— Могу я… сделать что-нибудь для тебя? — спрашиваю я. Улыбка Брии становится шире, как будто я только что подтвердил какую-то скрытую шутку. Внезапно до меня доходит, что она делала это нарочно, разыгрывая меня в простейшем человеческом поведении, в необходимости заполнить неловкое молчание. Хотя почему, я понятия не имею. Может быть, чтобы вывести меня из равновесия. Может быть, просто потому, что она может. Может быть, чтобы напомнить мне, что она завладела всем. Хотя я и так уже понял.

— На самом деле, доктор Каплан, речь идет о том, что я могу для вас сделать.

Святой Боже, моему члену нравится, как звучат эти слова. Я прочищаю горло и делаю глоток своего чуть теплого кофе, к которому не притрагивался последний час.

— Продолжай, — выдавливаю я из себя.

— Я слышала, вы собираетесь на допрос в следующем месяце. В Огден.

Мой лоб хмурится. Флетчер пошла дальше и рассказала ей. Бриа улыбается, когда я разглаживаю выражение своего лица.

— Верно.

— Я хотела предложить свою помощь. Поехать с вами. Это взаимовыгодно. Я могу помочь с собеседованиями, а взамен использую этот опыт для своей диссертации.

— Ты понимаешь, что это рискованно, верно? Участники интервью — представители Легио-Агни, которым руководят несколько влиятельных, богатых людей с хорошими связями, — я сглатываю, волна жара разливается по моей груди, когда я думаю о весе своих следующих слов. — Хотя риски невелики, я не могу гарантировать твою безопасность больше, чем свою.

— Я понимаю, — говорит Бриа, казалось бы, невозмутимо.

— И тебе нужно будет подписать несколько бумаг. Отказ от ответственности, соглашение о неразглашении… ФБР также требует проверки биографических данных.

Глаза Брии темнеют, но она коротко кивает.

— Меня это не удивляет. Все в порядке.

Мы долго смотрим друг на друга. Это ужасная идея. Я одновременно ненавижу и хочу этого.

— Хорошо, — наконец говорю я и замечаю короткую вспышку приятного удивления в глазах Брии. — У тебя есть средства из гранта, чтобы оплатить поездку, или нужно, чтобы мои счета все покрыли?

Бриа смеется, и комната наполняется волшебством. Это непрошеное и радостное чувство. Музыкальный смех. Я совершенно очарован.

— Я могу заплатить сама, доктор Каплан, — говорит она, хихикая. Порочная усмешка скользит по ее пухлым губам, и мне требуется вся сила воли, чтобы оторвать от них взгляд. Отвлекать свое внимание от воспоминаний о ее поцелуе — все равно что срывать пластырь.

— План такой: поехать пораньше в пятницу, вернуться в следующий понедельник вечером. Поездка займет около восьми часов. В семь часов нормально? — спрашиваю я, почему-то глядя на нее со скептицизмом, хотя уверен, что она не будет протестовать.

— Конечно, — отвечает она, и отголосок ее прежнего легкомыслия смягчает обычную резкость ее голоса. — Пришлите мне список всего, что нужно взять с собой. Люблю быть готовой.

В этом нет ничего удивительного. Я уже понял, что у нее распланированы все возможные варианты. Я уверен, что любой пункт, который я дам ей из своего списка, уже будет в ее собственном списке, но все равно выполню ее просьбу.

— Хорошо.

Бриа улыбается, мы сидим в тишине, и хотя момент может быть напряженным из-за отсутствия разговоров, я пользуюсь шансом просто посмотреть на нее. Запоминаю каждую деталь, от изгиба ее пухлых губ до широко раскрытых карих глаз и россыпи веснушек на носу. У нее есть крошечный шрам у линии роста волос, выпавшая черная ресница на скуле, все отдал, чтобы смахнуть ее. Но в ней есть простор, неподражаемая сила, глубина, которая лежит за пределами взора. Это меня и привлекает. За ее глазами скрывается невероятно жестокий ум.

Этот момент, который кажется священным, тянется, как тянущаяся ириска, все дольше и дольше, пока не истончается. И все же мы сидим в тишине, и я продолжаю пытаться разгадать ее, гадая, чего она ждет, пока мне не приходит в голову. У меня есть шанс подтолкнуть ее. Посмотреть, что будет, если я ее подтолкну.

— Еще что-нибудь, Бриа? Или мы закончили?

В ее глазах мелькает огонек. Короткий, может, я его вообразил. Больше ничего в выражении ее лица не меняется. Лишь мерцание, а потом исчезает.

— Я так не думаю, доктор Каплан, — Бриа встает со стула и одаривает меня последней улыбкой, прежде чем повернуться к двери.

Ты гребаный идиот, Каплан.

Совершая еще более идиотский поступок, чем бесцеремонное прощание, я обегаю край стола и подхожу к ней сзади как раз в тот момент, когда она тянется к ручке, прижимая ее к двери, обхватывая руками.

— Ты уверена, что больше ничего? — шепчу я ей на ухо, за дверью доносятся звуки разговоров прохожих. Из-за этого мое сердце бешено колотится о ребра. — Ты больше ничего не хотела?

Бриа делает глубокий вдох, как будто пытаясь успокоиться.

— Ну, я хотела трахнуть тебя, но, похоже, тебе это неинтересно.

Я подавляю стон и прижимаюсь тазом к ее попке, показывая, насколько я заинтересован. Дыхание Брии прерывается, и я прикусываю мочку ее уха, снова прижимаясь к ней. Я слышу щелчок, когда она поворачивает замок на ручке.

— Садитесь на стол, мисс Брукс.

