— Кто вы? — требовательно спрашиваю я, так как раньше никогда не видела его здесь.

Он вытаскивает значок и показывает его мне, и я тут же сникаю.

— Спиттл. ФБР. Если не возражаете, оставьте нас наедине.

— Она может остаться, — говорит Брэд, заметив мою перебинтованную руку, прежде чем бросить на меня полный уничижения взгляд. Мне плевать. Он подходит к шкафчику с напитками и наливает два стакана виски.

— Как хочешь. — Мужчина, Спиттл, садится за стол Дэнни, и Брэд протягивает ему виски.

— Мне тоже нужно? — спрашиваю я, указывая на стаканы, которые они держат у губ.

Спиттл колеблется, ставя стакан на стол.

— Сегодня утром из бухты достали тело, — говорит он как ни в чем не бывало, глядя на меня.

Пол уходит из-под моих ног, и я тянусь к ближайшему шкафу, цепляясь за него. Спиттл возвращает свое внимание к Брэду.

— Я знал Дэнни. Но мне нужен тот, кто официально опознает тело.

Вырвавшийся всхлип разрывает меня пополам вместе с моим миром, и я падаю на колени. Спиттл даже не смотрит на меня. Но не Брэд. И его дрожащие губы только делают ситуацию еще более реальной. Я знал Дэнни. Так сказал Спиттл, и он уже опознал его.

— Я сделаю это, — отвечает Брэд дрожащим голосом.

Он залпом выпивает виски и со стуком опускает пустой стакан на стол, от силы, с которой он сжимает стекло, его костяшки белеют. Он зол. Опечален. Потерян.

— Я сделаю это, — выдыхает он, глядя на меня, лежащую на полу. Я не вижу его сквозь пелену слез. Но знаю, что он тоже плачет. — Только если ты не хочешь сама, — холодно добавляет он.

Такое чувство, что моя голова сейчас взорвется. Я не знаю, что теперь будет, куда я пойду, как буду жить. Но одно знаю точно. Мне не вынести вида Дэнни таким. Никогда.

Вскочив, я выбегаю из кабинета. Мертв. Он мертв. Ничего не видя, кроме воспоминаний о нем, крутящихся в моей голове, мчусь через особняк. Я не слышу ничего, кроме того, как он зовет меня по имени. Не чувствую ничего, кроме моря, плавучего бревна и Дэнни.

Я взбегаю по лестнице, направляюсь по коридору в свою комнату и захлопываю за собой дверь. Нахожу на полу лезвие. Поднимаю его. Прикладываю к руке. И с криком полосуя себя, снова и снова.

Я не наказываю себя.

Я наказываю его.

— Роуз! — Брэд выбивает лезвие из моей руки, и я падаю на пол грудой опустошения, сотрясаясь в громких и судорожных рыданиях.

Еще никогда я не испытывала таких острых чувств. Ни до Дэнни, ни после того, как забрали моего ребенка.

Но сейчас я так оцепенела. Так сломлена. Охвачена невыносимым чувством безнадежности. Какая-то часть меня всегда надеялась, что, возможно, однажды я воссоединюсь со своим мальчиком. Сейчас это кажется невозможным. Единственные трое человек в этом мире, знавшие, где и как его найти, мертвы. Я должна чувствовать себя свободной. Нокса больше нет. Как и человека с кольцом в виде змеи. Но и Дэнни тоже, и теперь я еще больше, чем прежде, ощущаю себя пойманной в ловушку тьмы. И из-за своего онемения я в агонии.

Льет дождь. С тех пор, как Брэд вернулся из морга и две недели назад выпил две бутылки виски. Плотные серые тучи застилают небо. Земля под моими каблуками влажная и рыхлая. Воздух пропитан горем, и каждая крупная капля дождя, падающая на меня, причиняет боль. Я отказалась от зонта, предложенного Ринго. Пусть дождь затопит меня. Пусть до синяков забьет каплями.

