— Может, ты скажешь мне, куда мы направляемся, командор, пока ты туда доберешься, я уже закрою все разломы. Устроим пир с твоими воинами, пока будем тебя дожидаться.

— Следи за дыханием, нетерпеливая, успеем.

— За дыханием, командор? Это как? — она оказывается совсем рядом с ним, и бежит, удерживая его темп.

— Не болтай.

Она смеется и вырывается вперед. Оторвавшись на несколько десятков шагов, она начинает петь веселую песенку и пританцовывать.

— Почему тебя не было с нами у костра неделю назад? Там были песни, веселье и танцы. Даже Кара и Энель были там, а уж Энель куда как серьезнее тебя. Ах да, я забыла, ты не умеешь танцевать.

Она опять весело смеется.

— Ты зря не пришел. Я бы тебя научила, и больше ты бы не считался медведем на балу, все дамы с радостью шли бы с тобой танцевать, не боясь, что ты оттопчешь им ноги…

Она оборвала фразу и резко остановилась. Веселая улыбка пропала с ее лица, она напряглась. Когда он подбежал к ней, она лишь приложила свой палец к его губам, призывая к тишине. Голубой огонек сверкнул под ее кольчугой. Она сжала зубы.

— Рядом демоны. Я… когда они рядом, я чувствую… это очень больно, — она закрывает глаза на несколько секунд. — Нашла. Идем.

Она уверенно шагает, ведомая сверхъестественным чувством. Большой камень ограничивает видимость, она уверенно шагает дальше. Кален пытается восстановить в памяти расположение ближайших разломов, но на карте это место точно не было отмечено. Но она не сомневается. Быстрый шаг сменяется осторожной поступью. Она оборачивается к нему и показывает рукой чуть вперед и вправо. Он аккуратно подходит к ней, и, укрывшись за грудой камней, осторожно выглядывает в указанном направлении. Там несколько призраков и разлом. Она снимает с плеча лук. Накладывает стрелу на тетиву, но перевязанные руки не дают хорошо держать лук и целиться, она злобно шипит и сдирает с рук ткань. Освободившись от перевязок, она вскидывает лук и пускает первую стрелу. Один из призраков, нелепо охает и исчезает, трое оставшихся осматриваются в поисках нежданного врага. Звонко срывается с тетивы вторая стрела, но призраки уже пришли в движение, стрела проходит сквозь призрак, останавливая его, но не уничтожая. Из укрытия выходит Кален с мечом. Увидев цель, призраки мчатся к нему. Он улыбается, ожидая их приближения. Еще одна стрела выводит очередного призрака из схватки, за спиной командор слышит приглушенные ругательства, бросив быстрый взгляд, он понимает, что начали кровоточить ее раны и кровь мешает крепко сжимать лук. Она откладывает лук, но он приказывает ей оставаться в укрытии, не высовываться. Два быстрых удара и оба призрака исчезают.

— Вторая волна, — кричит она, подбирая лук и накладывая очередную стрелу.

Демон отчаяния только успел издать свой душераздирающий вопль, когда в него вонзилась стрела. Из разлома появились какие-то паукоподобные существа. Кален слышал, как она уже в голос ругается, но на эльфийском, слов он не понимал, но выражения она явно не выбирала. Ему стало смешно, как и любая женщина, она наверняка боится пауков, даже маленьких, а эти монстры, наверное, вызывают у нее просто ужас. Размером с крупную собаку, с мохнатыми лапами, с жуткими глазищами, рассыпанными по всей морде и с жвалами покрытыми зеленой слизью. Она все еще ругается, но вот одна за другой три стрелы влетели в морду первому, приблизившемуся пауку. Несколькими движениями командор обрубил четыре из восьми лап другому. Паукообразный упал на спину и громко засвистел. Еще трое пауков продолжают наступление. Один плюнул в воина липкой паутиной, но, по счастливой случайности, попал лишь в ногу. Липкая сеть на несколько секунд обездвижила ногу командора, но он разрезал паутину кинжалом и освободился. При первой же возможности он с силой вогнал свой меч в спину наступающего монстра, проткнув того насквозь. Еще один паук разинул пасть, чтобы засвистеть, и тут же получив стрелу, прямо в пасть, так и завалился на спину. Последнего Кален просто разрубил надвое, когда тот направился к лучнице, мимо воина. Добив все еще бьющегося безлапого свистуна, Кален подошел к ней.