Я отодвигаюсь ровно настолько, чтобы дать ей пройти. Ее взгляд встречается с моим по пути к столу. Я знаю этот взгляд. Предвкушение. Желание. И немного ярости.

Я следую за ней, как тень, когда Бриа останавливается у стола спиной ко мне, что-то делая в своем телефоне. Мгновение спустя мой голос звучит на полной громкости. Моя лекция из курса «Введение в познание» на прошлой неделе. Бриа ставит телефон на книжную полку и поворачивается ко мне, пятясь к столу, пока ее задница не упирается в край.

— Я бы не хотела, чтобы у людей сложилось неправильное впечатление, — говорит она с лукавой улыбкой.

— Как ты…

— У меня есть навыки, о которых вы даже не подозреваете, доктор Каплан.

Моя грудь горит от желания заявить права на эту женщину всеми возможными способами. Своим ртом. Своими руками. Словами и обещаниями. И уж точно своим членом, который упирается в штаны.

— На стол. Живо.

Бриа мило улыбается, но ее глаза — два черных языка пламени, готовые поглотить мою душу. Она опирается ладонями о край стола, упираясь на руки, затем пытается взобраться на толстое деревянное покрытие. Она поднимает одну бровь, как бы спрашивая, что дальше.

— Раздвинь ноги.

Бриа двигает одно колено, затем другое, пока ее ноги не оказываются широко раздвинутыми, а ткань платья опускается между бедер. Я подхожу ближе, занимаю свободное место, и кладу руки ей на колени, скользя ладонями по ее коже, не отрывая от нее глаз. Мои руки поглощают каждый дюйм ее кремовой гладкой плоти, мышцы под моими пальцами гибкие и сильные, и, наконец, я добираюсь до ее бедер.

— Мисс Брукс, — говорю я низким, тихим, отчитывающим голосом, в то время как на заднем плане продолжается моя записанная лекция. — Вы пришли сюда без нижнего белья?

Полуулыбка появляется на лице Брии, когда она медленно кивает.

— Удобство. Ваша лекция длится всего сорок четыре минуты. Зачем тратить время на ненужную ткань?

Я рычу, когда мой член дергается и напрягается, умоляя войти в ее тугую, горячую киску. Я хватаю Брию за бедра и грубо подтягиваю ее к краю стола.

— Не издавай ни звука, — требую я.

Она делает молниеносное движение губами, отбрасывая невидимый ключ.

Я двигаю платье до бедер, широко раздвинув ее ноги, разглядывая каждый дюйм ее блестящей розовой плоти. Встаю на колени перед ней, моя рука сжимает мягкую кожу ее бедер, а глаза поглощают влагу, собравшуюся на ее складках, подзывая меня.

И я зарываюсь.

Я лакомлюсь ею, как изголодавшийся. Провожу языком по ее губам, поднимаюсь к клитору и снова опускаюсь, погружая его в ее киску. Ее шелковистое, скользкое возбуждение наполняет мой рот и пропитывает губы солоноватой сладостью, вкус которой так восхитительно приятен. Я целую и посасываю ее чувствительный бутон, и она ослабляет хватку на краю стола, чтобы запустить пальцы в мои волосы, притягивая меня ближе, задыхаясь.

Бриа показывает, что ей нравится, не издавая ни звука громче вздохов. Она трется о мое лицо, когда я круговыми движениями ласкаю ее клитор. Она дергает меня за волосы, если я сосу слишком долго, и вздрагивает от удивления, когда я царапаю зубами ее чувствительный бутон, притягивая меня ближе. Я узнаю все, что она любит, и запоминаю это.

А затем я засовываю два пальца в ее киску и загибаю их вверх, поглаживая сладкий, чувствительный комок, поклоняясь ее клитору. Я двигаю пальцами, и Бриа откидывается назад, хватаясь за одну из своих грудей, другой рукой крепко сжимает мои волосы в кулаке. Я шепчу грязные вещи в ее кожу. Мрачные фантазии. Коварные желания. Я хочу вечно смотреть на твои раздвинутые ноги, поглощать тебя, когда мне заблагорассудится. Я хочу уснуть с членом в твоей киске, и разбудить тебя, начав трахать. Я хочу трахать твой рот до тех пор, пока ты не подавишься. И Брие нравятся все грязные вещи, которые я говорю. Я чувствую это внутри нее. Ее самые чувствительные мышцы сжимаются вокруг моих пальцев, пока она не прикусывает свою руку, чтобы не закричать. Ее стенки сжимаются и трепещут от моего прикосновения, ее тело притягивает меня, заманивая в ловушку, которую я никогда не захочу покидать. Она извивается и тяжело дышит, и я довожу ее до конца, выжимая из нее все до последней капли удовольствия, пока она не начинает расслабляться.

Когда дрожь Брии утихает, я вытираю подбородок тыльной стороной ладони и взбираюсь вверх по ее телу. Потом глубоко целую, делясь ее вкусом. Ее запах и вкус выжжены в моем мозгу, как клеймо. Моя потребность в ней разгорается только сильнее, как бездонная яма пламени, и я целую ее так, словно хочу, чтобы она знала об этом. Она целует меня в ответ.

Я просовываю руку под спину Брии и поднимаю ее со стола, не прерывая поцелуя, как будто она ничего не весит. Для настолько сильной и способной поставить меня на колени девушки, она очень хрупкая, как птичка во всей своей грации. Но, как я быстро понял, это обман, иллюзия. Возможно, я смог бы перенести Брию на другую сторону стола без особых усилий, но если бы она не хотела чего-то, то остановила бы меня.