- ‘Не полагайся на своего мужа. Если он жив, то скорее всего уже забыл, что был женат.’

- ‘Я верю в него.’

- ‘Я верила в мистера Киффена, - возразила Лидия, - пока этот трус не бросился за борт. Кто бы мог подумать, что джентльмен бросит трех дам и все их земное имущество этим пиратам?’

- Том совсем другой, - тихо сказала Сара. Хотя она постоянно думала о Томе, она старалась не говорить о нем слишком часто. Было бы жестоко слишком много думать о своем муже, когда у Агнес даже не было возможности оплакать потерю капитана Хикса.

- ‘Если мы хотим спастись, то это может сделать только Гай Кортни, - сказала Лидия. - Хотя я не могу понять задержки.- Она указала на Агнес. - Вы невестка Гая. Почему он еще не выкупил нас?’

- ‘Если ты полагаешься на любовь Гая ко мне, чтобы спасти нас, ты будешь разочарована, - сказала Агнес. - ‘Я совершила самое страшное преступление в его книге - упустила возможность продвинуться по карьерной лестнице. Он хотел, чтобы я была помолвлена с каким-нибудь высокопоставленным лицом в Ост-Индской компании. Вместо этого я вышла замуж за капитана Хикса, скромного солдата. Он так и не простил меня. Вот почему он сослал нас в Бринджоан.’

Она снова прислонилась к холодной стене. Это был не новый разговор: они обсуждали его каждый день с тех пор, как пираты захватили их. Но на этот раз Лидия не дала ему закончиться. Она выпрямилась, скрутив запястья в наручниках, и лукаво посмотрела на Агнес и Сару.

- ‘Почему вы притворяетесь, что вы не сестры?’

Лидия рассмеялась, увидев шок на их лицах. - ‘Неужели вы думали, что скрыли это от меня? У меня проницательные глаза. Я смотрю и слушаю. Еще до того, как мы покинули Бринджоан, у меня были кое-какие подозрения. В нашем теперешнем заточении вы едва ли могли надеяться скрыть это. Ваша забота друг о друге; слова, которые вы шепчете, когда думаете, что я сплю. Я знаю вашу тайну – и другой вопрос, который вы не обсуждаете.’

Она подняла голову, так что ее острый подбородок был направлен в их сторону. - Вы можете это отрицать?’

Хотя это едва ли имело значение, Агнес почувствовала укол предательства. В своей тюрьме они владели только своими секретами. Теперь она потеряла даже это. И она не доверяла Лидии.

- ‘Это правда’ - решительно сказала Сара. - Мы с Агнес - сестры. Я не видела ее почти двадцать лет, прежде чем мы неожиданно высадились в Бринджоане.’

- ‘Значит, вы еще и сестра Каролины Кортни, жены губернатора.’

Сара кивнула:

Лидия подняла свои скованные руки. - Тогда скажи нашим тюремщикам, кто ты на самом деле. Если Гай Кортни узнает, что они держат обеих сестер его жены – не говоря уже о вдове его верного друга мистера Фоя, – он заплатит любой выкуп, какой они потребуют.’

- ‘Вы ошибаетесь’ - сказала Сара. - ‘Если бы Гай знал, кто я на самом деле, он бы заплатил Ангрии, чтобы он продержал нас здесь до конца наших дней. А если он и выкупит меня, то только для того, чтобы наказать еще хуже, чем когда-либо может Ангрия.’

Лидия наклонилась вперед, словно ищейка, почуявшая запах. - Но почему же?’

Слишком поздно Сара поняла, что сказала слишком много. Усталость и отчаяние ослабили ее защиту. - ‘Это ничего не значит.’

- ‘Если это и есть причина, по которой я останусь гнить в этой темнице, то она означает все. Лидия поползла вперед. - "Что Гай держит против тебя?""

- ‘Ничего.’

- Любил ли он тебя’

Сара вздрогнула. - ‘Никогда.’

Лидия задумалась над этим. - Он не простил Агнес, что та вышла замуж не по своему положению. Может быть, ты совершила то же самое преступление?’

Сара не решалась заговорить сама.

- ‘Но это не объясняет ненависти, - задумчиво произнесла Лидия. - ‘Должно же быть что-то еще. Возможно, ваш муж. Какая-то вражда между вашим мужем и губернатором Кортни?’

Ее нос дернулся. - ‘Но что могло его так разозлить? Нарушитель? Соперник?’

- ‘Он был нарушителем, - сказала Агнес. - ‘Ты же знаешь, как Гай презирает людей, которые крадут у него торговлю с Индией. Вот в чем причина.’

Но она говорила слишком поспешно. Лидия услышала эту ложь. - ‘Нет. Я не думаю, что это может быть так." Торжествующая улыбка тронула ее губы. - ‘Когда мы грузили лодку в Бринджоане, я слышал, как один из мужчин назвал вас “миссис Кортни”. Но зачем ему это делать? И мальчик, который путешествовал с тобой - племянник Гая, Фрэнсис Кортни. Поразительное совпадение, не правда ли?’

- ‘Ты ослышалась’ - сказала Сара.

- Боюсь, что нет. А если вы миссис Кортни, то ваш муж должен быть ... - она на мгновение задумалась. - Том Кортни.’

Она увидела на их лицах изумленные взгляды и рассмеялась. - ‘Вы миссис Том Кортни - не только сестра жены Гая, но и жена его брата. Теперь я начинаю понимать. Я слышала о Томе Кортни, когда жила в Бомбее. Говорили, что они с Гаем стали такими врагами, что пытались убить друг друга. Я слышала, что однажды Гай сбросил человека с крыши Губернаторского дома только за то, что тот упомянул его имя.’

