5

Эта часть романа содержит удивительные истории, рассказанные тремя мужчинами и одной женщиной в поезде по дороге из Флоренции в Рим.

в которой Мейлер обещал рассказать о не слишком везучем человеке, получившем государственную премию. Но этого человека преследовали неудачи во всем, что бы он ни предпринимал.

Чуть ли не за сутки он стал известным и разбогател. Его книга, рассказывавшая о преобразовании природы, получила премию.

В книге говорилось о труде и доблестных людях, все было верно и необходимо.

Человек, которого друзья прозвали Вперед-Назад, был бы безмерно рад такому головокружительному успеху, если бы его не омрачала забота, что делать с большими деньгами. Потому что только те, у кого нет денег, точно знают, что с ними предпринять.

И не было у Вперед-Назад жены, которая истратила бы деньги или хотя бы дала советы, как их истратить. И вот он вынужден был сам ломать голову.

Покупать автомобиль не имело смысла. Гараж, в лучшем случае, можно было найти только за городом. К тому же Вперед-Назад не имел наклонностей к технике. Он был уверен, что не сумеет научиться водить машину. Так же, как он не умел чинить электропробки или заменять прокладку в водопроводном кране. Даже открывая консервы, он кровенил себе пальцы и каждый раз ключом портил сардинную коробку.

Итак, Вперед-Назад стоял перед проблемой: что делать с деньгами? Их вдруг стало у него небывало много.

Костюм и пальто у него уже имелись.

Комната тоже. Кровать. Шкаф, и стол, и стулья. Телевизор и холодильник.

— Господи помилуй! — отчаивался лауреат. — Неужели у меня действительно не возникнет ни одной хорошей идеи?

Наконец он надумал купить дачу и поехал в деревню. Но ни одна дача ему не понравилась. Были дачи с выкрашенными синей краской дверями и оконными рамами, огороженные всем, что только можно было достать: кольями, досками от ящиков, вольерными сетками. Один владелец использовал для столбов ограды даже железнодорожные рельсы.

Эти самодеятельные постройки чуть было не заставили его окончательно отказаться от мыслей о приобретении дачи. Но тут ему сообщили об одном славном доме с яблоневым садом и пасекой.

Это была дача, построенная еще в царские времена: деревянный дворец с верандой, мансардой и башней. Здесь было так много комнат, что Вперед-Назад рассмеялся. Было невозможно представить себе, зачем их столько требовалось. Часть полов сгнила, обои были ободраны, а из печей местами выломан кафель.

Но Вперед-Назад обрадовался большому яблоневому саду. Он представлял себе красоту весеннего цветения и осенние урожаи. Представил, как, гуляя по саду, он сорвет прямо с ветки сочный белый налив. Или вопьется зубами в крепкую антоновку.

И Вперед-Назад купил этот дворец.

Еще он обзавелся голубятней.

Так и истратил свои большие деньги.

Начались заботы домовладельца.

Выяснилось, что у печей развалились дымоходы. И в камине не было тяги. Но камин Вперед-Назад неожиданно исправил сам: он случайно обнаружил, что в каминную трубу были запихнуты старые рабочие брюки и несколько буханок хлеба. Очевидно, их там сушили и забыли об этом.

Целую неделю Вперед-Назад выдергивал из паркета гвозди. Их набралось несколько килограммов. Но тогда начали шевелиться паркетины.

В дождь появлялась еще более серьезная забота: крыша протекала. Вперед-Назад купил в поселковом магазине кастрюли и подставил их собирать воду. Несмотря ни на что, он получал от своего дома большое удовольствие и приглашал коллег разделить его радость. Он говорил всем:

— Вы можете у меня жить так долго, как захотите.

Места ведь хватало.

Целое лето приезжало много гостей. Там и я написал два рассказа. Это действительно было прекрасное место для работы.

К осени дом отсырел — ведь ни в одной из комнат не топились печи, — и Вперед-Назад перебрался на кухню, единственное теплое место во дворце.

В конце концов Вперед-Назад нашел мастера. Тот осмотрел дом, высчитал, сколько будет стоить ремонт, и вышло, что на это потребуется еще одна государственная премия. В придачу ко всему мастер спросил:

— А материал у тебя есть?

— Нет, у меня нету, — ответил Вперед-Назад в величайшей растерянности.

И мастер был поражен еще больше, чем сам Вперед-Назад.

