— Я тоже об этом думала. Они не настолько глупы, чтобы верить, что я не попытаюсь сбежать. Но не могу понять, с чем это может быть связанно — развернувшись к ней лицом, я взял ее руки в свои, и с твердой уверенностью произнес:

— Чтобы они не затеяли, мы готовы. Осталось несколько месяцев, и мы сможем вздохнуть свободно. Ты ведь веришь мне? — ее глаза смотрели на меня с мольбой и необходимостью. Ей, как и мне, нужны были эти слова, эта вера в будущее.

— Верю, но…

— Но? — переспросил я.

— Я все помню, Лео. Те события. Тех людей. Даже запахи и звуки живы в моей памяти. Они въелись мне под самую кожу, и не хотят уходить. Я думала, что уехав, смогу почувствовать себя неуязвимой, но ничего подобного. Я по-прежнему ощущаю жуткое бессилие. Я очень сильно хочу, чтобы у нас получилось, потому что, в противном случае просто умру — из ее глаз упало несколько капель, которые жгли мою кожу сильнее раскаленного металла.

Грудь сковало в ответном приступе боли, и переведя взгляд с ее лица на католический крест на шее, который каким-то образом появился у нее пять лет назад, и с того времени никогда не снимался, я вспомнил свою клятву, которую дал в то же самое время.

— Все будет так, как я сказал, Габриэлла. Мы освободимся.

Глава 3

Леодеган

Сегодня мне долго не удавалось уснуть, и поэтому я взялся разбирать свою рабочую почту. Закончив и отложив лэптоп в сторону, я понял, что уже было без четверти два. Решив спуститься и выпить стакан воды, я остановился на середине лестницы, когда увидел Габриэллу.

На ней был надет жемчужно-розовый халат в пол. Волосы свободно спадали по плечам и спине. Обняв себя, Габи стояла напротив окна во всю стену, а тело ее было обрамлено полоской света, что исходил от тысячи огней, освещающих этот никогда не спящий город. Но мое сердце сжималось металлическими тисками, глядя на нее.

— Может, стоит позвонить твоему психотерапевту? Если тебе уже и бензодиазепины не помогают…

— Не стоит. Мы оба знаем, что она скажет — не оборачиваясь и не удивляясь моему присутствию, говорит она.

— Да, что дело все в том вечере, о котором ты упорно молчишь! — я не хотел ссориться, но не мог заставить себя спокойно реагировать, когда затрагивалась эта тема. — Не понимаю тебя. После всего, что я видел, что пережил с тобой, какие могут быть тайны? Почему ты не можешь рассказать мне, что именно произошло тогда? Кто сделал это с тобой? — оказавшись возле нее, я заметил, как все ее тело сжалось от напряжения. Даже тихий судорожный стон не ускользнул от меня.

Сжав кулаки, я чувствовал не меньшее напряжение в собственном теле. Мне хотелось кричать, требовать ответов на вопросы, так долго мучавшие меня, но я не мог давить на нее. Мы обходились без так называемых последствий уже более трех лет, и оба делали все, чтобы так продолжалось и дальше.

— Это все не имеет значения, Лео. Миссис Янг ошибается, говоря, что проблема заключается в воспоминаниях того дня. Я пережила это еще много лет назад, и…

— Стоп! Подожди минутку — остановил ее я. — Как это пережила? А твоя болезнь? — я почувствовал, как ослабли ноги, когда правда дошла до моего сознания. — То есть ты знаешь причину? — Габи смотрела на меня глазами, которые источали вину и муку, но это не уменьшало моего гнева. Грудь разрывали безжалостные когти ощущаемого мной предательства. Все эти годы, которые я подстраивался под нее, выражая понимание и обманываясь, она молчала, тем самым используя и манипулируя!

Плотно сжав глаза, я потер участок между бровей косточкой согнутого указательного пальца, пытаясь справиться с одолевавшей меня злостью.

— А ты жестокая, Габи — мой голос звучал пусто. Разве что немного наполненный горечью. Но вот сердце… — Ты прекрасно знала, почему я так отчаянно искал Спенсер последние месяцы, и не останавливала меня. Еще раньше, — я поднял глаза и посмотрел прямо на нее — ты позволила мне уничтожить все крохи надежды, которые я когда-то лелеял.

— Лео… — она сделала шаг вперед, вытягивая руку, в желании дотронуться до меня, но остановилась.

— Ты дважды давала мне ложные надежды, и не говори, что не понимала этого! — перешел на крик я. — Для тебя, я всегда был открытой книгой, но думал, что заслужил право считаться кем-то особенным.

— Так оно и есть, Лео! Без тебя, меня не было бы. Ты…

— Замолчи, Габриэлла! — прервал ее, не в силах выслушивать все это. — Знаешь, сейчас я, правда, готов прекратить — я стоял и до боли сжимал пальцы в кулаках. В один момент я даже ощутил хруст, но это было ничто, по сравнению с тем сожалением, которое я испытывал. Сожалением, о слишком многом.

Смотреть на Габи было невыносимо. Я нуждался в пространстве. Но лишь одно ее прикосновение вынуждает меня забыть обо всем, кроме нее самой.

