Тайти был смертельно зол на самого себя за то, что не ответил ей.

Не в силах просто смотреть на Тайти, который боялся порвать их нынешние отношения, страшился сделать еще шажок вперед, бездумно продолжал убегать, Нагасэ сама сделала первый шаг.

Инаба опустила руку, сжимавшую воротник Тайти.

– Похоже, ты сам догадываешься.

– Аа… я догадываюсь, что вел себя как последнее дерьмо.

– Хм… Может, мне тебе разок врезать?

– С чего это… не, не на-… уаа?!

Прежде чем он успел договорить, на его левую щеку обрушился полновесный удар.

– Аййй… Т-ты… не, на самом деле спасибо. Ты меня встряхнула.

Не бояться. Не убегать. Смотреть в лицо. Идти вперед. Сражаться.

Сейчас его очередь идти вперед. Это будет самым уважительным ответом по отношению к Нагасэ, которая в него поверила.

Когда человек, который один раз уже ошибся, говорит такое, над ним же будут смеяться, да?

Если и будут – не страшно. Даже ошибившийся человек должен идти вперед, сколько бы над ним ни насмехались, это несомненно.

– …Ох, какие же вы все неуклюжие. Я от вас в шоке, честно. Видеть вас больше не могу.

Инаба бросилась на диванчик.

– Давай уже беги за ней. Я, похоже, тут без надобности.

Не глядя на Тайти, Инаба замахала рукой, словно собаку прогоняла.

– …Понял.

Своей ошибкой он причинил боль Нагасэ. Он должен принять этот факт, решительно посмотреть в глаза самому себе, четко выразить собственные мысли.

В последний момент он кинул короткий взгляд назад.

Инаба даже не попыталась посмотреть вслед уходящему Тайти.

Уже слетев по лестнице на первый этаж здания кружков, Тайти вдруг кое-что осознал.

– Эта Нагасэ… куда вообще побежала?..

Для начала он рванул к главному корпусу.

Там обнаружилась некая фигура, которая, приняв внушительную позу, глядела прямо на Тайти.

Стянутые за затылком волосы, сверкающие очечки.

И общее ощущение человека, стоящего над другими.

Староста класса 1-3 Майко Фудзисима.

Фудзисима быстро сместилась, очутившись на пути Тайти.

Думать о Фудзисиме ему было совершенно некогда; так Тайти подумал, но…

– Яэгаси-кун!

…проигнорировать этот решительный оклик он не смог.

– Хаа… хаа… чего тебе… Фудзисима?.. Я щас очень спешу, так что…

– Это из-за тебя сейчас Нагасэ-сан плакала?

Ее вопрос пришелся точно в цель.

– А, аа…

Фудзисима твердо зашагала к Тайти.

– Я без понятия, что именно произошло, но парень, который заставил плакать слабую девушку, должен получить пощечину. Ты готов?

Об этом правиле, про которое Тайти слышал впервые в жизни, Фудзисима говорила как о чем-то естественном.

– Что за… Нет, я готов.

Такое наказание вполне естественно. И потом, если Фудзисима отступится…

– А? У тебя левая щека уже красная. Что, кто-то уже успел приложиться?

– А-ага… Это… уоо?!

На ту же самую щеку обрушилась сверхмощная затрещина.

– !.. Обычно, когда левая сторона уже красная, то бьют по правой, нет?! По-моему, мне уже так больно, что это становится даже в кайф!?

Майко Фудзисима открылась с новой, суперсадистской стороны.

– Кстати, нормальная пара непременно должна состоять из парня и девушки, как ты считаешь, Яэгаси-кун?

Вопрос, смысл которого остался для Тайти загадкой.

– Слушай, Фудзисима. Сейчас для таких разговоров у меня нет вре-…

Тайти шагнул вперед-вправо. Однако Фудзисима вытянула руку в том же направлении, преградив ему путь.

– Без всякой связи с этим: ты не хотел бы видеть мир, в котором человека, который тебя любит, любят все?

На этот раз Тайти сделал пару шагов влево… однако Фудзисима скопировала его движения. Причем с абсолютно бесстрастным лицом.

– Но мир – не улица с односторонним движением. По-настоящему кого-то любить может только тот человек, которого этот кто-то тоже любит. Это очень важно, не смей этого забывать.

