать себя (в рабство), либо торговать своим телом; заниматься проституцией.

– Поскольку глава Юань просит, этому бедному даосу само собой надлежит составить ей компанию, – Шэнь Цяо слегка кивнул головой.

Дело было не в том, что он попался на уловки и подстрекательства Юань Сюсю, а в том, что хотя секта Хэхуань была сильна в количественном отношении, не все ее члены обладали силой мастера уровня гроссмейстера. В конечном итоге, единственными реальными угрозами были Юань Сюсю и Сан Цзинсин. Сан Цзинсин сейчас сражался с И Бичэнем, и еще не было ясно, кто из этих двоих сильнее. Однако в том, что касается навыков, Юань Сюсю несомненно превосходила Ли Цинъюя. Из всех присутствующих, похоже, не было никого, кроме Шэнь Цяо, кто мог бы справиться с Юань Сюсю.

Если Шэнь Цяо ничего не предпримет сегодня, он, несомненно, станет свидетелем того, как секта Хэхуань сорвет и разрушит Собрание испытания Меча. Если И Бичэнь допустит хоть одну ошибку, то в будущем все больше людей цзянху будут бояться противостоять секте Хэхуань.

– Шэнь-даочжан действительно приятный и решительный человек! – с улыбкой сказала Юань Сюсю. С этими нежными словами ее фигура резко взмыла в воздух. Два черных луча вырвались из ее рукавов и устремились к Шэнь Цяо, слишком быстро, чтобы успеть среагировать!

Люди с хорошим зрением могли распознать два черных луча как два длинных черных меча, в то время как те, у кого зрение было чуть хуже, не смогли бы разглядеть их так же четко или не смогли бы разглядеть вообще, принимая их за какое-то мощное оружие неожиданного нападения.

В мгновенье ока чудесные мечи уже приблизились к Шэнь Цяо, находясь в двух шагах от его век!

Его противница двигалась действительно слишком быстро!

Фань Юаньбай и Чжоу Есюэ не могли не воскликнуть от удивления. Оказалось, что Юань Сюсю во время боя с Ли Цинъюй сдерживалась, оставляя последнему возможность отступить. Но теперь она начала полномасштабную атаку, и даже те, кто наблюдал издалека, не смогли вовремя среагировать. Они даже представить себе не могли, каким образом Шэнь Цяо следует справиться с этим.

Шэнь Цяо не стал обнажать меч. Он взмахнул рукавами, и его истинная ци разделилась на два энергичных потока, каждый из которых устремился навстречу черным мечам противницы. Черные мечи прогремели с небес, и, встретившись с мощнейшим препятствием в виде истинной ци, не смогли продвинуться дальше, на некоторое время застыв в воздухе.

В этот момент Шэнь Цяо выхватил длинный меч, висевший у него за спиной, и разрубил им воздух!

Свет меча был подобен множеству цветов, распускающихся многократно, ослепительно ярких и прекрасных, но все же скрывающих в себе стремительно свирепые острые шипы. Возможность прямого столкновения с ними вызывала в людях слишком сильные опасения, чтобы вглядываться с близкого расстояния.

Черные мечи затрепетали от ударов энергии меча и бесконтрольно полетели туда, откуда пришли. Юань Сюсю хихикнула и с легкостью схватила оба меча, метя прямо в Шэнь Цяо.

Их стили боя отличались от стилей И Бичэня и Сан Цзинсина тем, что последние использовали ци, чтобы подавить друг друга. Их бой был не только столкновением мечей, но и соревнованием в том, чья внутренняя сила более глубокая и мощная. Однако и Шэнь Цяо, и Юань Сюсю – мастера на пути меча. Хотя их внутреняя сила пересекалась и пыталась доминировать друг над другом, это обязательно сопровождалось энергией и искусством меча. Визуальное воздействие их поединка было гораздо более ярким и убедительным, чем поединок между И Бичэнем и Сан Цзинсином. Хотя внимание зрителей колебалось и неопределенно блуждало между двумя сторонами, большинство из них больше склонялись к наблюдением за поединком Шэнь Цяо.

Но бой – это не танец, его нельзя ограничить определенным местом, и подобное столкновение также отличается от спарринга. Даже если они не боролись за свою жизнь, они все равно извлекли весь набор своих истинных способностей со дна коробки, чтобы показать их в полной мере. Шэнь Цяо уже достиг состояния сердца меча в искусстве фехтования. Не говоря уже о Юань Сюсю, под небом было мало людей, которые могут сравниться с ним. Однако Юань Сюсю также не была простой мишенью, и с ней было трудно справиться. Если она проявит всю свою силу, Шэнь Цяо не сможет легко победить ее за два-три хода. Будь это так, то это лишь доказало бы, что сила Юань Сюсю не соответствует ее репутации или что она вообще не собиралась сражаться.

Таким образом, они сражались от главных ворот храма Чуньян до крыш, а затем от крыш до каменных стен. Обе стороны уже достигли царства цингуна, они могли преодолеть каменную стену, с легкостью передвигаясь вдоль ее высоты. Их энергия меча была безудержной и необузданной. При взгляде издалека они напоминали бумажных кукол, прикрепленных к стенам, но в действительности это было проявлением потрясающего цингуна определенного уровня.

Все ученики молодого поколения были ошеломлены, их глаза выпучились, а рты раскрылись от увиденного. Даже Юй Шэнъянь не мог поверить своим глазам. Он помнил, что когда он впервые подобрал Шэнь Цяо, тот почти полностью утратил свои боевые искусства, был слеп и тяжело ранен. Несмотря на то, что с тех пор прошло не так много времени, он уже был настолько могущественным. Если это и есть истинная сила мастера высшего уровня, то помимо Юань Сюсю, Шэнь Цяо мог бы даже иметь шанс сразиться со его учителем, Янь Уши. Называя Шэнь Цяо «шиди», он неосознанно ставил себя под удар, и только благодаря добродушию последнего ему сошло это с рук!