.3  Пост в месяц рамадан (араб. саум, перс. Ураза)

Всякий пост, если он не вредит здоровью, - что было изначально предусмотрено при освобождении от него всех больных, стариков, детей, кормящих и беременных женщин, - является скорее положительным, нежели отрицательным явлением. Всякое самообуздание и самоограничение и выработанная привычка к развитому самоконтролю способна принести много пользы любому человеку.

.4  Милостыня (закят — в размере 2,5 % от дохода)

Я всё же наиболее склоняюсь к добровольности всевозможных подаяний, выплат, милостынь и пожертвований, так как всякому человеку необходимо давать что-либо искренне, от чистого сердца, от Души, а не вопреки своим чувствам и велению Души. Однако при этом можно всё же отметить изначально предусмотрительную официальную умеренность во всех финансовых притязаниях, не ставящих своей конечной целью разорить всех своих приверженцев.

.5  Паломничество в Мекку (хадж)

Прогулка к истокам возникновения религиозного учения, к могиле его основателя, пророка Всевышнего, посланника Бога, практикуется многими религиями, поэтому, - если не принимать во внимание условную обязательность этого ритуала для всех, обладающих для этого материальными возможностями и физическими способностями, - тогда можно констатировать полное его соответствие чему-то подобному, существующему во многих других религиозных учениях.

Если оценивать всё то количество довольно-таки жестких ограничений, которое является не формальным, а фактическим, обязательным к исполнению, тогда приходится констатировать, - при кажущейся внешней простоте и ненавязчивости, - обязательный, жесткий, контролирующий, ограничивающий и связывающий характер этой религии. Её также, по некоторым внутренним признакам, можно отнести к религиозному учению материнского типа, местами даже в большей степени, нежели ранее рассмотренное христианство. Только заботливость, в её случае, проявляется и определяется слишком строгим, по-матерински заботливым отцом или сильной, доминирующей, мужественной матерью, поэтому и все ограничения являются более категоричными и строгими, а наказание за их несоблюдение — жестким, неумолимым, скорым и неотвратимым. Однако, с учётом того, что религиозные принципы, предписания и требования всё же несколько отличаются от христианских, и к отправлению основных религиозных обрядов и ритуалов привлекаются только лишь мужчины, то можно, с небольшой натяжкой, всё же признать Ислам религией мужского, отцовского типа.

Если бы все существующие в Исламе религиозные ограничения и предписания носили исключительно рекомендательный характер, тогда бы эта религия оказалась значительным шагом вперёд, по сравнению с многими своими предшественниками. Если бы все её последователи могли сами выбирать для себя время для молитв, наиболее подходящую им одежду, семейное устройство и объём оказываемой ими кому-либо материальной помощи, тогда она бы содействовала и способствовала развитию у всех её последователей самостоятельности, самосознания и личной ответственности, а вместо этого она чаще всего развивает в них лишь исполнительность, покорность и неразборчивость, приучая во всём полагаться на государственных деятелей и церковных иерархов.

Если к тому же учесть бесправное положение женщины в мусульманском обществе, тогда сразу же и без каких-либо сомнений можно определять Ислам как религию мужского типа. Существующее в мусульманском мире значительное неравноправие между мужчинами и женщинами является основным источником внутриобщественных проблем всех без исключения ныне существующих исламских государств. Однако тот факт, что женщину в значительной степени отличили от мужчины, прямо свидетельствует о том, что внутри общества присутствует понимание существенного различия как изначальной природы, так и конечного предназначения представителей обоих полов.

Но все они почему-то пошли в обратную сторону, и вместо того, чтобы предоставить по этой причине женщине большее количество прав и свобод для наиболее комфортного и удобного рождения и воспитания потомства, они пошли по совершенно противоположному, ошибочному пути, и лишили их практически полностью каких-либо прав и свобод, поставив их в полную зависимость от мужского произвола. И такое противоестественное положение, изначально полноправного члена человеческого общества, не может долго оставаться без серьёзных негативных последствий для всего общества.

Видимо, именно поэтому возникали ранее и возникают сейчас многочисленные внутренние конфликты между последователями авраамических¹²⁰ религий — иудаизма и христианства, которые я бы условно определил, как религии женского типа — и всеми теми государствами, в которых Ислам, - который можно условно определить как религию мужского типа, - является государственной религией и в которых ущемляются права женщин. И происходить все эти религиозные, межконфессиональные конфликты скорее всего будут до тех самых пор, пока исламские государства не уравняют женщин в правах и свободах с мужчинами.

