Глава 4. Торин

Когда я вернулся в свои покои после целого дня в пути, приближалась полночь, как в Стране Фейри, так и в городе смертных.

Войдя в свои апартаменты, я облегчённо вздохнул. Стены были тёмно-зелёного цвета с золотыми акцентами, влажный воздух наполнился ароматом наперстянки и сладким запахом яблони, которая росла в моей комнате. Лунный свет лился на дерево и растения через люк в крыше. Это было настолько близко к оранжерее, насколько я мог обустроить в замке.

Я упал на свою кровать, всё ещё одетый.

Сегодня я лично пригласил сотню женщин-фейри побороться за мою руку и сердце. По одной принцессе от каждого благородного клана и ещё девяносто четыре обычных фейри. Ни одна простолюдинка никогда на самом деле не выигрывала турнир, но приглашение принять участие заставляло их чувствовать себя причастными и удерживало их семьи от бунта.

В течение следующих нескольких недель эти женщины будут бороться за трон Королевы Благих и шанс править рядом со мной в качестве моей жены. И эта пьяная, разглагольствующая женщина, вероятно, была права — чего они действительно хотели, так это власти и славы.

Это не имело значения.

Пусть у меня нет желания жениться, королева на троне имела решающее значение для поддержания нашей магии. Это единственный способ защитить королевство. И что ещё более важно, это даст мне магию, которой я так жаждал.

Если я не женюсь, Страна Фейри и все фейри умрут. Всё вот так просто, и на самом деле вообще не имело значения, чего я хотел.

Мои глаза уже закрывались, когда дверь со скрипом приоткрылась, и луч света из коридора озарил комнату.

— Торин? — это был голос моей сестры. — Ты не спишь?

— Нет, Орла.

— Могу я войти?

— Конечно.

Орла толкнула дверь и проскользнула в мою комнату. Моей сестре было двадцать три, она младше меня всего на три года, но казалась ещё моложе. Стройная, с широко раскрытыми глазами, она выглядела не старше семнадцати, особенно в своём бледном атласном платье и шёлковых туфельках. Её светлые волосы свободно спадали на худые плечи.

Она стояла в дверном проёме, пристально глядя в мою сторону и неловко ожидая, когда я заговорю. Орла слепа, её зрение было испорчено в детстве. Когда я промолчал, она заговорила первой.

— Как всё прошло сегодня?

— Я сделал то, что должен был сделать.

Голова Орлы слегка повернулась в мою сторону, и она пошла на звук моего голоса.

— Значит, у тебя не возникло никаких проблем?

Я чувствовал, что моя сестра знает ответ на этот вопрос. Несмотря на свою слепоту, а может быть, как раз из-за неё, она была очень проницательной, и я никогда не мог ей солгать.

— Единственной проблемой, с которой я столкнулся, была пьяная фейри-простолюдинка, назвавшая турнир позорным и сравнимым с худшими вещами в человеческой цивилизации.

Узкие плечи Орлы напряглись.

— Я слышала об этом.

— У неё была неряшливая внешность нищенки, манеры торговки рыбой. И всё же… она не совсем неправа насчёт турнира, не так ли? — почему я до сих пор думал о ней? Возможно, потому, что в её словах звучала болезненная доля правды. — Это неважно.

Орла выглядела не слишком убеждённой.

— Брат, твоя репутация очень важна. Нашим врагам нужно бояться тебя. Если шесть королей кланов узнают правду…

— Не волнуйся, — быстро сказал я. — Всё под контролем. Через месяц у меня будет королева.

— И ты уверен, что хочешь сделать это сейчас?

Я слышал беспокойство в голосе Орлы и кивнул, чувствуя всю тяжесть своего положения.

— Король должен жертвовать ради своего народа. Трон королевы пустовал слишком долго. Ты знаешь, что народ страдает. Зима затягивается, поступают сообщения о том, что в страну возвращается злобная магия. Без королевы на троне магия Страны Фейри угасает. Включая и мою.

— Ты же знаешь, есть другой способ, — бледные глаза Орлы, казалось, изучали моё лицо. — У меня есть предложение от принца Нарра. Я могла бы выйти за него замуж, и тогда ты мог бы отречься от престола. Наш род по-прежнему правил бы Страной Фейри. Я могла бы сидеть на троне.

Страх сжал моё сердце. Орла никогда не смогла бы стать королевой Благих фейри. Она была слепой и больной, иногда неделями лежала в постели. Для неё напряжение от этой роли стало бы смертным приговором. Но я не мог сказать ей этого вслух.

Поэтому вместо этого я изобразил гнев.

