Поэтому она переключила свои мысли на другую тему. Ее отец хотел, чтобы она организовала какую-то другую обстановку. Во что можно было бы перевести этот необычайно всеобъемлющий термин?

- Официальный бал? - подумала она вслух. - Может быть, в отеле "Бристоль"? С положительной стороны, я готова поспорить, что Сабуро потрясающий танцор.

- Не знаю, нужно ли тебе что-то настолько сложное.

- Наверное, ты прав. Итак...?

- Устрой прием в клубе "Гладкий и морщинистый". У них есть помещения, которые были бы достаточно большими.

- Они довольно эксклюзивные, папа, - заметила она, нахмурившись.

- У меня там есть некоторое влияние. И обсуди все с Джексоном Чичериным. Он давний член клуба, и в наши дни у него, вероятно, больше влияния, чем у кого-либо другого, по крайней мере, в этих кругах. Держу пари, у него найдется несколько хороших советов о том, кого пригласить и как это организовать.

Она подумала, что он, вероятно, прав - и она знала Чичерина и довольно хорошо с ним ладила.

- Хорошо.

Украшения, хотя...

Она разразилась хихиканьем.

- Что тут смешного?

- Ах... не бери в голову, папа.

Развешивать на стенах приемной силуэтные мишени после стрельбы Сабуро было противопоказано. И вообще, на самом деле они выглядели не так уж впечатляюще. Его выстрелы были так тесно сгруппированы в центре, что казалось, будто он только что сделал один выстрел из действительно большого пистолета. И никто, кто не был свидетелем этого лично, не счел бы расстояние, с которого он стрелял, правдоподобным.

Лучше цветочные композиции, дурочка.

Лазарет Харрингтон-хауса

Харрингтон-Сити

Харрингтон Стейдинг

Планета Грейсон

Система Грейсон

- Я не могу поверить, как вы выбрали время, достопочтенная Стефани Александер-Харрингтон! Мы с твоим отцом оба врачи, в госпитале лучшие акушерские и неонатальные отделения на всей планете, мы следим за каждым этапом твоей беременности, и ты делаешь это!

- Не...

Хонор прервалась, чтобы тяжело передохнуть, сжимая руку мужа в своей искусственной левой руке и прижимая правую руку к своему вздымающемуся животу, когда начались новые схватки. Ее мать положила свою маленькую прохладную руку ей на лоб, и Хонор ценила комфорт этого прикосновения почти так же сильно, как любовь, которая наполняла разум Эллисон.

Однако в данный момент ей скорее хотелось, чтобы в этом мысленном сиянии было меньше беспокойства.

Нимиц лежал, свернувшись калачиком, в ногах ее кровати, в то время как Саманта растянулась на спинке стула Хэмиша, и они оба изливали на нее свою любовь и поддержку. Она была почти уверена, что была бы гораздо более обеспокоена, может быть, даже напугана, без этой связи. Ничего из этого еще не должно было произойти, и она поджала губы, тяжело дыша, когда схватки прокатились по ней, и она почувствовала мыслесвет своего нерожденного сына. Он был... несчастен, подумала она, что было неудивительно, учитывая, как его вселенная сотрясалась вокруг него, и она чувствовала, что кошки тоже тянутся к нему, успокаивая его неоформленные страхи.

- Не... не моя идея, - произнесла она более естественным голосом, когда схватки ослабли. - Я вела себя хорошо!

- "Хорошо" всегда было относительным понятием, когда дело касалось тебя, дорогая, - строго сказала Эллисон.

- Нет, я была! - Хонор настаивала. - Это была не моя вина!

Нимиц выпрямился на кровати, всплеснув руками, и Эллисон нахмурилась, прочитав их.

<Она права,> сказали эти руки. <Это был Пловец.>

- Пловец? - повторила Эллисон.

Она пристально посмотрела на свою дочь, когда Хонор снова начала тяжело дышать.

- Она была на лестнице. - В голосе Хэмиша звучало скорее смирение, чем беспокойство. К несчастью для него, Хонор могла почувствовать эмоции, скрывающиеся за его решительно спокойным тоном. - Она не видела Пловца, и он, по-видимому, не видел ее. Он пробежал прямо у нее между ног, и...!

Он замолчал и пожал плечами, а Эллисон покачала головой. Она улыбнулась Хонор сверху вниз, затем убрала руку со лба и подошла ближе к кровати, чтобы изучить диагностические показания. Никто, просто взглянув на нее, не заметил бы, как расслабились ее напряженные плечи, но даже сквозь схватки преждевременных родов Хонор почувствовала огромное облегчение, которое разлилось по ее эмоциям, когда эти показания были прочитаны.

Облегчение, которое заставило Хонор почувствовать себя намного лучше, если честно. Она знала, что ситуация находится под контролем. Она знала это, на что бы это ни было похоже. Но в данный момент ее собственные эмоции едва вступали в контакт с ее передним мозгом.

- Она направлялась в свой офис, - сказал Хэмиш. - Пловец подбежал к ней. Ты же знаешь, какие все котята прыгучие!

Альфред Харрингтон встал рядом с Эллисон. Он обнял жену, пока тоже изучал показания приборов, затем улыбнулся Хонор.

