Глава 47. Начиная заново.

После того, как Шэнь Цяо его отверг и унизил, Чэнь Гун ещё дважды отправлял своих людей. В первый раз они довольно учтиво передали для Шэнь Цяо приглашение стать гостем резиденции управляющего уездом Пэнчэн. Сообщению, что Шэнь Цяо нет в монастыре, посыльные не поверили. С безразличного согласия настоятеля они всё кругом обыскали и в гневе убрались прочь. Заявившись в следующий раз, они уже не церемонились и с напыщенным видом развели большую шумиху [1].

[1] 大张旗鼓 (dàzhāngqígǔ) — развернуть знамёна и ударить в барабаны; обр. с помпой, с большой шумихой, намеренно привлекая внимание.

趾高气扬 (zhǐgāoqìyáng) — стопы высоки и манеры возвышенны; обр. важничать, задирать нос.

Чэнь Гун неплохо уяснил натуру Шэнь Цяо и знал его нежелание втягивать в свои неприятности посторонних, поэтому отдал приказ забрать настоятеля и двух его учеников. Узнав об этом, Шэнь Цяо обязательно выйдет добровольно.

Откуда им было знать, что настоятель предвидит такой ход и с обоими послушниками скроется в подвале. Людям Чэнь Гуна пришлось уйти ни с чем, думая, что все трое той же ночью подались в бега. Безвыходное положение — им осталось лишь вернуться и доложить.

Чу И не походил на спокойного Ши У, проведя в погребе несколько дней, ему уже не сиделось на месте. Здешняя полутьма и душный воздух куда менее комфортны, чем мир на поверхности. По удачному совпадению в центре города собирался рынок — Чу И полдня жалобно упрашивал, ластился с уговорами и насилу добился от настоятеля уступки. Разрешив туда прогуляться, монах ещё и наказал ему не возвращаться слишком рано.

Однако и благословения, и бедствия предопределены — ни того ни другого не избежать [2]. Даже если бы Чу И прокрался обратно на цыпочках, появился человек, владеющий боевыми искусствами на том уровне, что для него невозможно было остаться незамеченным.

[2] «是福不是祸，是祸躲不过» переложение фразы из《道德经》Даодэ цзин «祸兮，福之所倚；福兮，祸之所伏» существует причинная связь между благословениями и бедствиями; предначертанное неизбежно; чему быть, того не миновать.

Как только этот человек заговорил, Шэнь Цяо изменился в лице.

— Маленький даос, ты живёшь здесь?

— Ты кто такой? — спросил Чу И.

Два отверстия, имевшиеся в подвале, давали людям возможность дышать. Построивший это место применил особую конструкцию — находящиеся внутри могли слышать звуки снаружи, а обнаружить укрытие с внешней стороны было весьма затруднительно.

— Кто он? — беззвучно поинтересовался смотритель монастыря, подметив перемену в мимике Шэнь Цяо.

Прикрыв рот, чтобы сдержать кашель, тот окунул палец в воду и на поверхности стола молниеносно вывел несколько иероглифов: «Сяо Сэ из ордена Хэхуань, личный ученик Юань Сюсю. Я получил ранение в схватке с Сан Цзинсином».

Между Юань Сюсю и Сан Цзинсином, безусловно, были противоречия, и всё же оба они принадлежали к Хэхуань. Шэнь Цяо с трудом представлял, что неожиданное появление Сяо Сэ может принести с собой нечто хорошее.

Ши У ещё не совсем понял, в чём дело, а для его наставника всё стало очевидно. Лицо его сперва сделалось бледно-зелёным, затем приняло суровое выражение.

Прежде, попросившись на ночлег, Шэнь Цяо счёл этих троих всего лишь обычными даосами. Только когда настоятель храма, занимаясь лечением, послушал его пульс, он осознал — вероятнее всего, тот тоже выходец из Цзянху.

Однако в данный момент его личность не так важна. Важнее, что Сяо Сэ здесь явно с недобрыми намерениями и почти наверняка в поисках Шэнь Цяо.

— Меня зовут Сяо Сэ, — услышали они в ответ. Голос звучал мягко, как если бы с визитом пришёл простой посетитель, а не тот, кто создаёт проблемы. — Маленький даос, не встречал ли ты человека по имени Шэнь Цяо?

— Н-не встречал!

— Маленький даос, ты даже врать совсем не умеешь, — засмеялся Сяо Сэ. — Говори, где он?

— Не знаю я. Кто ты такой? Лучше бы ты поскорее убрался отсюда, иначе, когда мой наставник вернётся, он убьёт тебя! — во весь голос заявил Чу И.

Сяо Сэ, похоже, ничуть не рассердился и продолжил тем же бархатным тоном:

— Не скажешь — мне придётся прихватить тебя с собой, чтобы отчитаться перед старейшиной Сан. Сейчас он очень вспыльчив, уже трёх красавиц довёл до смерти. Боюсь, у почтенного старейшины скоро не останется на ком сорвать свой гнев. Тебе в самом деле не стоит поступать так глупо ради кого-то вроде Шэнь Цяо.

В подвале Шэнь Цяо попытался встать и выйти наружу, но настоятель придавил его к постели так сильно, что он не смог сопротивляться.

— Послушай меня! — зашептал он прямо на ухо Шэнь Цяо. — Люди ордена Хэхуань пуще жизни своей любят убивать. Чу И не отпустят, только потому, что ты выйдешь, а вреда вам двоим добавится. Останься здесь и позаботься о Ши У. Я пойду!

Шэнь Цяо ясно осознавал, что на самом деле смотритель монастыря прав, и всё же не мог вообразить себя тихо отсиживающимся внизу, позволив другому нести его ответственность за инцидент.

