Такого я никогда прежде не испытывал.
Он по-прежнему смотрел на меня огромными глазами, держа моё лицо в ладонях.
— Ох, блядь, — выдавил он, потянувшись ко мне губами. И пока я был внутри Мэтта, пока моё тело дрожало от удовольствия, он рукой схватился за собственный член, кончая и выплескиваясь горячей спермой между нами.
Я так и не отстранился.
Зачем?
Я хотел остаться внутри Мэтта навсегда.
Когда он лениво открыл глаза, я чмокнул его блаженно ухмыляющийся рот и неохотно вытащил член. Перекатился на бок, притянул Мэтта к себе, закинув ногу на его бедро. Я обнял его, поцеловал в висок и спросил:
— Тебе хорошо?
— О, нереально хорошо, — усмехнулся и пробормотал он.
Я невольно рассмеялся.
— Это было… Мэтт, это было потрясающе.
Он крепче прижался к моей груди, оставляя поцелуи на коже, пока мы оба пытались отдышаться. Провёл ладонью по рёбрам, по ягодице, прильнул бёдрами. Коснулся моего слегка твёрдого члена и поёжился.
— М-м-м. Всё ещё возбуждён. Хочешь больше?
Я хохотнул, посчитав вопрос риторическим, но Мэтт снова подался пахом вперёд, и член дёрнулся.
— Однозначно больше. — Мэтт выпутался из моих объятий и лег на постель лицом вниз.
— Мэтт…
Он лишь сжал в кулаках простынь над головой, разводя ноги в стороны и поднимая задницу.
Я подумал было сказать, что вполне доволен, но он знал меня слишком хорошо. Поэтому я погладил свой член, Мэтт простонал. И задрал ягодицы выше. Я почти зарычал, вставая позади него на колени и склоняясь вниз. Прошептал на левое ухо:
— Ты дразнишься.
— Просто трахни меня уже.
Я тихо рассмеялся.
— А ещё много командуешь.
Мэтт повилял задницей, потираясь об меня, и я дал ему желаемое. Прижался членом к до сих пор влажному входу и надавил.
Легко скользнул внутрь. Мэтт запрокинул голову и глухо простонал, подаваясь мне навстречу. Иногда ему именно это и нужно было — качественный жёсткий секс.
Я накрыл ладони Мэтта своими, вбиваясь и даря ему желаемое. Даря желаемое самому себе. Мэтт хотел, чтобы его взяли, а я хотел заявить свои права. Нам необходимо было восстановить нашу связь.
Я поцеловал его плечо, прикусил. Мэтт стонал громче и раскачивал бёдрами мне навстречу. Удовольствие нарастало с каждым движением, и вскоре я вновь кончил.
Навалился сверху, взмокший и удовлетворённый, оставляя поцелуи на месте укусов. Когда решил пошевелиться и отстраниться, он меня остановил.
— Останься внутри.
Я поцеловал любимого в затылок.
— Мы устроили беспорядок. Нужно вымыться.
Некоторое время мы не двигались, успокаиваясь, пока Мэтт не засмеялся подо мной. Я отодвинулся, позволяя ему перевернуться на спину, и вновь устроился сверху. Он обнял меня и руками, и ногами, смеясь по новой.
— Что такого забавного? — поинтересовался я, с удовольствием наблюдая за его счастьем.
Он поцеловал меня с улыбкой.
— Посмотри, какой я. Покрыт смазкой, потом и спермой.
Его глаза сияли, и он был настолько доволен, что я не мог не захохотать в ответ. Потащил его в душ, где мы скрючившись в тесноте вымыли друг друга. Я очистил его волосы от смазки, а он сделал мне бороду из пены. Взяв душевую насадку, я попытался отмыть тело Мэтта, что привело к водяной битве, и в итоге всё закончилось истерическим смехом, полностью залитой ванной комнатой и мокрыми счастливыми поцелуями.
Мэтт высушил мою голову полотенцем.
— Мне нравятся твои длинные волосы.
— Думал, тебе по вкусу короткие и торчащие.
Он искренне озадачился.
— Не могу решить.
Я рассмеялся, повязывая полотенце на талии. Притянул Мэтта для очередного поцелуя.
— Спасибо, — проговорил я. — Мне это правда было нужно.
Он посмотрел на меня, склонив голову. Его улыбка не угасла, но в глазах появился вопрос.
Я пояснил.
— Нужно было время с тобой, пусть даже час. Нужен был смех.
— Мне тоже.
— Лучше бы нам прибраться и ехать в город. — И посерьёзнел, вспомнив, что нам предстоит планировать похороны Руби. — По возвращении домой нас ждут не самые приятные дела.
Мэтт выпрямился и обхватил моё лицо руками.
— Детка, мы разберёмся. Вместе мы осилим что угодно.
Я повернул голову и поцеловал его ладонь. Его слова, его убеждённость согрели меня.
— Да, осилим.