ГЛАВА 29

РОУЗ

Кристально чистое море. Золотой песок. Просторы на мили и мили. Мир и покой. Рай. Пляжный домик, который Дэнни оставил мне, не совсем похож на пляжный домик. Скорее на гигантскую виллу. Восемь спален, четыре гостиных, пять ванных комнат. Какого черта я буду делать с восемью спальнями? Мой мозг взорвался, когда этим утром такси подъехало к закрытому жилому комплексу. Я бродила в оцепенении от шока и замешательства, открывая комнату за комнатой. Сад — это пляж, и именно там я сейчас стою, глядя на солнце, уходящее за горизонт. Ветер играет с моими волосами, вокруг ног плещется вода, а пальцы утопают в мокром песке. На небе ни облачка, и, глядя вверх, закрыв глаза, я вдыхаю морской воздух, наслаждаясь лучами закатного солнца на моем лице.

Я стою так целую вечность, впитывая лучи и покой, глядя на море. Цвета здесь такие яркие. Мой мир больше не черный. Это и было его намерением.

Слышу, как сзади ко мне кто-то приближается, и, сделав спокойный вдох, собираю волосы в хвост. Вижу невысокого мужчину, одетого в белую форму.

— Мисс Кэссиди?

— Да?

Он больше ничего не говорит, но перед уходом вручает мне конверт. Глядя на прямоугольник в своей руке, в сознании взмывает вихрь мыслей. Что это? Не знаю, по какой причине, но я осматриваю пляж. Я здесь... одна. Скользя большим пальцем по шву, открываю конверт и вытаскиваю лист бумаги. С бешено колотящимся сердцем, гадаю, не очередная ли это записка от Дэнни. Если, да, то я не хочу ее читать. Она будет преследовать меня до конца моей проклятой жизни.

Затаив дыхание, я разворачиваю лист и зажмуриваюсь при виде своего имени вверху, написанного его почерком.

— Ублюдок, — говорю я вслух, желая, чтобы он сошел с ума при одном упоминании этого слова. Отходя от берега, нахожу сухое место и опускаюсь на песок, зная, что мне нужно сесть.

Роуз,

Разве здесь не прекрасно? Отец привозил меня сюда зимой. Сейчас ты сидишь там, где я впервые надел гидрокостюм, и смотришь на то место, где я впервые прокатился на водном мотоцикле. Я дорожу этим местом. Надеюсь, ты разделишь мои чувства. В нескольких милях вверх по дороге есть частный ангар. Внутри частный самолет. Контактная информация твоего личного пилота лежит на столе в вестибюле. Тебе захочется навещать Дэниэла как можно чаще, и, надеюсь, вскоре его родители согласятся на то, чтобы ты привозила его сюда, чтобы побыть вместе. Самолет и ангар записаны на твое имя. Документы на виллу теперь тоже. Да, я говорил, что ты можешь ее продать, если захочешь, но я очень надеюсь, что ты этого не сделаешь. Потому что тогда мне негде будет жить...

Мои пальцы сжимают лист бумаги, комкая его. Не моргая, не смотря на то, что ветер сушит глаза, я снова перечитываю письмо. «Сейчас ты сидишь там…». Я смотрю на песок, и меня охватывает головокружение. Откуда он знает, где я сейчас сижу? Точное место? С участившимся пульсом вскакиваю на ноги, не отрывая глаза от его слов. Листок выскальзывает из пальцев и падает на песок у моих ног. И я смотрю на него. Дрожа всем телом, я просто смотрю на него, мое зрение расплывается из-за нахлынувших слез. Я теряю рассудок? Я все неправильно поняла?

«Да, я говорил, что ты можешь ее продать, если захочешь, но я очень надеюсь, что ты этого не сделаешь. Потому что тогда мне негде будет жить...»

Моим легким требуется воздух, и я кружусь на месте. Я не могу видеть сквозь наворачивающиеся на глаза слезы, не могу дышать из-за спазма в горле. Все окутано желто-синим туманом. Все, кроме одного.

Дэнни.

— Нет.

Ноги отказывают, и я падаю на колени на песок, борясь с логикой и молитвами. Он — мираж. Я так по нему скучаю, что мой разум играет со мной злые шутки. Тем не менее, силуэт человека вдалеке увеличивается, когда он прогулочным шагом идет по береговой линии, — руки в карманах шорт, грудь обнажена, босой.

А потом он оказывается передо мной, я вижу его совершенно четко и ясно.