Двое мужчин опускают гроб Дэнни в зияющую земляную яму. Я сглатываю, когда теряю его из виду. Закрываю глаза, и увеличившийся в горле ком перекрывает мое размеренное дыхание. Я пытаюсь дышать через нос. Хватаю ртом воздух и выбрасываю руку, чтобы схватиться за Брэда, стоящего рядом в черном костюме, и устоять на ногах. Он быстро ловит меня.

— Эй, — шепчет он, притягивая меня к себе.

Я зарываюсь лицом в его пиджак, не в силах смотреть, как Эстер делает шаг вперед и бросает горсть земли на гроб. Все две недели с момента признания Дэнни мертвым, ее лицо оставалось невыразительным, хотя опустошение в глазах было ощутимым.

— Роуз, — зовет меня Брэд из моего укрытия.

Я опускаю взгляд к двум свитерам, что держу в руках, с обращенными ко мне британскими флагами. В глаза бросается мое кольцо. Бриллиант потускнел. Уже не сверкает так, как когда-то.

Собравшись с силами, я медленно шагаю вперед, останавливаясь у края могилы. Нескончаемый поток слез заливает ткань свитеров. Еще раз подношу их к носу и, закрыв глаза, вдыхаю. Я вижу его. Он там, дикий и красивый.

— Я никогда тебя не забуду, — шепчу я, бросая свитера в могилу.

Повернувшись, ухожу на деревянных ногах, но куда пойду дальше — не знаю. Я промокла насквозь и продрогла до костей. Обезумела от горя. Взявшись за ручку «мерса», открываю дверь.

— Роуз?

Я хмурюсь при звуке знакомого голоса и оборачиваюсь, обнаруживая позади Перри Адамса.

— Перри?

Он делает шаг вперед, его лицо выражает сочувствие, которого я не понимаю, и протягивает мне конверт.

— Дэнни попросил меня сделать кое-что для него.

Я нерешительно беру конверт, хмурясь все больше.

— Что?

— Просто прочитай, что внутри. — Он поворачивается и уходит, но останавливается, не успев добраться до своей машины. Оглянувшись через плечо, он слегка улыбается. — Он очень тебя любил.

Эти слова меня не утешают. Они только напоминают, что его больше нет. Я бы предпочла, чтобы Дэнни очень меня ненавидел, но был здесь. Живой. Дышащий. Задыхаясь от сдерживаемого всхлипа, качаю головой.

— Удачи в предвыборной гонке, — желаю я, садясь в машину до того, как конверт полностью промокнет под дождем.

Вскрыв его, вытаскиваю несколько листов и прикрываю ладонью рот при виде почерка Дэнни.

Роуз,

Если ты это читаешь, из моего плана для нас ничего не вышло. Но для тебя еще есть шанс. Я просил тебя быть сильной. Теперь я умоляю тебя об этом. Я не могу быть с тобой, и это убивает меня. Я приложил билет в один конец до Сент-Люсии. Поезжай туда. Убирайся из этого богом забытого города. Вилла на побережье полностью оплачена. Она твоя. Продай ее, если захочешь, деньги возьми себе, но обещай мне пробыть там какое-то время и вспомнить, кто ты есть на самом деле. Моя воительница. Женщина, в которую я так безумно влюбился. Меня ты потеряла. Но я не могу позволить тебе потерять и себя тоже. Не оплакивай меня слишком долго. У тебя есть жизнь. Живи. Живи свободно.

Но перед отъездом, я хочу, чтобы ты кое с кем познакомилась. К авиабилету кое-что прилагается.

Я люблю тебя.

И так будет всегда.

Дэнни х

Я моргаю и моргаю, сглатывая комок в горле. Я ощущаю его запах. Вижу его. Авиабилет, прикрепленный к письму — на рейс послезавтра. Вытаскиваю из-под него лист бумаги, и мой лоб в недоумении морщится, когда я вижу, что это. Свидетельство о рождении.