«Ислам претендует на большую строгость и последовательность в проведении унитарного принципа, чем иудаизм и христианство. Ислам полностью отвергает такие христианские догматы, как Троица и Боговоплощение, видя в них отступление от истинного монотеизма. Из опасения перед идолопоклонством, ислам запрещает изображать не только Бога, но также людей и животных»¹²¹.

Действительный, а не мнимый монотеизм в основном, - по сравнению с христианством, - содействует поддержанию способности людей не обожествлять, как язычники, животных и, как христиане, себе подобных людей, и представлять себе картину мира более соответствующей действительности. Однако чрезмерная строгость и бескомпромиссность в следовании религиозным ограничениям и предписаниям лишает всех последователей Ислама таких жизненно необходимых и жизненно важных для всякого свободного, развитого, разумного человека: свободы мысли, свободы слова, свободы самовыражения и свободы деятельности. А всё непоклонение языческим идолам и себе подобным богочеловекам и человекобогам заменяется вынужденным поклонением и подчинением церковным иерархам и государственным правителям.

«...Положение каждого человека после смерти зависит от совокупности поступков, совершённых им при своей жизни...»

Что может быть естественнее, справедливее, нагляднее, разумнее и понятнее вышеприведённого умозаключения? Именно им руководствуются действительные последователи этого религиозного учения, полностью полагаясь на то, что чёткое следование существующим предписаниям и добросовестное исполнение обрядов и ритуалов сможет обезопасить человека от попадания в адский огонь. Однако наибольшей проблемой для этой и ей подобных религий является неконтролируемая никем и ничем возможность священнослужителей для навязывания прихожанам и последователям каких-угодно своих собственных жизненных принципов, взглядов и идей. И не всегда все они являются жизнеутверждающими, миролюбивыми и гуманными. Но это в какой-то момент оказывается наибольшей проблемой всякого религиозного учения, основанного на поклонении и подчинении скорее человеческому, нежели божественному.

Обожествлённая и обожествляемая невежественными и неразумными людьми человеческая власть, - попутно повсеместно побеждая всякий здравый смысл и рассудок, - уже который век победно шествует по планете, совершая по ходу своего следования всевозможные бесчинства, а также бесчеловечные и антигуманные деяния. И противостоять, сдерживать и эффективно противодействовать этому оказывается под силу лишь «разумному, доброму, вечному».

«Один отец церкви говорил, что главное горе людей не в том, что они не знают Бога, а в том, что они на место Бога поставили то, что не есть Бог...»¹²²

Если же условно посчитать как средневековые крестовые походы, так и всевозможные современные войны между христианскими и исламскими государствами, как полностью заслуженное ими — исламскими государствами — наказание за многовековые утеснения в правах и свободах женщин, тогда становится более понятным и вполне закономерным многое из происходящего в современном мире антигуманного и бесчеловечного. Вполне возможно, что и мнимый, рукотворный, придуманный и реализуемый властями, исламский и арабский международный «терроризм» имеет ту же самую природу — непреодолимое желание увидеть в каждом притеснителе прав и свобод женщины нечто безумное, бесчеловечное и бессмысленное.

Всем государствам, в которых Ислам является государственной религией, непременно и как можно скорее необходимо пересмотреть своё отношение к женщинам вообще и к их месту в современном обществе в частности. Им всем как можно скорее необходимо предоставить женщинам как минимум не меньшие прав и свобод, нежели уже имеющиеся в настоящее время у мужчин. А я бы рекомендовал пойти ещё дальше, предоставив им даже большие прав именно за счёт более сильных и ответственных мужчин, которым необходимо наконец-то понять то, что всякий более слабый непременно нуждается в меньшем количестве ограничений, в большей свободе и в более комфортных условиях для своего существования, нежели более сильный и выносливый. Повредить нечто хрупкое и нежное намного проще и гораздо легче, нежели нечто сильное и крепкое, а ведь посредством чрезмерных ограничений и ущемлений как раз и осуществляется такое бесчеловечное и неизбирательное повреждение хрупкого и нежного!