Это, как ни странно, отражает критику Марксом утопизма, который, по его словам, "все еще отмечен родимыми пятнами старого общества, из чрева которого он вышел". Это ни в коем случае не умаляет заслуг Оуэна, которые он сделал в свое время. Он на много лет опередил своих сверстников, выступая за социальное государство, за национальный план образования и этической культуры, за "счастье общества". "Цель правительства - сделать счастливыми управляемых и управляющих", - заявлял Оуэн. "То правительство является наилучшим, которое на практике производит наибольшее счастье для наибольшего числа людей, включая тех, кто управляет, и тех, кто подчиняется". Таким образом, Оуэн опередил свое время в создании социально реформированных рабочих мест, но он жил как промышленник в совершенно другое время, и некоторые из его рассуждений сегодня кажутся анахронизмом.
То же самое можно сказать и о Шарле Фурье, чья причудливая работа "Теория четырех движений", опубликованная в 1808 г., заложила основу для нового видения труда и желания, основанного на его диких фантазиях о фаланстерах - самодостаточных, автономных, утопических микрокосмах, состоящих из 1200 человек и предназначенных для блага рабочих и их семей. Фурье был блестящим и радикальным мыслителем, одним из основоположников утопизма, а также феминистом - похоже, что именно он впервые употребил термин "феминизм" в 1837 году. Он также был очень перспективным в вопросах сексуальности. Его труды о либидинальных мотивах труда вдохновляли целые поколения мыслителей на стыке сотрудничества и освобождения - от Герберта Маркузе до Андре Бретона, Ролана Бартеза и Хакима Бея.
Хотя Фурье ставил сотрудничество в центр своего предприятия, он был привержен идее прибыли и стремлению к роскоши, которые он ставил в эмоциональный центр своего проекта. Фаланги победят, утверждал Фурье, благодаря человеческой жадности и желаниям. Он писал:
Самая сильная страсть крестьян, как и горожан, - любовь к прибыли. Когда они увидят, что ассоциативное сообщество приносит прибыль (при прочих равных условиях) в три раза большую, чем сообщество изолированных семей, а также предоставляет всем своим членам самые разнообразные удовольствия, они забудут все свои разногласия и поспешат применить ассоциацию на практике. И для того чтобы это распространилось во всех частях света, не потребуется ни законов, ни принуждения, потому что люди везде руководствуются стремлением к богатству и удовольствиям.
В результате такого акцента на прибыль и роскошь в утопизме XIX века есть аспекты, которые сегодня воспринимаются не очень комфортно. Его сторонники часто оставались привязанными к традиционным мотивам прибыли и промышленному капитализму, представляя себе будущее в терминах социального благополучия, а не полностью самодостаточного и самоопределяющегося сотрудничества.
Более того, они не были достаточно инклюзивными и не учитывали межсекторальность. В ряде случаев они были откровенно предвзяты по отношению к меньшинствам, особенно к евреям, и сексистски настроены. Например, у Фурье был целый ряд таких недостатков. Он представлял себе новую организацию семьи, но такую, которая включала бы домашнюю прислугу. Фурье также был антисемитом. Он считал, что евреи, которых он ассоциировал с торговлей, являются источником зла и должны быть принуждены к сельскохозяйственным работам. Более того, он выступал за возвращение евреев в Палестину.
Пьер-Жозеф Прудон в этом отношении глубоко проблематичен. Прудону принадлежит заслуга в том, что он впервые сформулировал философию мутуализма. В работе "Система экономических противоречий, или Философия нищеты", опубликованной в 1846 г., он отстаивал "теорию взаимности", которая вернет обществу "искренность его природы" и позволит людям "работать, получать образование, благосостояние, равенство". Он пришел к своей позиции с уникальной точки зрения, представляющей собой форму научного абсолютизма, который отменял необходимость государства. Он утверждал, что существуют правила жизни общества, которые могут быть научно определены и которые вытесняют необходимость государства или любого "управления человеком". В этом Прудон был глубоко вдохновлен Клодом Анри де Рувруа, графом де Сен-Симоном (1760-1825 гг.), основателем политической теории, известной как сен-симонизм, который многие ассоциируют с утопизмом. Сен-Симон настолько верил в науку, что считал, что люди могут обойтись без государства или, по крайней мере, ограничить его второстепенными функциями, такими как поощрение труда и ограничение безделья. Будучи большим поклонником Адама Смита, Сен-Симон выступал за небольшое правительство. Прудон, разделявший веру Сен-Симона в науку, считал, что мы можем полностью отказаться от государства и полностью руководствоваться научными принципами.