Поднимаю голову, когда он приближается и становится надо мной. Снимает солнцезащитные очки. Его лицо спокойно. Кожа загорелая. Черные волосы длиннее, чем обычно, а глаза более голубые. Живые. В них отражается покой. Он выглядит похудевшим. Мой взгляд останавливается на повязке чуть ниже его ключицы. Пулевое ранение.

Он опускается передо мной на корточки и тянется к моей щеке, нежно стирая дорожки слез.

— Ты напоминаешь мне кое-кого, кого я знал раньше, — шепчет он с ласковой улыбкой.

Я срываюсь, прячу лицо в ладони и рыдаю. Он не настоящий. Он не может быть настоящим. Я сплю или, может, даже вижу кошмар. Всхлипывая, смотрю сквозь пальцы. Он все еще там.

Удивление сменяется гневом.

Я вскакиваю на ноги, опрокидывая его на песок. Смотрю на него сверху вниз, а он смотрит на меня.

— Ах, ты, ублюдок, — выдавливаю я, ныряя на него, находя его губы, целуя, наслаждаясь знакомым ощущением, его запахом, всем…

Мои руки и рот в безумии жаждут получить от него как можно больше, разум твердит, что он в любую минуту может раствориться в воздухе. Что я могу проснуться.

— Я здесь, — бормочет он мне в губы, перекатывая нас так, что я погружаюсь под его весом в песок.

Он отстраняется, убирает с моего лица волосы и несколько мгновений молча изучает. Потом целует, такого поцелуя я еще не испытывала. Такого глубокого, такого мощного. Как мы.

— Прости, — бормочет он. — Прости меня.

— Как? — спрашиваю я, а в голове крутится масса вопросов.

Я видела его в воде. Слышал агента ФБР. Наблюдала за Брэдом, когда тот вернулся с опознания.

— Мне бы никогда не дали жить с тобой, Роуз. Всегда найдется кто-то, кто захочет пустить мне кровь. Когда я висел на борту той лодки, когда смотрел на тебя, я знал, как должен поступить.

Я качаю головой, чувствуя, что она вот-вот взорвется. Взорвется от счастья. От облегчения.

— Значит, ты инсценировал свою смерть.

— Нет, задерживал дыхание гребаную вечность, и уплыл, чтобы спасти свою жизнь, — отвечает он, полным сарказма голосом.

Боже, я прошла через ад. Выплакала тонну слез и больше. Пребывала в болезненной агонии.

— Ты мог бы сказать мне, Дэнни.

— Им надо было видеть, как ты скорбишь.

— Но Брэд…

— Он знает, что я жив, Роуз.

Он должен рассказать, как ему удалось все провернуть.

— Скажи мне, как.

Он улыбается моему удивлению.

— После того, как я добрался до берега, переодел в свою одежду одного из мертвецов и загрузил его на гидроцикл. Отплыл подальше и выбросил тело. Затем выследил Спиттла. Пообещал ему кое-что.

— Что пообещал?

— Избавиться от фотографий.

Он пожимает плечами. Мне не нужно спрашивать, что это за фотографии.

— Спиттл возглавил поиски и нашел тело. Как ты знаешь, он нанес Брэду визит. — Дэнни тянется к моему лицу, гладит по щеке, его прикосновения полны извинений. — Бедный засранец выглядел так, будто увидел привидение, когда зашел в морг и увидел, что я его жду.

Я удивлена. Лишена дара речи. Две бутылки виски, в которых утонул Брэд, когда вернулся из морга, теперь имеют смысл по многим причинам.

— А Эстер?

— Она знает. Но для всех остальных я мертв. — Он задумчиво смотрит на меня. — И все было чертовски просто, Роуз. Все было легко, кроме одного.

— Чего?

— Скучать по тебе, — шепчет он, целуя меня в губы. — Без тебя было чертовски мучительно. Не видеть тебя.

Он вглядывается в мои глаза.

— Не чувствовать тебя.

Его ладонь скользит между нашими телами, накрывая меня между бедер. У меня перехватывает дыхание, и он улыбается.

— Не слышать тебя. Нам многое предстоит наверстать.

Моя улыбка совпадает с его, и, запустив руки ему в волосы, я прижимаюсь носом к покрытой шрамами щеке, закрываю глаза и вдыхаю его знакомый запах.

— Я так сильно тебя ненавижу.

Он делает вдох и протяжно выдыхает.

— Я тоже тебя люблю.

КОНЕЦ