— Ты как? Держишься.

— Андорнадуил вашил мас!

— Мираа, ты говоришь по-эльфийски. Я не понимаю.

— А, прости… Забыла… Ох ты ж жуть какая…. До сих пор от страха трясусь, знаешь, как я их боюсь? Не смейся, меня чуть не вывернуло от омерзения…. Ладно, надо закрыть эту дыру… слушай, а ты точно их всех… добил… А то если эта тварь двинется, когда я буду идти, я точно со страха умру на месте….

— Я всех добил, не волнуйся.

— Жалко, что их нельзя раздавить, так же как их мелких собратьев. Брр… мерзость…

Она подходит к разлому, вокруг нее появляется голубое сияние и она протягивает руку к разлому. Реальность искривляется, и разлом исчезает. На этот раз все быстро и четко.

— Первый готов, командор. Чем не тренировка? — она опять поежилась, проходя мимо мохнатых монстров. — Гадость же….

— Да уж, отличная тренировка, главное приближено к реальным условиям. Кстати, ты молодец, этого разлома мои люди не нашли.

Она кивает, очень серьезно.

— Он совсем недавно появился. Сколько их в округе, о которых вы знаете?

— Около десяти, которые под охраной, еще несколько просто разведаны. Я знаю точно о семнадцати.

— Отлично, работы на весь день. Ты со мной? Давай сделаем нашу жизнь безопаснее? Хотя бы здесь в горах наведем порядок. А то я в путь отправлюсь, а вас тут демоны будут одолевать.

А вас тут демоны будут одолевать… Она уже смирилась с этой необходимостью, она уже приняла мысль о скором уходе из-под защиты Лоринга, в неизвестность, в паутину дорог… Так и должно быть, именно так, она должна уйти, а он должен остаться и предав все дела Вейту, уйти с Карой в последний путь, он должен вернуться в их цитадель. Его время пришло… Но не сейчас, об этом нужно будет подумать потом, когда отряд Хранителей отправится в путь.

Сперва, решили увеличить свой отряд и отправились к охраняемому разлому. Там было достаточно тихо, видимо недавно окончился очередной бой, солдаты отдыхали неподалеку от разлома. Когда они смогли рассмотреть, кто к ним приближается, то встали чтобы приветствовать командора. Она быстро подошла к разлому.

— Он неактивен сейчас. Воины убили всех демонов этого разлома, если так будет и с остальными, то мы справимся быстрее, чем я могла думать. Сейчас закрою.

Голубое сияние, луч света направляется в разлом, стирая его следы в реальном мире. Она быстро осматривает солдат своими неестественно голубыми глазами. Раненые с удивлением смотрят на исчезающие раны. Уже через несколько минут весь отряд в полной боевой готовности отправляется дальше.

За день они успели закрыть семь из семнадцати разломов, и еще три новых. Воины с удовольствием шли за ними. Некоторых отправляли в поселение, с вестями и на отдых, да и не нужен большой отряд для такого дела. Она наотрез отказалась возвращаться в Лоринг, пока не закроет все разломы. Заночевать решили в одном из лагерей, разбитых недалеко от разлома, теперь уже закрытого. Вечером развели костер, пожарили какую-то птицу, разделили ее на всех. Солдаты рассказывали о своих схватках, о семьях, вспоминали жен и детей, радовались скорому возвращению домой. Это были обычные люди, молча, не понимая, недоумевая, не перебивая, их слушали Видящие. Чувства обычных людей были им недоступны, они служили всю жизнь, цитадель была их домом, такие же, как они были братьями, семьей. Молодые Видящие недоуменно пожимали плечами, тихонько между собой посмеиваясь над людьми, более опытные, не говорили ничего, они даже не смотрели на людей, молча рассматривая переливы костра. Командор стоял рядом с костром, когда начался этот разговор, после первого же рассказа он бросил печальный взгляд на сидящую у костра эльфийку, она не заметила этого. Потом он встретил понимающий взгляд старого товарища по ордену, боль в их глазах, говорила без слов. Все Видящие, прошедшие долгий путь, начинали понимать, что они потеряли, но лишь тогда, когда встречали, что-то, что очень хотели удержать, но не могли, так же как теперь и он не мог удержать, не мог смириться, не мог остановиться.