— Выйти замуж за принца Нарра? Ни в коем случае. Я Король Благих, поэтому защищать королевство — мой долг, и только мой. На турнире выберут мою жену. Трон королевы снова будет занят. Магия вновь хлынет в королевство.

Орла напряжённо опустилась на мою кровать.

— Но что, если тебе придётся жениться на ком-то великолепном, например, на Мории из Дирг Дью или Клине из Банши? Этейн из Леаннан Сидхе? Я слышала, ни один мужчина не может устоять перед их чарами. Если ты оступишься и влюбишься, если ты убьёшь принцессу, это станет катастрофой для всех. Торин, раскол внутри кланов может привести к гражданской войне. Кланы не всегда были едины, ты же знаешь…

— Я не влюблюсь, — сказал я, обрывая её. — Моё сердце — как тиски. Та, кто выиграет турнир, будет наслаждаться всеми преимуществами и роскошью этой должности, но я не буду проклинать её своей любовью. Она будет королевой нашего народа, — чего я не сказал, так это того, что Орла абсолютно права. Любая женщина рядом со мной окажется в ужасной опасности, если я начну в неё влюбляться.

Орла встала с моей кровати и медленно направилась к двери. Она бывала в моей комнате тысячу раз раньше и знала каждый дюйм каменного пола, но всё равно я нервничал, наблюдая, как она передвигается самостоятельно. Я встал, поймав её за локоть.

— Торин, ты же знаешь, я могу ходить без твоей помощи.

— Пойди мне навстречу, — сказал я, нежно сжимая её руку и провожая остаток пути до двери.

Мой лакей ждал её в отделанном мрамором коридоре.

— Аэрон, — произнёс я, — отведи принцессу обратно в её комнату. Уже довольно поздно.

Я закрыл за Орлой дверь, затем повернулся и прислонился к ней, вдыхая весенний воздух. Мои руки сжались в кулаки. Мне было неприятно это признавать, но Орла права.

Я проклят, и так было всю мою жизнь. Если я когда-нибудь влюблюсь в свою невесту, она умрёт. И её убьёт именно моё прикосновение — заморозит до мозга костей, подобно унылому пейзаж вокруг нас.

Таково моё проклятие.

Холодная паутина горя расползалась по моей груди, как зимний иней. Однажды я уже был влюблён. У старого храма Остары я держал в своих объятиях застывшее тело Милисандии, когда моя душа раскололась надвое.

«Моя вина».

И каждый раз, когда моя решимость ослабевала, я возвращался в тот же храм и вспоминал, как именно выглядела Милисандия, когда её тело стало бело-голубым…

Мои пальцы сжались в кулаки.

Частью моего проклятия было то, что я никогда не мог никому об этом сообщить. Я не смог предупредить её, сказать, чтобы она держалась подальше. Слова не сорвутся с моего языка. Проклятая теми же демонами, Орла тоже никогда не могла говорить об этом. Только мы двое знали секреты друг друга, и это знание умрёт вместе с нами.

Моя любовь, моё прикосновение — это смерть.

Я налил себе бокал скотча и сделал большой глоток. Я пытался порвать с ней, но в ту ночь она последовала за мной в старый храм. И я не смог устоять перед ней…

Я никогда больше не полюблю. Я никогда больше не смогу полюбить. Теперь у меня есть только одна цель — один способ искупить вину за кровь на моих руках — и это спасение моего народа.

И это не только полностью погубит меня, но и может означать конец моего королевства.

Принцессы могут погибать на турнирах, да. Это всегда сопряжено с риском. Но мёртвая принцесса в моих руках? Убитая самим королём?

Шесть благих кланов могут восстать против короля-убийцы, как они сделали тысячу лет назад, когда король Каэрлеон потерял голову во времена, известные в Стране Фейри как Анархия. По королевству уже распространилось достаточно слухов о том, что я делал с женщинами, которых любил.

Нельзя сказать, что слухи совсем не соответствуют действительности…

Если кланы отвернутся от нас, это будет концом объединённой Страны Фейри. Первый король за тысячи лет, который позволит ей развалиться на части.

Если только… я не выберу ту, в которую никогда не смогу влюбиться.

Я закрыл глаза. Что мне нужно, так это женщина, готовая заключить соглашение и не думать об этом как о чём-то большем. Кто-то с отталкивающими манерами и безо всякой утончённости. Кто-то, кто ненавидел меня так же сильно, как я её. Кто-то низкого происхождения, лишённый чувства морали, кого можно было просто купить…

Мои глаза резко распахнулись, и мне в голову пришла самая великолепная идея.