Идею ремонта дома пришлось похоронить.

И еще выяснилось, что яблони не плодоносят. Вперед-Назад посоветовался со знатоками. Они сказали, что деревья старые, давно без ухода и одичали. Советовали выкорчевать их, обновить землю и посадить новые саженцы.

Вперед-Назад махнул рукой — пусть себе растут! Бог с ними. Все-таки деревья вокруг дома, какие ни есть.

Я жил у него, пока погода позволяла. Готовил сборник рассказов. Ночами слышал, как Вперед-Назад расхаживал по комнате, мучаясь бессонницей от своих домовладельческих забот.

Днем он занимался голубями. Они быстро загадили двор и дорожки в саду. Мы приносили на подошвах птичий помет в дом и разносили по комнатам. Так что хозяину то и дело приходилось чистить паркет метлой и скребком.

Я строил планы отъезда.

Вперед-Назад почувствовал это и помрачнел. Уже несколько дней он не брился, возился с голубями и пчелами и ночами ходил по своей комнате у меня над головой от стены к стене.

После шторма на море и дождей жить стало тяжко. Ветры так продували дом, что лампочки под потолком качались. Одежда была сырой, и мы, озябшие, сидели на кухне, освещаемые огнем из плиты, не снимая пальто, и пили водку.

И однажды я поднялся и пошел собирать вещи.

Вперед-Назад понял мое намерение и сказал печально, с упреком:

— Уезжаешь?

— Пора, — ответил я ему. — А ты? Когда ты поедешь?

— Куда? — спросил он.

— Домой. В город.

— Я отдал свою комнату сестре. У нее большая семья. Я надеялся, что мне эта комната больше не понадобится.

Вперед-Назад проводил меня до ворот, на станцию он не пошел. Он был измучен бессонницей, небрит и носил засаленный пуловер.

Он повернулся в воротах и исчез в доме.

А я еще несколько раз оглядывался на его дворец с башенками, мансардами и большими высокими окнами, который издали производил импозантное впечатление.

Я пошел на станцию кратчайшей дорогой, через лесок. Дятлы радостной расцветки стучали по стволам деревьев, и холодный шум моря доносился до станции. Когда подошел поезд, я вдруг почувствовал большое облегчение. Закурил сигарету, и постепенно ко мне вернулось спокойствие.

В тот год осень была сырой и туманной. Снег выпал рано. В одну ночь наступила зима и держались морозы.

Мало нашлось людей, которые хотели бы знать, как живет Вперед-Назад. Может быть, именно поэтому я много думал о нем.

В начале марта поехал к нему в гости.

Сад утопал в глубоком снегу. Дорожка, ведущая к дому, не была расчищена, лишь протоптана узкая тропка. Но у ворот меня ошеломила огромная фигура из снега — меч в руке, борода по грудь, на голове островерхий шлем. Фигура была широкоплечая, с мощным торсом и короткими ногами.

Вперед-Назад сидел в кухне и кидал в печь шишки. Он был в пальто и шапке. Точно так же, как осенью.

По поводу моего появления он не проявил ни радости, ни удивления, сказал только:

— Пальто не снимай. А то потом не согреешься.

Я спросил, как он живет.

— Живу, — ответил он.

— А что это у тебя возле ворот?

— Илья Муромец, — ответил он. Бросил горсть шишек в огонь и закрыл дверцу топки. — Останешься здесь или уедешь вечерним поездом? — спросил он.

Этого я еще и сам не знал.

— Слышь, у тебя получился весьма неплохой сборник рассказов, — сказал Вперед-Назад.

Моя книжка еще не вышла. Я очень удивился.

— Откуда ты знаешь?

— Прочел.

Из-за отсутствия бумаги он использовал оборотную чистую сторону листков оставшегося экземпляра моей рукописи.

— Что ты пишешь?

— Да так. Набираю разгон, — сказал Вперед-Назад.

Он не расспрашивал о городских новостях и не проявлял интереса к общим знакомым. Я выгрузил из портфеля колбасу, хлеб, консервы, пиво и коньяк. Только тогда Вперед-Назад оживился.

Он засуетился, достал две вилки с погнутыми зубцами и кружки. Раскупорил бутылки.

— Сейчас будет готов чай, — сказал он радостно и от нетерпения то и дело поднимал крышку чайника.

Я огляделся. Постель и утварь, необходимая для жизни, — все было сосредоточено вокруг плиты.