Глава 3. Ава

— Чтобы выбрать невесту, будет проведён грандиозный турнир среди подходящих женщин-фейри, — продолжил репортёр. — Не каждая женщина-фейри будет выбрана для участия. Из тысяч возможных претенденток будет отобрана только сотня, избранная лично королём. Его невеста должна продемонстрировать силу, изящество…

Я закатила глаза.

— Это так старомодно. Разве он не может просто встретиться с кем-нибудь и решить, нравится ли ему…

— Шшш! — Шалини практически зажала мне рот рукой. — Я люблю тебя, но я действительно убью тебя, если ты продолжишь говорить.

Шалини, моя абсолютно человеческая подруга, была одержима фейри. Я, с другой стороны, была совершенно счастлива держаться на расстоянии.

Фейри явили себя миру людей всего около тридцати лет назад. Сначала люди отреагировали с ужасом и отвращением — и, к сожалению, такое отношение сохранялось на протяжении почти всего моего детства. Но сейчас? Люди не могли насытиться фейри. В какой-то момент фейри тщательно создали образ богатства и очарования.

У меня складывалось смутное подозрение, что за утончённым фасадом они всё равно довольно устрашающие.

— Король Торин, — продолжал репортёр, просияв, — родился двадцать шесть лет назад. — В последнее время ожидалось, что он выберет королеву посредством древнего обычая турнира…

Я уже сотни раз видела его фотографию — бледный, с острой, как бритва, линией подбородка, коротко остриженными тёмными волосами. На этой фотографии он был одет в чёрный костюм, который подчёркивал его широкие плечи. На лице короля Торина виднелась дьявольская ухмылка, и одна из его чёрных бровей была изогнута дугой.

Может, дело в пиве или разбитом сердце, но я почувствовала раздражение просто при взгляде на него. Сразу видно, что он любил себя.

Надо признать, от его фотографии трудно было отвести взгляд.

— Самоуверенный ублюдок, — невнятно пробормотала я. О, да. Я напилась в хлам.

Шалини вздохнула.

— Я слышала, он очень загадочный. У него такой трагический вид, и никто не знает почему.

В этом не было никакого смысла.

— Что трагичного в том, чтобы быть самым богатым мужчиной в мире? Ты знаешь, сколько баров он мог бы открыть, если бы захотел? Или школ, если уж на то пошло? Сколько дипломов колледжа он мог бы получить? — я поняла, что уже кричу.

Её взгляд скользнул вправо.

— Я слышала, у него совесть нечиста. Предположительно, он убивал людей… но чувствует себя виноватым из-за этого. Он весь такой мрачный и терзаемый.

— Ну просто жених-мечта! Знаешь, если бы он был уродлив, никто бы им не очаровался, верно? Статус убийцы обычно не указывается в числе положительных заслуг, — я допила свою маргариту. Быстро же она закончилась. — В этом проблема богатых и могущественных, не так ли? И до одури красивых. Они так и не научились уважать границы или нормально сопереживать, а потом не успеешь оглянуться, как они засовывают свои члены в актрис по имени Эшли, — я смутно сознавала, что выкрикнула последнюю фразу во всё горло.

— Забудь об Эндрю, Ава. Подумай о мускулистых руках короля Торина. Ты фейри! Почему бы тебе не присоединиться к турниру?

Я фыркнула.

— Кому, мне? Нет. Во-первых, мне бы этого не позволили. А во-вторых, я бы пропустила наши весёлые вечеринки с ночёвкой и марафонами «Тюдоров». И я собираюсь увлечься выпечкой. Но, может, это будет выпечка эпохи Тюдоров.

Она прищурила глаза.

— Мы устраивали уже два марафона «Тюдоров».

— Можем посмотреть «Королеву-девственницу». Как скажешь, — я улыбнулась. — Я испеку крестовые булочки⁵.

Я уставилась на экран, смотря видео с королём Торином, снятое издалека. Он очень тщательно следил за своим публичным образом — ухоженный, изысканно одетый, у него никогда не было даже выбившейся пряди волос на лбу — но около года назад произошёл сбой. Из какого-то тёмного уголка интернета всплыла фотография Торина, поднимающегося из океанских волн, как морской бог, и на его крепких мускулах поблескивали капли воды. С его лукавой ухмылкой и идеальными чертами лица он в целом был очень похож на гибрид Посейдона и Генри Кавилла в «Тюдорах».

Ну то есть, если вам такое нравилось.

Изображение на экране телевизора снова поменялось. Теперь видео казалось прямой трансляцией с вертолёта. На улице внизу серебристый Ламборджини, окружённый кавалькадой чёрных мотоциклов, скользил сквозь поток машин.

— Король и его свита покинули Страну Фейри, чтобы лично уведомить каждую из будущих участниц, — объяснил диктор. — В соответствии с древней традицией турнира.

— Это шоссе номер 8? — спросил кто-то на другом конце бара.

— Ого, — сказал другой посетитель, — они близко к нам.

Я взглянула на Шалини. Она как заворожённая смотрела в телевизор, приоткрыв рот.

— Срань господня! — крикнул кто-то. — Они сворачивают на 13 съезде.

— Это примерно в двух кварталах отсюда, — тихо сказала Шалини.

О чём всё говорили?

А, спектакль о короле фейри и его невесте.

