«Против христианского понимания души выступал Иммануил Кант. Апелляция к нематериальному принципу во имя разрешения вопроса о душе представляет собой, согласно Канту, «прибежище ленивого разума». Для него же душа есть предмет внутреннего чувства в его связи с телом, а не субстанция; теория же субстанциальности души должна уступить место теории о её актуальности».

Христианское понимание сущности Души, как и любое истинно религиозное, представляется несколько ограниченным или утрированным. Для них всё оказывается достаточно предсказуемо, просто и понятно с учётом концепции Греха – если всё хорошо, тогда Душа безгрешна, следовательно она непременно попадает в Рай, а если всё плохо, тогда она также непременно попадает уже в Ад или в чистилище, которое скорее представляется как очень грамотное и своевременное коммерческое решение и отличный маркетинговый ход от «священнослужителей», алчных и ненасытных мирскими благами «оборотней в рясах». А в рассуждения о том – чем же там, в этом Раю, всё время заниматься, и как там всем удаётся не умереть со скуки – никто почему-то даже и не вдаётся. В одном месте вечно наслаждаются, а в другом вечно страдают. Всё банально просто, но в жизни ничего простого в таком масштабе не бывает, поэтому мы и попытаемся в дальнейшем свести воедино все существующие в настоящее время жизнеспособные концепции Души, и постараемся создать на их основе нечто удобопонимаемое и потенциально возможное для существования.

«В двадцатом веке преобладает тенденция интерпретации души как мистического понятия, несмотря на работы таких учёных, как Брентано, Фрейда (с понятием Ид), Юнга, Ясперса и Габриэля Марселя, утверждающих, что любой человек переживает внутри себя импульсы и творческие жизненные стремления, не связанные напрямую со сферой рассудка».

В двадцатом веке в науке продолжилось доминирование материалистических философских концепций. Большинством исследователей Душа, в лучшем случае, просто называлась несколько по-иному. Некоторые же упорно продолжали игнорировать её существование, или пытались это сделать, несмотря на то, что все их рассуждения и доказательства выглядели совершенно неубедительно, а временами и просто уныло и убого. Кастрированная, обворованная, неполноценная человеческая сущность не впечатляла своим потенциалом даже самих её творцов и апологетов. Они решили поиграть в создателя и в какой-то момент для себя решили: «Как мы это назовём, таким оно и будет!» Они так думали, и некоторые из них в этом были искренне уверены, несмотря на то, что картинка никак не складывалась, и с каждым шагом нерешенных задач и неразрешимых загадок становилось всё больше и больше, а ответов всё меньше и меньше.

Поэтому, в какой-то момент, в процессе намеренной фальсификации и подтасовки фактов, чтобы не показаться совершенно неразумными и слепыми, приходилось вводить какое-то совершенно новое, иногда совершенно абсурдное понятие, которое в некоторой мере, частично перебирало на себя часть свойств Души, и это в тот момент считалось за огромное открытие. Но это была слепота не столько естественная, сколько вынужденная: таковы были на тот момент правила в науке и любой, попытавшийся идти вопреки существующим в то время воззрениям, был бы немедленно и навсегда выброшен из пределов этой науки в два счёта.

В средние века не люди были настолько глупы и невежественны, а церковь и её подручная инквизиция смогли внушить всем такой страх, – не будем забывать о Джордано Бруно¹¹ и ему подобных немногочисленных исследователях того времени, – чтобы у людей пропало всякое желание о чём-то запретном писать, думать или рассуждать. Они все сразу же объявлялись еретиками¹², и в лучшем случае, после физических и/или моральных пыток просто отказывались, полностью отрекались от своих убеждений. Нечто подобное, только в более мягкой форме, происходило уже в двадцатом веке, когда у учёных и исследователей во время их исследований стояли чёткие, ограничивающие ход и направление исследования, рамки, выходить за которые категорически запрещалось под страхом полного отлучения от науки и последующего пожизненного преследования и травли всеми мыслимыми способами. Однако, зашоренность¹³ и/или предвзятость исследователя никогда ни к чему хорошему никого не приводила.

Душа в религиях

Иудаизм

«В Талмуде душа описывается как независимая от тела сущность, как та часть человека, которая непосредственно создана Богом. По своей природе душа непорочна, а злое в человеке объясняется тем, что наряду с благим началом, которое стремится к добру (йецер ха-тов), в человеке присутствует и отрицательное начало – склонное ко злу (йецер ха-ра). Душа одухотворяет тело и управляет им; подобно тому, как Бог наполняет Вселенную, но остаётся невидим, так и душа наполняет тело человека, сама оставаясь невидима.»