— Детка, что случилось? — я ужасаюсь тому, в каком состоянии обнаруживаю ее, когда вновь смотрю на нее. Ее кожа на ощупь, как лед. Глаза переполнены отчаянием и паникой. Дрожа и заливаясь слезами, Габи крепко прижимается ко мне, словно боится, что я могу исчезнуть.

— Да что такое? Габи? — растирая ее спину и руки, я сам начинаю паниковать.

— Ты ведь не бросишь меня? Ты не можешь! Не можешь покинуть меня, ты дал слово, что мы всегда будем вместе. Ты клялся мне! — оторвав ее от себя, я пытаюсь заставить ее сконцентрироваться на мне и моем голосе, но ее глаза смотрят куда угодно, но не на меня. Внутри нее происходит какая-то схватка, но мне совершенно непонятна причина такой бурной реакции. Я ведь даже не сказал ничего такого, что могло вызвать столь сильные переживания.

— С чего ты взяла, что я оставлю тебя? У меня и мысли не было — требуется время, чтобы мои слова дошли до ее сознания и немного успокоили.

— Хорошо. Это хорошо. Но ты не должен забывать этого — если честно, то еще две минуты назад она напоминала мне безумную. Почувствовав, как ее тело слабеет, я подхватываю ее на руки и несу к дивану, стоящему позади нас. Удобно расположившись на нем в лежачей позе, я кладу Габриэллу так, что половина ее находится на мне, а другая зажата между моим телом и спинкой дивана. Поглаживая ее голову и перебирая длинные мягкие волосы, очень тихо прошу:

— Поговори со мной — но прежде, чем заговорить, Габриэлла молчит очень долгое время.

— У меня были проблемы со сном, сколько себя помню. Ты ведь знаешь, что мне хватает четырех часов на то, чтобы выспаться. Так было с самого детства, но когда я попала в дом Адама, я нашла лекарство, способное забрать все мои тревоги и страхи. Ночь перестала казаться мне чем-то мучительным, порой у меня даже были сны.

— Не кошмары?

— Кошмары я стала видеть позже. Уже после…

«Уже после той ночи» — мысленно закончил я.

— Тогда почему ты дальше не пользуешься тем лекарством, если оно было настолько эффективным?

— Потому что его больше нет у меня.

— Его трудно достать? — горечь в усмешке говорит мне о многом и не о чем одновременно. Комфортней расположившись, кажется, она полностью пришла в себя.

— Оно было своего рода уникальным. Такого больше не найти.

— Ладно, но тогда какова причина всего остального? — на мгновение я прекращаю дышать.

— Я хотела бы тебе рассказать — приподнявшись, Габи посмотрела мне прямо в глаза. — Честно. Но это не моя тайна. Все началось еще задолго до моего рождения. Мне оставалось только одно — это принять и смириться, как бы ужасна ни была правда. Я знаю, ты не поймешь меня, но постарайся услышать. Я не жалею о том, что произошло со мной тем вечером. Это помогло мне открыть глаза и перестать быть пешкой в руках других людей. Поначалу мне было очень страшно. Я только и могла, что сидеть в своей комнате и трястись от страха. Но вскоре я нашла способ…

— Точнее, ты нашла человека — эту часть истории я уже знал. Лично был знаком и общался с тем, кого она воспринимает как «спасителя». Но вся эта ситуация довольно неоднозначна. Наверное, в ее случае это и было выходом из того положения, в котором она оказалась, но все же, если смотреть с точки зрения обычного человека — это не более чем дикость.

— Да, и очень благодарна ему. Поль, непросто обучил меня, но и помог справиться с тем оцепенением. Его незримая поддержка и защита поддерживали меня до новой встречи с тобой. Он дал мне силы на борьбу, о которой я раньше и помыслить не могла.

— Обучил! — едко хмыкнул я.

Услышав это, она хихикнула и, закусив губу, стала эротично водить своим указательным пальчиком вначале по моей шее, а затем ниже, по груди и животу, запуская руку целиком под мою футболку и играя ноготками с кубиками моего пресса.

— Считаете меня полностью извращенной особой, мистер Оуэн?

— Обязательно считал, если бы самому не нравилось все то, что мы делаем с другими людьми — мой член дернулся от одних только воспоминаний о тех часах, которые мы проводили в закрытой спальне этого пентхауса. Почувствовав мою восставшую плоть, Габи выше закинула на меня ногу и соблазнительно пошевелила бедрами.

— Может, вызовем кого-нибудь? — я уже видел знакомый блеск в ее глазах и ощущал ответный в собственных.

— Сейчас? А не поздновато ли? — на самом деле, время не было никакой проблемой. Мы могли пригласить к себе, например, ту же Джессику и Стивена, с которыми встречались уже несколько раз, но тогда я сомневаюсь, что мы успели бы как следует подготовиться к приходу Пита.

— Где твой iPhone? Я хочу выбрать кого-нибудь новенького.

— Он наверху — поднявшись и взявшись за руки, мы пошли в мою спальную.

Удобно расположившись на просторной кровати, Габи забрала мой телефон, и через него зашла на сайт клуба, услугами которого мы пользовались время от времени. На нем можно было выбрать и заказать того человека, с которым ты мог осуществить свои самые изощренные фантазии, при условии, что он входил в нужную тебе категорию. Обычно такими людьми были специально подготовленные и обученные профессионалы, но иногда и сами клиенты выставляли свое портфолио, в ожидании интересных предложений.