Он несогласно покачал головой, собираясь сказать, что ради спасения Чу И рискнёт жизнью, но рука монаха в мгновение ока заблокировала его акупунктурную точку. Столь же стремительно тот вынул из-за пазухи нечто и сунул в руки Шэнь Цяо:

— Если что-то случится, возьми с собой Ши У на гору Тайшань в орден Бися [3]. Там скажешь, что покинувший его стены недостойный ученик Чжу Лэнцюань взял себе ученика и велел ему вернуться, чтобы поклониться предкам [4] и попросить о другом наставнике.

[3] 碧霞 (bìxiá) — речь о даосском храме. Китайцы верят, что на Тайшань пребывает даосская богиня 碧霞元君 (bìxiá yuánjūn) Бися юаньцзюнь — Госпожа Лазурных облаков — чадоподательница, покровительница детей, а так же лис, ниспосылающая все благословения и устраняющая бедствия, излечивающая болезни, спасающая людей, защищающая земледельцев, торговцев, путешественников, оберегающая супружеские узы — божество очень сильное и столь же глубоко почитаемое китайцами, как буддистская богиня Гуаньинь, с которой её часто сравнивают;

Бися юаньцзюнь также известна как 泰山玉女 (tàishān yùnǚ) Нефритовая дева горы Тайшань и 泰山老母 (tàishān lǎomǔ) Матушка горы Тайшань.

[4] 认祖归宗 (rèn zǔ guī zōng) — признать предков, вернуться к истокам/корням, выражение аналогичное 尊宗敬祖 (zūnzōng jìngzǔ) проявлять почтение, уважение к предкам — признание кем-либо неразрывной связи поколений как кровной, так и духовной, выраженной в передаче знаний и опыта от учителя ученику. Желающий это сделать следует определённому ритуалу с положенными поклонами в храме предков или домашнему алтарю с поминальными табличками, или лично наставнику.

Произнеся это, настоятель так же заблокировал акупунктурную точку на теле Ши У и добавил, обращаясь к обоим:

— Моя техника далека от совершенства, пройдёт примерно четверть часа, и способность двигаться вернётся. Шэнь Цяо, я отдал Ши У на твое попечение — помни об этой ответственности.

Затем он встал и покинул подвал, не оглядываясь.

Дверь вела в нескольких направлениях, чтобы не дать непрошеному гостю сразу обнаружить расположение входа в укрытие, настоятель храма специально вышел наружу, воспользовавшись другой смежной комнатой.

— Стемнело уже, кто тут сладко спать не даёт, а! — он выпрямился, сонно потягиваясь, словно ещё не совсем проснулся. — Назовись. Почему вцепился и держишь моего ученика?

— Учитель! — Сяо Сэ продолжал сжимать плечо Чу И. При виде фигуры наставника мальчик едва сдержал слёзы.

— Ты и есть здешний настоятель? — поинтересовался Сяо Сэ.

— Верно. Ты всё-таки кто будешь? — монах нахмурился. — Мой ученик совершил какое-то преступление? Его учитель перед тобой и приносит извинения. Прошу, отпусти его.

Сяо Сэ не отпустил, его взгляд скользнул по мечу, что настоятель держал в руке, и слабая улыбка тронула губы:

— Где Шэнь Цяо?

— Какой Шэнь Цяо? Впервые слышу о таком человеке.

Сяо Сэ прищурился:

— Все здесь — разумные люди, и тебе без толку прикидываться дураком. Скажи мне, если сейчас раздроблю твоему ученику плечо, возможно его нестерпимая боль заставит тебя захотеть выдать мне человека, которого пытаешься защитить?

Его рука придавила Чу И сильнее, тот истошно закричал, и следом из его рта посыпалась пёстрая рыночная брань в адрес всех поколений родственников Сяо Сэ.

— Прекрати! — Настоятель, больше не колеблясь, обнажил меч. Его острие слегка вибрировало, когда он бросился на противника.

Сяо Сэ не выпустил плечо Чу И, хотя и удерживал мальчика рукой, скорость его движений вовсе не замедлилась. Ударив раскрытой ладонью, он хмыкнул:

— Потрудиться выполнить просьбу твоего наставника я всё-таки не могу. Если не выйдет сюда, то сам выбью местоположение Шэнь Цяо. Как бы то ни было, этот маленький даос тоже уродился симпатичным. Заберу его с собой, сгодится отдать моему учителю как доклад о проделанной работе.

Со стороны донёсся кокетливый смех:

— Сяо-шисюн, пусть твой учитель и глава ордена, ее влияние в нём уступает моему наставнику, не выдерживая сравнения. Думаю, тебе лучше осознать, как заблуждался, и преклонить колени перед моим учителем, признав его и своим!

Сяо Сэ фыркнул, не найдя, что ответить.

Лицо настоятеля монастыря заметно вытянулось.

В сопровождении смеха перед ним появились ещё двое.

Первая — одетая просто и вся светящаяся сладким очарованием Бай Жун, уже неоднократно имевшая дело с Шэнь Цяо.

Второй был выбрит налысо, но буддистским монахом не являлся. Его одежды даже на фоне обычных отпрысков знати выглядели роскошно и смотрелись немного не к месту.

Тем не менее настоятель не осмелился его недооценивать из-за причудливого наряда, поскольку узнал этого человека в лицо. Янь [5] Шоу — ещё один из ордена Хэхуань, с кем трудно иметь дело.

[5] 阎狩 (yán shòu) и 晏无师 (yàn wúshī) — может показаться, что фамилии схожи, но в русском языке нет тонов, потому иначе как сноской не указать на различие в их записи и звучании.