Чем более древними иногда, – а в отношении Души наиболее часто, – оказываются какие-либо воззрения, тем, – как это ни парадоксально звучит, – они оказываются наиболее близкими к истине. Не замечать существования в себе как минимум двух совершенно противоположных источников воззрений, мнений и потребностей достаточно сложно и очень вредно и непридусмотрительно. Всё разумное и поэтому длительное сосуществование основано на необходимых компромиссах и взаимном посильном участии в жизнедеятельности. В некоторых случаях предполагается полное невмешательство, иногда же необходимо соучастие, а иногда и абсолютное доминирование. Постоянно происходит сопоставление потребностей, возможностей и способностей с целью поиска наиболее удовлетворяющего все стороны варианта удовлетворения возникающих потребностей. Основные стандарты чистоты и правильности деятельности находятся всецело в компетенции наиболее независимой от тела части Души. Зависимой же части в большинстве случаев остаётся только повиноваться. И очень важно общее взаимопонимание конечного смысла всех предпринимаемых действий, и отсутствие внутренних конфликтов на этой почве, которых, однако, полностью избежать практически невозможно.

Каббала

«В каббале душа мыслится как духовная сущность, берущая начало в высшем разуме или мировой душе и возникающая как эманация последнего. Нисхождение души в тело определяется её природой: ей надлежит соединиться с телом, чтобы, выполнив своё назначение в земной жизни, вернуться к миру чистого света – Богу.»

Каково назначение каждой отдельной Души и существует ли оно вообще – вопрос достаточно сложный, и трудно поддающийся исследованию. Хотя иногда и попадаются некоторые индивиды, полностью уверенные в своей исключительности и в своём, предначертанном свыше, жизненном пути. Большинство из таких индивидуумов обычно почитается окружающими их людьми за не совсем нормальных, которые одержимы манией величия. А всякая такая одержимость является душевной патологией. В жизни такие «избранники» отличаются меньшими сомнениями и большей самоотдачей во всём том, что, по их мнению, касается всего для них предопределенного свыше.

Христианство

«Для большинства христианских конфессий характерно представление о душе как о сотворённой Богом бессмертной нематериальной сущности человека, носителе разума, чувств и воли (т. н. троичность души), составной неотъемлемой частью которой у человека является бессмертный дух. После смерти тела человека душа, согласно этим представлениям, продолжает полностью сознательное существование, и её дальнейшая судьба определяется Богом на суде (сначала предварительном, затем Страшном), и дальнейшим местом пребывания души является либо рай, либо ад. Римско-католическая церковь, кроме этого, имеет учение о чистилище.

Согласно пониманию некоторых христианских писателей (например, Тертуллиана), душа материальна (трактат De anima), другие же – Отцы Церкви, (например, Августин) считают её духовной, как и в классической патристике преобладает понимание души как непространственной, нематериальной субстанции.

Иоанн Златоуст утверждал: « Душа – есть естество разумное и духовное, быстродвижное, непрестанно находящееся в деятельности, дражайшее всего мира, беспримерной и неописанной красоты, сущность, имеющая сродство с небесным,- отнюдь, впрочем, не Божественного естества, но сродная небесным и бесплотным существам. Душа человека так благолепна, что несравнима ни с какой природной красотой. Если было бы возможно телесными очами видеть красоту души, то никакие красоты земные не могли бы сравниться с нею».»

Троичность, тройственность Души является уже значительным шагом вперёд и существенным прогрессом в понимании её сущности, однако, неотъемлемость и неотделимость бессмертной её части выглядит не совсем понятной и не вполне логичной. Но уже чёткое понимание того, что не всё в Душе является неземного, небесного происхождения, и некоторая её часть вполне себе земная и несовершенная уже является шагом вперед в понимании её сущности. Сложно не замечать противопоставления взглядов и потребностей, внутренних, душевных конфликтов, споров и полемики, регулярно возникающих в Душе любого здорового, полноценного, здравомыслящего человека. Что происходит в Душе неполноценного, неразумного и/или душевнобольного человека будет сказать сложнее, хотя, по-видимому, там всё сводится не столько к осмысленной деятельности, сколько к постоянным, непрекращающимся ни на минуту внутренним конфликтам по любому поводу, и непрерывным противостояниям, в результате чего даже любая несущественная осуществляемая ими повседневная деятельность не приносит достаточного удовлетворения по причине постоянного внутреннего ощущения неполноценности. У них, скорее всего, нет ничего такого, что бы в полной мере соответствовало их внутренним запросам, так как выдвигаемые ими требования, в большинстве своём, являются взаимоисключающими и несовместимыми.