Прудон пришел к мутуализму с совершенно иной точки зрения, чем Оуэн или Фурье. Он был одним из первых, кто провозгласил себя анархистом и использовал этот термин. Он сделал это в последней главе своей книгиЧто такое собственность?", вышедшей в 1840 годувымышленного диалога со своими молодыми читателями. В ней он утверждал, что не является ни республиканцем, ни монархистом, ни демократом, ни конституционалистом, ни приверженцем смешанного правления. "Я - анархист", - заявил он. Он выступал за отмену всякой собственности. На свою печально известную провокацию в названии книги "Что такое собственность?" Прудон знаменито ответил: "Собственность - это кража!" Он выступал не за равное или справедливое распределение собственности, а за ее полную отмену. Вместо этого он предлагал экономический режим, основанный просто на владении. "Подавляйте собственность, сохраняя владение, и этим простым изменением принципа вы произведете революцию в законодательстве, правительстве, экономике и институтах", - заявлял Прудон, - и "вы изгоните зло с лица земли".
Говоря о рабочих кооперативах, Прудон представлял себе справедливые мастерские, в которых рабочие полностью владеют средствами производства. В отличие от Луи Блана, который лоббировал и добился принятия закона о поддержке рабочих мастерских французским правительством, Прудон считал, что любое вмешательство государства подорвет кооперативный проект. Он глубоко критиковал предложения Блана и утверждал, что мастерские не могут быть собственностью нации или каким-либо образом связаны с государством. Вместо этого Прудон выступал за расширение кредита, который принесет пользу рабочим и приведет к угасанию государства. В то же время Прудон был категорически против коммунизма. Он утверждал, что коммунизм по сути своей нарушает человеческую природу: люди хотят отдавать другим из чувства собственного достоинства, а не по обязанности; кроме того, по его мнению, коммунизм ставит на одну ступень лень и промышленность. Единственной возможной формой свободы, по его мнению, является анархия. Он также выступал против революции, в этом он был непреклонен. Вместо пролетарского восстания Прудон хотел медленно, с помощью научных знаний, разума и аргументов, разрушить собственность и государство, показать противоречия, заложенные в отношениях собственности, научно обосновать, что это кража, или, по его словам, "медленно сжечь собственность на маленьком огне" Рабочим нужна наука, а не кровь. Как он писал в книге "Что такое собственность?", "политика - это наука, а не дело стратагем, и функция законодателя сводится в конечном счете к методичному поиску истины". В письме к Марксу Прудон настаивал на необходимости "сохранять критический и скептический склад ума" и "почти абсолютный экономический антидогматизм". В заключение письма он сказал: "Но, ради Бога, разрушив все априорные догмы, не будем, в свою очередь, мечтать о создании собственных, об индоктринации народа".
Однако, несмотря на то, что Прудон сформулировал и отчасти породил философию мутуализма и выступал за создание рабочих кооперативов, сам он был антисемитом и сексистом. Его знаменитая конфронтация с Марксом не была чисто интеллектуальной, в ней присутствовало глубокое антисемитское измерение. Вот что писал Прудон о евреях (в том числе и о Марксе) в своих частных дневниках в 1847 году, которые были опубликованы только в 1960-х годах:
26 декабря 1847 года: Евреи. Напишите статью против этой расы, которая отравляет все, сует свой нос во все, никогда не смешиваясь с другими народами. Потребовать изгнания их из Франции, за исключением тех, кто женат на француженках. Упразднить синагоги и не допускать их ни к какой работе. Требовать его изгнания. Наконец, добиваться отмены этой религии". Недаром христиане называли их деистами. Еврей - враг человечества. Они должны быть высланы в Азию или истреблены". Г. Гейне, А. Вейль и другие - не кто иные, как тайные шпионы; Ротшильд, Кремье, Маркс, Фульд, злобные, желчные, завистливые, горькие и т.д. и т.п. существа, которые нас ненавидят. Еврей должен исчезнуть с помощью стали, слияния или изгнания. Терпимо относиться к старикам, у которых больше нет детей. Работа предстоит - то, что народы Средневековья ненавидели инстинктивно, я ненавижу, поразмыслив, бесповоротно. Ненависть к евреям, как и ненависть к англичанам, должна стать первой статьей нашей политической веры. Более того, за уничтожением иудаизма последует уничтожение других религий. Начать с того, чтобы не выделять средств на духовенство и оставить это для религиозных пожертвований". -А затем, спустя некоторое время, упразднить религию.