— Беспокоишься, что между нами что—то изменится после того, как я приму обеты?

— Разве это не так? — спросила она.

— Да.

— Ты начнешь соблюдать свой обет целомудрия, не так ли?

— Ты ушла от меня, Элеонор, и ты сама сказала, что не вернешься.

— Это значит «да», не так ли?

Пауза между ее вопросом и его ответом была самой длинной паузой, которую она когда—либо переживала, но если бы этот гудящий пустой воздух, эта мучительная фермата продолжались вечно, ей все равно было бы недостаточно долго. Она могла бы прожить всю свою жизнь вполне счастливо, не услышав его ответа. Когда—нибудь она научится никогда не задавать вопросов, на которые не хочет получить ответ.

— Да.