— Что?

Пробегаюсь глазами по документу. Он принадлежит некоему Дэниэлу Кристоферу Грину. Я качаю головой, мое недоумение растет. Это имя ни о чем мне не говорит. Так звали Дэнни до того, как его нашел Карло Блэк? Мой взгляд падает на дату рождения. Это невозможно. Мальчик родился десять лет назад…

— О, боже.

Я чуть не роняю бумаги, когда дата врезается в мой затуманенный горем мозг. Эту дату я никогда не забуду. Но его имя?

— Дэниэл, — говорю я себе, ощупывая горло и массируя комок горя.

Быстро просматриваю остальные бумаги и нахожу адрес. Ладонь взмывает ко рту, сдерживая рыдание, мое тело содрогается в конвульсиях. Он нашел моего сына? В Калифорнии. Туда тоже есть авиабилет.

Я стремительно выскакиваю из машины.

— Перри! — кричу я, не давая ему закрыть дверцу своего автомобиля. Я показываю бумаги, пытаясь обрести голос. — Спасибо.

Он снова улыбается, на этот раз непринужденно. Но не говорит ни слова. Закрывает дверцу и уезжает.

И внезапно дождь прекращается.

Тучи рассеиваются.

Я смотрю на небо.

Впервые после смерти Дэнни вышло солнце.

Дом идеален. Белый, безупречный и совершенный. Передняя лужайка невероятного изумрудного цвета, а белый заборчик, окружающий ее, выглядит так, будто сошел прямо со страниц рекламы самого идеального семейного дома.

— Уверена, что будешь в порядке? — спрашивает Эстер, пока я смотрю на дом с заднего сиденья такси. — Я могу пойти с тобой. Мы не знаем, как на тебя отреагируют. — Она тоже смотрит на дом. — Может, стоило сначала позвонить?

Я качаю головой и открываю дверцу.

— Уведомив о своем прибытии, я дала бы им время меня остановить. Не хочу рисковать, чтобы меня отрезали от сына. — Нагнувшись, целую ее в щеку. — В отель я вернусь на другом такси. Тебе не нужно ждать.

Выйдя из машины, одергиваю черный брючный костюм и направляюсь к дому. Мне еще никогда не было так сложно решить, что надеть. Я хотела выглядеть как можно более солидно и презентабельно, даже если совсем такой не была. Письмо Дэнни потрясло меня до глубины души. Когда я начала читать, он внезапно ожил. Но с последними словами он будто вновь умер. Но он дал мне надежду. Шанс на спасение. Смысл жизни.

Я стучу в дверь и отступаю назад, прислушиваясь к звукам внутри. Тишина. А затем… шаги. Сердце начинает биться в два раза быстрее, бешено колотясь, а в голове барабанной дробью отдается голос Дэнни.

Будь сильной. Будь сильной. Будь сильной.

Дверь распахивается, и все отрепетированные слова улетучиваются, когда я смотрю на женщину передо мной. Ей лет пятьдесят, она привлекательная, со светлыми волосами и карими глазами. На ней фартук, прикрывающий плиссированную юбку и шифоновую блузку. Она печет. Выполняет материнские обязанности. Как обычно. Она выглядит такой нормальной. Я откашливаюсь, и ищу в голове свои реплики.

— Привет, меня зовут…

— Вам не нужно говорить, кто вы. — Ее рука отпускает дверь, на глаза наворачиваются слезы. — Он похож на вас.

Я вдыхаю так резко, что ловлю себя на том, что отшатываюсь назад.

— Осторожнее. — Она бросается ко мне, когда мой каблук соскальзывает со ступеньки, и я начинаю падать назад.

С ее помощью быстро выпрямляюсь, но в голове творится такой сумбур, что я пытаюсь приспособиться к неожиданному направлению, которое принял этот момент. При взгляде на эту женщину, я не могу не задаваться вопросом: была ли она к этому готова.