Воспоминания стали ещё мрачнее.

Среди ночи раздался звонок — тот, которого все боятся. Врач сказал мне, что у неё случился сердечный приступ, и что она не выжила.

Резкий треск, похожий на выстрел, заставил меня сфокусироваться.

Стеклянная колонна вырвалась из бетона, и внедорожник врезался в неё.

В следующее мгновение из тротуара под новостным фургоном вырвалась ещё одна колонна. Фургон репортёров накренился, затем перевернулся на бок. Я уставилась на него, пытаясь понять, на что смотрю.

Нет, не стеклянные колонны. Лёд. У меня отвисла челюсть. Это определённо не та расслабляющая пробежка, на которую я рассчитывала.

Что, чёрт возьми, происходит?

Сильная рука обхватила меня за талию и потащила к тротуару.

— Ава, это было ужасно глупо, — мягкий, глубокий тон голоса короля Торина скользнул по моей коже, раздаваясь позади меня.

Я повернулась, чтобы посмотреть в его ледяные голубые глаза, но он не отодвигался от меня. Его рука по-прежнему лежала на моей талии, как будто я могла снова выбежать на улицу просто ради забавы.

— Что ты здесь делаешь?

Его губы изогнулись в полуулыбке.

— Видимо, спасаю тебя от смерти.

— Я как раз собиралась нырнуть в сторону. Эти репортёры преследовали меня, потому что, видимо, даже смутные оскорбления в твой адрес являются огромным новостным поводом.

Его голубые глаза вспыхнули ледяным светом.

— Смутные?

Позади него на солнце блеснул объектив камеры.

— Люди с телевидения. Они у тебя за спиной.

— Хмм, — вокруг него сгустились тени, и по моей коже пробежал холодок. Торин заслонял меня от камер. Когда репортёр позвал его по имени, его призрачная магия сгустилась, как тяжёлый туман, поглощая свет и тепло вокруг нас.

Голос репортёра дрогнул.

— Приношу свои искренние извинения…

Король Торин не потрудился повернуться к нему лицом. Его глаза оставались прикованы ко мне, когда он отдавал команду через плечо.

— Уничтожь камеру.

Сквозь тёмный туман я поверх плеча Торина наблюдала, как ведущий выхватил телекамеру у своего помощника и бросил её на землю. Она разлетелась вдребезги о тротуар. Я поморщилась. Она явно была недешевой.

— Ты можешь сказать мне, что происходит? — прошептала я.

— Я избавляюсь от любых свидетелей. Сегодняшние новости и так достаточно плохи без видео, на котором ты пытаешься броситься под колёса внедорожника.

Взгляд короля Торина по-прежнему пронзал меня насквозь. Позади него оператор и репортёр топали по камере, добивая её обломки.

— Как ты заставил их это сделать?

Он приподнял бровь.

— Ты не знаешь, что такое гламур фейри?

— А должна знать?

— Да.

Я ткнула пальцем ему в грудь, и это было всё равно что давить на кирпичную стену.

— Если вы, ребята, хотели, чтобы я что-то узнала о фейри, возможно, вам не стоило меня изгонять. И, между прочим, меня уволили из-за тебя.

— Из-за меня?

— Твои обезумевшие фанаты угрожали моему боссу.

— В каком месте это моя вина? — Торин склонил голову набок, и в его светлых глазах блеснуло любопытство. — Но мы отвлекаемся. Ты вообще что-нибудь знаешь о магии?

От его мощного тела исходил угрожающий холод, и я отступила от него на шаг. Моё дыхание превращалось в пар.

— Нет. С чего бы мне это знать? Я даже не помню Страну Фейри.

Черты лица Торина почти неуловимо смягчились.

— Гламур, — тихо сказал он, — это особый вид магии, который мы используем, чтобы влиять на людей и изредка слабовольных фейри. Это позволяет нам помочь им забыть что-либо.

— Как контроль над разумом?

— Не совсем. Больше похоже на сильное внушение, — он повернулся лицом к съёмочной группе, и ледяные миазмы вокруг него начали рассеиваться. Репортёр и оператор с остекленевшими глазами стояли среди разбитых останков камеры.

Уголок губ короля изогнулся.

— Если бы они действительно любили свою работу, моя магия не сработала бы. Они хотели бы защитить камеру. Вместо этого гламур помогает им преодолеть свои запреты. Поощряет их потакать своим самым тёмным желаниям. Они хотели уничтожить её.

Я с трудом сглотнула.

— Откуда мне знать, что ты не очаровываешь меня гламуром прямо сейчас?

Торин обратил на меня всю силу своего арктического взгляда, и в выражении его лица вспыхнуло любопытство.

— А что? Ты думаешь о том, чтобы потакать своим тёмным желаниям?

Учитывая, как он выглядел, неудивительно, почему он мог так подумать. Но я хотела его не больше, чем пончики.

— Нет. Просто, похоже, это идеальный навык для злоупотребления им.

— Ты определённо склонна думать о людях самое худшее, не так ли? — глаза короля Торина сузились. — Поверь мне, когда я говорю тебе, что с любым фейри, который злоупотребляет своим гламуром, обращаются очень сурово. Это то, что позволяло нам в течение стольких лет оставаться скрытыми от человеческого мира. Но мы не видим никаких причин создавать ненужные проблемы людям, злоупотребляя этим.

Репортёр и оператор уставились друг на друга так, словно только что встретились.

— Я Дэйв, — сказал репортёр, слегка улыбаясь.

Она покраснела.

— Барбара.

Король Торин схватил меня за руку, оттаскивая от них.

— Мне нужно поговорить с тобой о браке.

— Чего? Я только что пересмотрела видео прошлой ночи. Я сказала тебе, что не хочу принимать никакого участия в твоём турнире, а ты сказал, что даже если я это сделаю, меня дисквалифицируют.

Глаза Торина вспыхнули ледяным светом.

— Вот именно. Я тоже не хочу жениться.

Я моргнула.

— Так почему ты здесь?

— Нам нужно пойти в более уединённое место.

Даже если бы я ненавидела его высокомерие, как я могла отказать королю Торину? У меня возникло ощущение, что он не примет «нет» в качестве ответа. И пожалуй, он только что спас меня.

— Ладно. Мы можем воспользоваться квартирой моей подруги Шалини.

— Отведи меня туда.

Я хотела сказать, что не являюсь его подданной, и ему следует перестать говорить со мной таким командирским тоном. Но вместо этого я повела его к многоквартирному дому Шалини. Когда я обернулась, чтобы посмотреть на репортёров, то увидела, что они целуются рядом со своим перевёрнутым фургоном. Вокруг них блестело битое стекло.

Дрожь страха пробежала по мне. Магия Торина действительно казалась очень опасной.