- ‘Я не обращаю внимания на сплетни, - сказала Агнес.

Но Лидия еще не закончила. - ‘Теперь я припоминаю еще одну историю. Настоящий скандал. Я получила его от подруги, а та - от горничной Каролины Кортни, которая приехала с ней из Англии. По словам служанки, Каролина не была девственницей, когда выходила замуж за Гая - на самом деле она уже носила ребенка.’

Из темноты вынырнуло лицо Лидии. Лишения последних недель лишь обострили черты ее угловатого лица, придав ему устрашающий вид.

- Они сказали, что ребенок - юный Кристофер Кортни - вовсе не принадлежал Гаю. Они сказали, что Каролина была довольно свободна со своими прелестями во время путешествия из Англии, и что хотя именно Гай пил брачное вино, он не был первым, кто откупорил пробку. Его брат Том, говорили они, имел такое удовольствие.’

Даже в темноте ее глаза сияли торжеством. - "Вот почему он ненавидит тебя. Хотя я удивляюсь, - злобно добавила она, обращаясь к Саре, - что ты так верна своему мужу, после того как он так свободно обошелся с твоей сестрой. Я уверена, что не удовлетворилась бы тем, что стала чьим-то десертом.’

- Пожалуйста, - взмолилась Агнес. - ‘Теперь ты понимаешь, почему Гай не должен знать, кто такая Сара. Ты не должна никому об этом рассказывать.’

Лидия снова забилась в свой угол, ее щеки потемнели от возбуждения, вызванного предстоящей охотой.

- ‘Можете на меня положиться, - сказала она. - Твой секрет в безопасности. И еще одно дело, о котором вы не говорите.’

- ‘Что ты имеешь в виду? - тупо сказала Сара.

- ‘Ты ждешь ребенка. Ты никогда не говоришь этого, но это так же ясно, как выпуклость в твоем животе. То, как ты не могла удержать еду в лодке, а теперь еще и растолстела на той скудной пище, которую нам дают пираты. А есть и другие признаки, которые заметит любая женщина.’

Сара сжала кулаки.

- ‘А почему ты не скажешь об этом пиратам? - Спросила Лидия.

- ‘Последние пятнадцать лет мы с Томом мечтали о ребенке, - печально сказала Сара. - ‘За все это время я забеременела только один раз, и то дитя я потеряла. Чтобы это случилось сейчас, в такой обстановке ... - она замолчала.

‘Если бы пираты знали, они наверняка нашли бы способ воспользоваться ее уязвимостью, - сказала Агнес. - ‘Вот почему мы не говорим об этом, и поэтому я умоляю вас, миссис Фой, ничего не говорить пиратам.’

- ‘Как вам будет угодно, - сказала Лидия. Она свернулась калачиком и улыбнулась про себя, хотя в тусклом свете остальные этого не видели. - Кроме того, кому я вообще могу рассказать об этом?’

Далеко над ними, через много уровней скал и в части замка, построенного из камня, пират Ангрия сидел в своем зале. У него было хрупкое, гибкое телосложение, но ни один человек, видевший его, не мог ошибиться в силе, которая горела в его глазах. Голова его была покрыта тюрбаном, а длинные усы, обрамлявшие щеки, почти сливались с бакенбардами.

Он не был рожден моряком. Его отец был дешмуком, мелким лордом, которому поручили заботиться о сотне деревень. Его дело было выносить решения по спорам фермеров и защищать жителей деревни от грабежей разбойников. Но Ангрия не был создан для суровых ритуалов и запретов сельской жизни. Крестьяне пресмыкались перед его отцом, его отец пресмыкался перед своим сюзереном, и все, что когда-либо имело значение, - это следующий урожай риса. Но славы не было. Когда Ангрия впервые увидел корабль португальского купца, несущегося через залив на всех парусах, он понял, что это его судьба. Летать свободно, без ограничений по законам и обычаям, не подчиняясь ничему, кроме ветра и моря, – вот о чем он мечтал. Двадцать пять лет спустя он достиг этого.

Зал был свидетельством его успеха. Вдоль стен выстроились трофеи с захваченных им кораблей - голландские, английские и португальские флаги, корабельные колокола и фонари, и даже резная фигура обнаженной русалки. Пол покрывали толстые тканые ковры, иногда по три штуки в глубину. Его люди лежали, растянувшись на них. Обычно они играли в кости, пили арак или курили кальян, который привозили из Аравии. Но сейчас все молчали, их внимание было приковано к человеку, стоявшему перед Ангрией.

Он приехал в тот же день, подъехав к замку верхом на лошади, которая когда-то была прекрасной лошадью, но теперь хромала от долгих недель тяжелой езды. У него была длинная темная борода, хотя волосы на голове сгорели, оставив его лысым. Даже когда он спешился и бросил поводья конюху, он возвышался над остальными обитателями замка. Он потребовал разговора с Ангрией. Стражники впустили его, ибо кто мог отказать человеку с таким сказочной шпагой на поясе?

Теперь Ангрия изучал его с возвышения, на котором он сидел. Под бородой и свежими шрамами, которые розовели на его коже, гость был все еще почти мальчиком, еще не достигшим двадцати лет, но уже закаленным в боях. Воин, без сомнения. Возможно, именно так выглядел Ангрия в том возрасте, когда он еще не научился ценить достоинства тонкости и силы.