« Не звонил».
Ладно. Всем до завтра. Пока.
У подъезда в участок, стояли три полицейские машины. В одной из них, открыв дверцу со стороны водителя и, выставив на асфальт ногу, сидел молодой, конопатый подлейтенант Миррол Дар.
Напарник Фру Оола.
Миррол постоянно, что- нибудь жевал, и сейчас, положив на рулевое колесо лист бумаги и неотрывно читая написанное в нем, двигал челюстями- в поднятой вверх руке, он держал надкусанный бублик.
До завтра,- Рик проходя мимо, махнул ему рукой.
Бу- бу,- ответил Миррол Дар.
Автобусная остановка находилась за перекрестком, возле цветочного магазина. Пройдя по тротуару, Рик остановился на пешеходном переходе, ожидая свой зеленый свет светофора, закурил папиросу.
Замечательный вечер.
И тепло, как летом.
Даже начиная преть, Рик не расстегивал китель, терпел. Гай, тот, конечно же, не смущался подобными пустяками- ходил на распашку, выпятив обтянутое рубашкой, потное брюхо.
Рик усмехнулся, выпустил дым и пошел через дорогу к остановке.
Рабочий день закончен.
Ожидая свой автобус, Рик подумал, что можно было дойти до станции метро, тогда путь домой сократился бы в двое, но идти до станции он не хотел- далеко.
Автобус подошел быстро, в салоне было полно свободных мест, хотя «час пик» уже наступил- Рик прошел в конец салона и сел у окна, стал смотреть на улицу.
Он ее не заметил- женщина села рядом с ним тихо, и не громко спросила:
Вы- Рикслем Ярк?
Я.
Он посмотрел на нее.
Наверное одного возраста с ним, одета в белую блузку и длинную, синюю в цветах, юбку, волосы- черные и густые, стянуты сзади в замысловатый узел.
У женщины было вытянутое, бледное лицо и черные, большие, внимательные глаза.
Вы меня не знаете, представляться я не буду. Поверьте, это ни к чему,- женщина неуловимым движением правой руки сунула Рику в ладонь, что- то мелкое и холодное.- Это ключ от камеры хранения на железнодорожном вокзале. Там лежит то, что принадлежало моей бабушке.
Одну минуту, что вы...
Я сейчас выйду. Послушайте, не отдавайте это никому. Впрочем, как захотите. Дело ваше. Там есть то, что когда- то принадлежало вашему деду- Склиму Ярку. Ячейка номер 135, шифр Л 7890. Л- лазурь. 7890. Простой шифр. Вы запомните?
Откуда вы знаете...
Вы запомните шифр или вам его записать?- В ее руках появилась маленькая сумочка из коричневой кожи.- Я вам напишу.
Я запомню. Л 7890. Просто.
Мне некому это отдать. Теперь решать будете вы. Вы очень похожи на своего деда, Рикслейм. Почти одно лицо. Судьба.
Она быстро поднялась на ноги и пошла по проходу, мимо сидений, к выходу.
Автобус вздохнул тормозами и замер на остановке.
Пятнадцатая улица.- объявил водитель.
Рик сидел и смотрел, как его внезапная собеседница, сойдя с подножки, быстро уходила по тротуару, ее белая блузка ярким белым пятном сияла на фоне отделанного мрамором, серого здания.
В автобус зашли сразу несколько человек и двери закрылись.
Рик смотрел на незнакомку, пока та не исчезла из вида.
Через час он был дома.
******* *******
Солнце уже клонилось к закату, оно висело над макушками далекого леса, где чуть в отдалении сверкал ярко- красным кольцом оцинкованной крышей, новый стадион. Прозрачное вечернее небо обещало прохладу.
Рик сидел за кухонным столом и его большая, пол- литровая, алюминиевая кружка, парила от горячего чая.
В квартире Лайны было пять комнат- больших и светлых. Он жил здесь, в этих хоромах вместе с ней, оставив свою жалкую однокомнатную «нору», набираться пыли и пауков. Сначала Рик сдавал свою квартиру квартирантам, но после потопа, который устроили последние из них, затопив соседей этажом ниже, перестал ее сдавать и наведывался туда, только для редких попоек с сослуживцами.
Он переоделся в свой повседневный спортивный костюм, сидел на стуле, закинув ногу на ногу и смотрел в окно.
На газовой плите кипела кастрюлька с пельменями, по кухне носился аппетитный дух семейного очага, сытости и призыва к отдыху на диване в гостиной.
Ключ, врученный ему незнакомкой в автобусе, поблескивал рядом с кружкой на столе.
Рик поднялся на ноги, подошел к плите и, убавив газ, направился к двери.
На ключ он даже не взглянул.
Суточное дежурство в госпитале закончится у Лайны утром, и до своего ухода на работу он ее не увидит.
Выйдя на балкон, и облокотившись на деревянные, лакированные перила, Рик закурил папиросу, бросил погасшую спичку в тяжелую, стеклянную пепельницу, стоявшую на круглом, полированном столике, и окутался табачным дымом.
Внизу по асфальтированной, изогнувшейся змейкой, пыльной дорожке, бежали трусцой парень и девушка. Их пудель, демонстративно помочившись на фонарный столб, кинулся их догонять.
Ветра почти не было.
Заходящее за горизонт Солнце, светило Рику в глаза.
Ничего не знаю,- произнес он в слух.
Что ему в сущности известно про деда?
Ничего.
Был он полицейским во времена Белых Каст, дослужился до подлейтенанта, почти вышел на пенсию.
Убит в своем полицейском участке.
Герой Сопротивления.
Отдавшая ему ключ женщина, сказала, что Рик очень похож на своего дела, и именно поэтому он решил считать ее сумасшедшей.
Во- первых, он видел портреты своего деда Склима- один из них висит в вестибюле главного полицейского управления Тихой Гавани, и сходства между собой и своим дедом Рик на портрете не заметил.
А во- вторых, женщине было около пятидесяти лет, может немногим меньше, а вторая гражданская война закончилась пятьдесят лет назад, деда убили еще до нее, и эта женщина не могла знать и видеть Склима Ярка, чтобы сравнить их с Риком .
Он курил, глядя перед собой, пепел седыми хлопьями улетал в стороны.
Рик плохо помнил отца, тот умер, когда Рику едва исполнилось пять лет. Мать почти ничего не знала про деда Рика, а у отца не осталось никаких вещей, принадлежавших его отцу- Склиму Ярку.
Как- бы это не было странным, но жизнь Рика сложилась так, что знал он о своем деде лишь то, что говорилось в официальной версии.
Он загасил папиросу в пепельнице, вышел в гостиную и направился на кухню.
Пельмени кипели, пар из кастрюли валил широким столбом.
Рик ложкой выловил пельмени из кастрюли, выложив их на тарелку, сел за стол и принялся за еду.
Он не слышал, чтобы сумасшедшие гонялись за кем бы то ни было, чтобы «передать нечто от их далеких предков». Насколько Рику известно- сумасшедшие имели слабость называться чужими именами, обычно именами знаменитостей, но еще прикидываться военными или полицейскими. Впрочем, Рик не был психиатром. Ему хватало своих проблем.
И без сумасшедших.
Ключ лежал перед ним, как стальное искушение.
Хм.
Он доел, встал и вымыл тарелку, поставил ее в шкафчик, рядом с ее собратьями, глянул на кастрюлю- нет, мыть ее сейчас он не будет. Потом.
И так, что он теряет, если сходит на вокзал, и проверит слова, той женщины?
Ничего.
Кроме времени.
Пельмени в его желудке протестовали против идеи, куда- либо сейчас идти.
Ладно.