Фудзисима зачем-то сунула ему в руку ключ на красном шнурке. Судя по его виду – ключ от велосипеда?

– Яэгаси-кун, ты ведь в школу ездишь на поезде, да? Тогда возьми вот это.

– Что?

– Я, похоже, ничего не смогу сделать. Скорее всего, Нагасэ-сан сейчас нужен ты. Поэтому отправляйся сейчас же. Она побежала от главных ворот налево.

Растерявшись от столь неожиданного развития событий, Тайти смотрел на ключ в своей ладони.

– Фудзисима… а ничего, что я так?

– Ничего или чего – раз это нужно для Нагасэ-сан, значит, естественно, правда? И что в этом мире может быть важнее, чем остановить ее слезы грусти?

Добавив потом «Иди за мной», Фудзисима направилась к велопарковке.

Есть же какой-то предел того, насколько клевым можно быть.

Так и влюбиться недолго.

– А… и еще. По-моему, ты кое-чего недопонял, поэтому должна сказать вот что. Я… и с парнями тоже вполне могу.

Майко Фудзисима заявила, что она би.

Тайти колесил по городу на велике Фудзисимы. По пути он бог знает сколько раз звонил Нагасэ, но та не брала трубку.

Незаметно пролетел час.

Тайти не предполагал, что затерявшегося в городе человека так трудно найти.

– По идее, пешком она не должна была уйти далеко, но… Ее вещи по-прежнему в кружке, так что вряд ли она уехала домой. Может, мне стоит в школу вернуться…

Так размышляя, Тайти добрался до реки, рассекающей город на восточную и западную части, и тут…

Лучи красного солнца высветили силуэт человека, сидящего свесив ноги на ограде набережной.

Идеально дополняющим его фоном служил меланхоличный, унылый закат.

Настолько сильно выделялся человек по сравнению со всем окружающим.

Тонкие руки и ноги, стянутые на затылке волосы, слабо колышущиеся на ветру.

Точно сцена из фильма, где исполнительница главной роли – она, Иори Нагасэ.

Налетел сильный порыв ветра. Словно пытаясь уклониться от него, Нагасэ отвернула голову назад. И тут ее взгляд уперся в Тайти. Она изумленно распахнула глаза.

– Та-Тайтиии – уа!

– Осторожно!

Сидящая на ограде Нагасэ потеряла равновесие – могло быть действительно опасно, но она тут же выровнялась.

Тайти прошиб холодный пот. Если бы Нагасэ упала, то, скорее всего, не погибла бы, но до воды было прилично далеко, а спуск к ней представлял собой вертикальную бетонную стену, так что выбраться оттуда было бы непросто.

– Уф, ты меня здорово напугал… И вообще, Тайти, что ты здесь…

Сделав пол-оборота, Нагасэ спрыгнула с ограды и подошла к Тайти.

Под глазами еще оставались следы слез.

У Тайти защемило в груди.

Поставив велосипед на обочине, он резко склонил голову.

– Мне правда очень жаль, что я не понял. Хотя и обещал тебе. Хотя и хвастался так гордо. И так облажался…

– Люди… что такое мы сами? Когда внешность та же самая, даже если содержимое другое, этого никто не замечает. Достаточно чуть-чуть попритворяться – и вот я уже не я… Ой, я вовсе не хочу сказать, Тайти, что я тебя виню! Тайти, ты абсолютно ничего плохого не сделал, честно! Во всем виновата я… Когда в такой ситуации тебе такое говорят, поверить – это же естественно. Мы ведь всегда верили друг другу – ты мне, я тебе… Слушай, прости меня, правда. Я больше никогда так не буду. Правда, правда… я очень сильно извиняюсь.

Нагасэ каялась, уныло понурившись.

– Но это получилось из-за того, что ты тоже пыталась идти вперед, хотя и по-своему? Поэтому спасибо тебе. И теперь моя очередь.

До сих пор он не смотрел этому в лицо.

До сих пор он об этом не думал.

Так что, естественно, это и не продвигалось.

Что его пугало, что сбивало с толку? Может, то, что все это было для него впервые, – в этом причина?

Но так ведь со всеми. Неизвестное пугает – человек не понимает, что с этим нужно делать.

Если это неизвестное что-то очень яркое, оно пугает еще больше.

Однако если так и сидеть в страхе, ничего не делая, то это ни за что не заполучить.