- Пловец, не так ли? - сказал он покорным тоном двуногого, у которого было гораздо больше опыта с древесными котами, чем у большинства. - Ну, я полагаю, "бойкий" - это один из способов выразить это. Однако лично я предпочитаю что-нибудь чуть покрепче. Он еще хуже, чем был Джейсон!

<Никто не хуже Странника>, - подписала Саманта со спинки стула Хэмиша, и Альфред рассмеялся.

Джейсону, первенцу первого помета Нимица и Саманты, было тринадцать стандартных лет, что было лишь поздней стадией детства среди древесных котов. Кошки физически взрослели к тому времени, когда им исполнялось десять или одиннадцать стандартных лет, хотя всем им - и особенно самцам - на тот момент еще предстояло немало "набираться сил". Но существовала разница между физической зрелостью и взрослой жизнью. Возраст древесного кота можно было довольно точно определить по его хвосту, на котором виднелись кольца, очень похожие на кольца енота Старой Земли. Однако, в отличие от енота, древесный кот рождался без колец или перевязей. Вместо этого они развивались по мере взросления кошки, со скоростью один на каждые три сфинксианских планетных года, или чуть более пятнадцати с половиной стандартных лет. Появление первого кольца знаменовало конец детства котенка в глазах древесных котов, но "котята" не считались достаточно взрослыми, пока не появлялось второе кольцо.

Однако в случае с Джейсоном казалось маловероятным, что его будут считать "взрослым", пока он не предъявит свое третье кольцо. Странник, его прозвище как древесного кота, было присвоено, когда ему было меньше стандартного года, как признание его склонности делать именно это - странствовать. Например, уйти от своих родителей и попасть в беду.

Что он до сих пор делал по мановению палочки сельдерея.

- Может быть, не более бойкий, но я думаю, что он еще более упрямый, - сказал Альфред, и Саманта на мгновение задумалась над этим. Затем она протянула обе настоящие руки ладонями вверх и прикоснулась правой настоящей рукой к морде в знак "может быть", и Хонор удивила себя несколько задыхающимся смешком, почувствовав безропотное согласие Саманты.

Пловец был из первого помета Артемиды и Худа. Кроме того, ему было меньше двух стандартных лет, и он довольно сильно пошел в своего отца, чье имя как древесного кота было Гладкий рыболов. Персонал дома Харрингтонов привык видеть, как он энергично плавает в бассейне Хонор олимпийского размера, поэтому двуногие звали его Посейдон, и он был известен безрассудной самоотверженностью, с которой мчался по окружающему миру.

- На самом деле это тоже не его вина, - вырвалось у Хонор, когда схватки отпустили ее. - И если бы я не была так беременна, я бы смогла избежать его.

- Уверен, что ты бы так и сделала. - Хэмиш явно не был склонен делать скидку на малый возраст Пловца, и она мимолетно улыбнулась, почувствовав его нежное раздражение. Хонор придерживалась измененной версии своего обычного графика тренировок, но по мере того, как ее беременность прогрессировала, ей пришлось сократить его. И это, конечно, было правдой, что она была менее проворной, чем раньше. Но все же...

- Хорошо то, - продолжил Хэмиш, глядя через кровать на Эллисон и Альфреда, - что Спенсер был прямо там. Он поймал ее прежде, чем она успела полностью упасть, но даже он не смог удержать ее от жесткого приземления на оба колена. И к тому времени, как мы поставили ее на ноги и спустили по чертовой лестнице, у нее отошли воды, и было совершенно очевидно, что Эндрю решил появиться раньше, чем планировалось. Поэтому мы поместили ее в здешний лазарет вместо того, чтобы пытаться отвезти в больницу.

- И с ней все будет в порядке, - сказал доктор Эмброуз Макуиртер, возвращаясь в комнату. На самом деле это была довольно большая комната, но с того места, где лежала Хонор, казалось, что в ней становится немного тесно. - Мы все время следили за состоянием ребенка, поэтому уже знали, что с легкими у него все в порядке. Да, он прибывает на месяц раньше срока, но это только из-за пролонга. Во многих отношениях мы просто тянули время до вашего срока родов, на самом деле; ни он, ни вы не пострадали от падения, миледи; и благодаря обоим докторам Харрингтон, в госпитале Говарда Клинкскейлса лучшее отделение для новорожденных на планете. Так что, если он хочет появиться на свет на несколько недель раньше, меня это устраивает. Хотя, - он посмотрел на Хонор, и его грейсонский акцент показался немного более заметным, чем обычно, - это не одобряемый способ вызвать роды, миледи.

- Знаю! Я знаю! Но мы с Хэмишем не делаем ничего легкого...

Хонор замолчала, снова тяжело дыша, и Макуиртер проверил свой хронометр.

- Хорошо, - объявил он. - Очевидно, этот молодой человек еще более нетерпелив, чем я ожидал. Понимаю, что на данный момент у нас довольно много врачей, но думаю, что нам с леди Харрингтон нужно немного места для работы. Так что, если бы вы все просто отошли назад? Нет, не ты, милорд. - Он покачал головой, глядя на Хэмиша. - Ты оставайся там, где ты есть, и держи за эту руку. И я не думаю, что есть большой смысл просить древесных котов уйти?