Настоятель молчал.

Половина палочки благовоний сгорела очень быстро. Один за другим вернулись Бай Жун и Сяо Сэ, и оба сказали, что поиски безуспешны.

Сяо Сэ искоса взглянул на девушку:

— Бай-шимэй, ты только что обыскала немало мест. Ты ведь что-то видела, но намеренно промолчала, не так ли? Помнится мне, ты вроде как с Шэнь Цяо дружбу завела.

Бай Жун не рассердилась, а рассмеялась:

— Сяо-шисюн говорит такие странные вещи! Я — и дружна с Шэнь Цяо? Если заявлять: в драке сцепились — подружились, то, выходит, и Сяо-шисюн тоже дружен с Шэнь Цяо?

Сяо Сэ заикнулся:

— Ты…

Янь Шоу нахмурился:

— Довольно шума! — затем обернулся к настоятелю. — Говоришь или нет?

Монах холодно усмехнулся и расхохотался:

— Вы обезумевшие скоты. Не говорю, потому что не знаю, что за Шэнь Цяо. Даже если знаю — вы набросились и убили моего ученика, со мной такое сотворили — я не скажу! Считаете, достигнув высот в боевых искусствах, можете творить, что вздумается… Тьфу! Раз на всё способны — убейте меня, в конце концов наступит день и вашей расплаты!..

Едва «расплаты» смолкло, ладонь Янь Шоу ударила по его темени, размозжив череп.

Свежая кровь брызнула с макушки, потекла вниз по глазам, пристально смотрящим на Янь Шоу, и в конце своего пути впиталась в воротник одежд.

Умер, душой не обретя покоя [14].

[14] 死不瞑目 (sǐ bù míngmù) — досл. не закрыть глаза после смерти.

Бездыханные тела учителя и ученика лежали почти рядом, но без возможности коснуться друг друга когда-либо вновь.

Даже мельком не взглянув на их останки, Янь Шоу спросил Бай Жун:

— Ничего не обнаружила?

Его проницательный взгляд, похоже, ничуть на неё не подействовал. Она ответила, как и прежде, со смешком:

— И в самом деле ничего. Если не верите, старейшина Янь и Сяо-шисюн, поищите? Возможно, я что-то пропустила.

У находившихся в подвале Шэнь Цяо и Ши У акупунктурные точки уже разблокировались. Мальчик заливался слезами и весь содрогался; Шэнь Цяо плотно зажимал ему рот, не позволяя проронить ни звука. Роняя слёзы сам, он изо всех сил оттаскивал его назад от выхода.

Поначалу Ши У яростно боролся с ним во всю мочь, и только когда настоятель был убит, он будто бы разом лишился последних капель сил и позволил Шэнь Цяо себя увести.

Вдвоём продвигаясь вперёд во мраке тайного хода, они то и дело на что-то налетали и спотыкались. Шэнь Цяо не оправился от тяжёлой травмы, его меридианы даже ещё не восстановились как следует, но он тащил за собой Ши У, который по весу был не намного легче него самого. Каждую кость в теле Шэнь Цяо охватил приступ мучительной боли, точно тяжёлые кандалы врезались в плоть. На каждый шаг тратились неимоверные усилия.

Шэнь Цяо не представлял, сколько они шли, быть может недолго, но чувствовал себя так, словно минуло полжизни.

Его слегка дрожащие руки раскрыли каменные ворота, неизвестно сколько лет простоявшие запечатанными. Вытащив Ши У, Шэнь Цяо ощупью нашёл скрытый в густой траве механизм и, следуя ранее полученной от настоятеля инструкции, вновь запечатал ворота с внешней стороны.

Теперь, даже если Янь Шоу и другие обнаружат потайной путь и пройдут им до конца, то открыть каменную дверь изнутри уже не смогут.

Потайной ход вёл на противоположный склон вершины Белого дракона, к самому её подножию. Это давало им достаточно времени найти новое укрытие или продолжить побег, но не так спешно.

Покончив с запечатыванием, Шэнь Цяо отпустил Ши У, опёрся о камень и зашёлся кашлем, чувствуя, что во всём теле живого места нет. Как если бы только что жестоких пыток натерпелся, у него даже сил устоять на ногах не осталось. Лишь сплюнув чуть ли не полный рот застоявшейся крови, Шэнь Цяо ощутил некоторое облегчение в груди.

Он снова взглянул на Ши У, тот по-прежнему глубоко горевал. Съёжившись и дрожа всем телом, он обхватил руками колени и, спрятав в них лицо, рыдал навзрыд.

Шэнь Цяо вздохнул, переводя дух, и погладил его по голове:

— Я виноват. Не будь меня, брат Чжу и Чу И не умерли бы жестокой смертью. Но хотя бы ради них, давай сейчас сначала уйдём отсюда, хорошо? Позже, когда станет безопасно, можешь избить меня или убить — как пожелаешь.

Плачущий Ши У поднял голову:

— Наставник и Чу И… Они больше не вернутся к жизни, верно?

У Шэнь Цяо слёзы навернулись на глаза, но, стиснув зубы, он сдержал их. От душевного волнения к горлу снова подступил вкус крови.

— Да, больше не вернутся, но больше всего они желали тебе хорошей жизни. Если ты позволишь тем людям так просто поймать себя, разве это не оскорбит их память?

Ши У стих, лишь беззвучно ронял слёзы. Спустя долгое время он наконец шатко поднялся с земли.

— Вы правы! Я проживу хорошую жизнь, мне нельзя заставлять наставника беспокоиться… Куда мы теперь направимся?