Я услышала рядом с собой голос Шалини, задыхающейся от волнения.

— Ты когда-нибудь видела короля Торина лично?

— Нет. Я уверена, что он выглядит вполне приемлемо, но… — я замолчала, когда ледяное чувство нервозности разлилось по моей груди.

Я перестала слушать, что она говорила, потому что бар, казалось, закачался передо мной. Мой рот неприятно наполнился слюной. Маргарита была плохой идеей.

Я уронила голову на руки, и идеальные черты Эндрю расцвели в моём сознании.

— Мы собирались сажать яблони.

— Что? О чём ты говоришь? — переспросила Шалини.

Звук мотоциклов снова привлёк моё внимание. За окнами с рёвом пронеслась первая часть свиты короля Торина. Гул двигателей напоминал звук взлетающего маленького самолётика, но если этот шум и беспокоил посетителей «Золотого трилистника», вы бы никогда об этом не узнали. Они прижались лицами к окнам, когда мимо проехали один, два, три, четыре мотоцикла.

Я была потрясена, увидев, что на улице всё ещё светло, потому что казалось, что была середина ночи. Кто так напивался при свете дня?

— О, Боже мой! — голос Шалини прорвался сквозь оглушительный шум. — Он просто проезжает мимо… Подождите, он останавливается? — её голос сделался тревожно высоким.

Весь бар столпился вокруг окон, их коллективное дыхание затуманило стекло, пальцы оставляли смазанные пятна.

— О, Боже мой! — повторила Шалини. — Вон он!

Я поймала себя на том, что слезаю со стула, придвигаясь ближе к окну, чтобы посмотреть, смогу ли я что-нибудь разглядеть. Я протиснулась между придурком, который хотел секса втроём, и женщиной, от которой пахло лизолом.

— Ох, вау, — произнесла Шалини, совершенно поражённая благоговейным трепетом. — Ох, вау…

Дверца Ламборджини медленно открылась, и вышел король фейри. В свете послеобеденного солнца его чёрные волосы приобрели золотистый блеск. Он был высоким и хорошо сложенным, одет в тёмную кожаную куртку и чёрные брюки. Он походил на иномирную модель Кельвина Кляйна, позолоченную солнечными лучами, и его загорелая кожа резко контрастировала с ледяной синевой его глаз. Слабый намёк на щетину темнел на его квадратном подбородке. Его волосы стали длиннее по сравнению с последними фотографиями, что я видела. Они больше не были коротко подстрижены, а сделались тёмными и волнистыми.

С уколом смущения я осознала, что прижалась носом к стеклу и пялюсь, как и все остальные.

Он оглядел фасад «Золотого трилистника», и его бледно-голубые глаза поблёскивали на свету. Что он здесь делал? Он не мог прийти за мной, так как никто из фейри не знал, кто я такая.

Он прислонился к боку Ламборджини, скрестив руки на груди. Мне потребовалась секунда, чтобы понять, что он ждал прибытия остальной части своей свиты.

Король Торин жестом указал на бар, и двое его охранников соскользнули со своих мотоциклов и направились внутрь.

Сидевшая рядом со мной Шалини прошептала:

— Ты думаешь, они идут за тобой, Ава?

— Ни за что. Здесь должна быть ещё одна женщина-фейри.

Я оглядела бар в поисках другой девушки-фейри вроде меня. Обычно нас было нетрудно заметить. Наши слегка удлинённые уши и необычный цвет волос, как правило, выдавали нас с головой, но, насколько я могла судить, все в баре были людьми.

Один из слуг короля Торина толкнул дверь — мужчина с длинными чёрными волосами и бронзовой кожей. Он был сложен как кирпичный дом. Вы могли бы услышать, как упала булавка.

— Король фейри хочет остановиться здесь и выпить.

Я подавила смешок. Король фейри, вероятно, привык к многовековым винам с лучших виноградников Бордо. В «Золотом трилистнике» его ждал сюрприз, ибо единственное, что здесь было старым — это еда и клиентура.

Я уже собиралась сказать об этом Шалини, но тут король Торин переступил порог «Золотого трилистника», и я почувствовала, как у меня отвисла челюсть.

Я знала, что он великолепен, но воочию его красота поразила меня, как удар кулака. Конечно, я видела его лицо во многих светских журналах. Квадратный подбородок, дьявольская улыбка, ледяные голубые глаза, в которых, казалось, мерцали какие-то грязные секреты. Но они не учитывали некоторые детали, которые я могла разглядеть вблизи: угольно-чёрные ресницы, лёгкую ямочку на подбородке.

Адонис во плоти? Богоподобный? Это какая-то магия фейри?

Я всегда думала, что Эндрю был десять из десяти. Но если бы Эндрю был десяткой, то мне пришлось бы изобрести совершенно новую шкалу, потому что он не шёл ни в какое сравнение с королём фейри.

Пристальный взгляд короля встретился с моим, и я совсем перестала дышать, когда ледяной холод пробежал по моей спине. Внезапно я почувствовала, как будто мороз расходится от моих позвонков во все стороны.

Тени, казалось, сгущались вокруг него, пока он пересекал бар, и посетители инстинктивно расступались. Я слышала, что он оказывал такое влияние на людей, и что одного его присутствия было достаточно, чтобы подчинить людей его воле.