Мне требуется мгновение, чтобы осознать, что я улыбалась в свой телефон, как идиотка. Я вставляю свои Аир-подсы и открываю плейлист, который составила на днях вопреки здравому смыслу. Название: «Твидовая академическая одежда». Я нажимаю воспроизведение на песне «Deep End», прежде чем ответить.

Я: Я бы не стала заходить так далеко. Кстати, откуда у тебя мой номер? Флетчер?

Каплан: Да.

Я: Ого, еще одно нарушенное правило. Я впечатлена. Так в чем же я была права?

Каплан: Доктор Халперон заходила в мой кабинет.

Я: Ты ведь не показывал ей свой ящик? Я буду очень встревожена, если это так.

Каплан: Спасибо… этот образ теперь безвозмездно живет в моей голове, но не в хорошем смысле. Больше похоже на «енотов, сидящих на корточках в заброшенном здании».

Я: Предполагается, что еноты милые.

Каплан: Иногда бешеные. Как бы то ни было, у доктор Халперон был комментарий по поводу моего нового диффузора. Она хотела знать, откуда такой приятный вишневый аромат.

Я: Господи. Не уверена, что рада оказаться правой на этот раз.

Каплан: Ну, я подумал, захочешь знать, что в следующий раз смазка будет без запаха.

Я: Думаешь, будет следующий раз?

Я не знаю почему, но мое сердцебиение учащается, а лицо становится слишком горячим, пока я смотрю, как эти три точки прыгают на экране, пока Каплан набирает свой ответ.

Каплан: О, я уверен в этом, милая.

Я перечитываю это сообщение, прежде чем сунуть телефон в карман и оттолкнуться от стены. Внешне моя улыбка может быть сдержанной, но жар от нее взрывается у меня в груди.

Думаю, я не единственная, кто сегодня прав.