Шэнь Цяо глубоко вдохнул и хрипло ответил:

 — На восток. В орден Бися. Отведу тебя к истокам.

Он извлёк из-за пазухи предмет, что недавно всучил ему настоятель: совсем небольшую деревянную табличку с вырезанными тремя иероглифами «Орден Бися» на одной стороне и всего одним «Чжу» на другой. Вероятно в годы, когда настоятель ещё являлся их учеником, она удостоверяла его личность.

Проведя по ней пальцем и подробно изучив, Шэнь Цяо протянул табличку Ши У:

— Твой учитель сберёг это при жизни. Хорошенько её припрячь.

Какое-то время мальчик смотрел на неё, затем с особой осторожностью положил в карман. Несколько раз нащупал рукой, снова и снова, будто опасаясь, что, оставшись и на миг без его внимания, табличка тотчас потеряется.

Шэнь Цяо повёл его за собой, и оба они, с трудом пробираясь сквозь густые заросли травы, двинулись вперёд.

Ши У не сдержался и мельком обернулся. Позади них одна за другой смыкались пышные ветви деревьев, плотно укрывая собой маленькие каменные ворота, словно их никогда и не существовало.

Из глаз Ши У вновь потекли слёзы.

Шэнь Цяо крепче сжал его руку.

***

Орден Бися располагался на горе Тайшань, а гора Тайшань — в округе Дунпин [15], добраться туда можно было напрямик через провинцию Цзи. Однако Шэнь Цяо опасался, что люди из Хэхуань догадаются о цели их пути, а потому намеренно отправился с Ши У на юг, в провинцию Лян — окольным путём, что был почти вдвое длиннее.

[15] 东平郡 (dōngpíngjùn) — округ Дунпин, появился при империи Восточная Цзинь в результате преобразования удельного владения Дунпин (东平国), в состав которого входили уезды Сюйчан (须昌县), Уянь (无盐县), Шоучжан (寿张县), Фучэн (富城县) и Чжан (章县). Позднее округ Дунпин несколько раз видоизменялся как административная единица, понижался в статусе до области (州 zhōu) и вновь повышался.

После реформы структуры административного деления, упразднившей области, и ряда других преобразований на сегодняшний день уезд Дунпин 东平县 (dōngpíngxiàn) входит в состав городского округа Тайань (泰安地级市) провинции Шаньдун на востоке Китая.

Ши У стал менее разговорчив, исчезли его прежние застенчивость и дружелюбная манера и, даже встречая других людей, он редко общался. Шэнь Цяо понимал, какой камень на сердце у мальчика, но в подобной ситуации посторонний совет бесполезен. Ему оставалось только ждать, когда Ши У сам справится с этим.

Настоятель припрятал в подвале несколько медных монет. Сумма была невелика, но вполне достаточна, чтобы вести скромную жизнь на всём их пути до самого прибытия в округ Дунпин.

День они проводили в дороге, к вечерней заре [16] поспевали остановиться на ночлег за городскими стенами. Если поблизости не оказывалось города, по возможности старались найти сколько-нибудь оживлённый пригород. Как говорится — великий отшельник скрывается у всех на виду [17], людные места затрудняют поиски.

[16] На ночь все городские ворота запирались до рассвета, тем, кто не успевал попасть в город, приходилось ночевать снаружи.

[17] 大隐隐于市 (dàyǐnyǐnyúshì) — из стихотворения 《反招隐诗》Ван Канчжу поэта династии Западная Цзинь (265-316 гг.), отсылка к строке《道德经》 Даодэ цзин 《小隐者隐居在树林, 大隐者隐居在人群》— простой отшельник ищет уединения в лесу, великий отшельник и в толпе людей остаётся вдали от мира; смысл: уединение не форма, а состояние души.

Когда они прибыли на запад провинции Янь, стояли уже поздние сумерки. Первым делом Шэнь Цяо отыскал в городе постоялый двор. Им с Ши У хватало одной комнаты на двоих. Уступив мальчику кровать, он постелил себе на полу и занялся практикой навыков.

После того как с помощью «Стратегии Алого Яна» Шэнь Цяо воссоздал даосское ядро, он будто шагнул в новый неизведанный мир. Сердце вмещало целую вселенную в мельчайших подробностях, и только в состоянии пустоты и тишины раскрывался пониманию её прекрасный тонкий механизм [18].

[18] 素处以默，妙机其微 (sùchǔyǐmò, miàojīqíwēi) — даос. поддерживать состояние пустоты и тишины, крайней отрешённости и спокойствия сознания, в котором пониманию созерцателя естественным образом становятся доступны все тонкие взаимодействия и изменения Вселенной.

Строки из《诗品·冲淡》 «Ши пинь», одного из наиболее значительных трактатов эпохи Шести династий (Лючао, III-VI) и всей литературной критики Китая. Автор — Чжун Жун.

Истинная ци струилась по его травмированным меридианам слегка болезненно, однако процесс был подобен возрождению. Вместе с полученными в давнем прошлом разного рода тяжёлыми ранами, казалось, всё понемногу восстанавливалось.

Именно это являлось истинной сокровенной сутью «Стратегии Алого Яна».

Внутренний взор вмещал рассветное сияние солнца, касающееся деревьев, свет полной луны, клонящейся к закату над жилищем отшельника, приумножение духовной энергии шэнь на Баохуа [19], дивное цветение бутонов сливы мэй.

[19] 宝华 (bǎohuā) — гора Баохуа на юге провинции Шэньси, так же известна как пик Хуашань 华山 (huàshān), один из пяти священных пиков даосизма, западный. У его подножия находится даосский храм Юйцюань 玉泉院 (yùquán yuàn).