Подойдя к колодцу, доктор опять замер от удивления; на дне колодца копошилось множество обезьян.

Он ничего не понимал. Зачем все эти обезьяны спустились в колодец? Что они там делают?

Но когда доктор вгляделся, он все понял. Удивительно! Животные пришли к колодцу, чтобы напиться. Добраться до воды, находившейся на значительной глубине, было трудно, поэтому большая обезьяна встала у колодца и взяла за руку другую, которая спустилась в него. Ко второй прицепилась третья и спустилась ниже ее, к третьей — четвертая, и таким образом одни обезьяны устроили из своих тел лестницу, по которой другие могли спуститься в колодец и опять подняться наверх.

Удивленный доктор думал о том, как развито у этих животных чувство взаимопомощи, какую жертву принесла остальным большая обезьяна. Она не шевельнулась, когда он бросил в нее камень и прицелился из ружья, потому что за нее держались другие, спустившиеся в колодец. Застыв на месте, она твердо встретила смерть. А ведь, увидев человека, она могла мгновенно умчаться в лес и спастись.

Доктор огорчился, что убил обезьяну, но в этот момент его волновала мысль гораздо более важная. Скоро подойдет изнуренный отряд, и солдаты бросятся к воде. Но колодец выпачкан кровью, и в нем множество обезьян, а до следующего колодца еще очень далеко. Чтобы добраться до него, потребуется несколько суток. Сможет ли отряд продолжать путь без воды? Кто виноват в случившемся? Кто ответит за то, что уже произошло и может еще произойти, когда измученные, обессилевшие солдаты подвергнутся опасности? По военным законам порча и отравление колодцев — величайшее преступление. Что же будет, если обнаружится, что виновник — военный врач, человек, которому поручена охрана здоровья солдат, у которого нет другой заботы, кроме их благополучия.

От этой мысли доктор задрожал и едва не лишился рассудка. Наконец он опомнился и быстро скрылся в чаще. Единственное спасение — сделать вид, что ничего не видел, ничего не знаешь. Он пойдет сзади, чтобы никто его не заметил, словно он и не удалялся от отряда, не побывал раньше других у колодца и знать не знает, что там произошло.

Вскоре подошел и весь отряд. Солдаты скинули свою ношу, разгрузили животных, приготовили бурдюки и радостно бросились к воде. Но, заглянув в колодец, они разразились яростными проклятиями. Их охватило отчаяние, радость сменилась гневом. Стоя позади всех, доктор молча, дрожа от страха, смотрел на происходящее. Никто не обратил на него внимания.

Начальники экспедиции стали совещаться, что предпринять. В полной растерянности, доктор прятался от всех, стараясь взять себя в руки. Вдруг он почувствовал, что сзади него кто-то стоит. Он обернулся и увидел своего суданца, пристально смотревшего на него. По лицу денщика доктор мгновенно понял, что он обо всем догадался.

Но солдат не сказал ни слова. Он молча взял длинную крепкую веревку и, привязав к одному ее концу тяжелый камень, опустил другой в колодец. Затем он крикнул солдатам, чтобы они отошли и спрятались в ближайших зарослях. Не прошло и минуты, как весь отряд притаился в кустах, наблюдая оттуда за происходящим. Вскоре солдаты увидели первую обезьяну. Она вылезла из колодца, карабкаясь по веревке; за нею последовали остальные. Последними появились два огромных зверя, которые несли убитую окровавленную обезьяну. Через мгновение все скрылись за деревьями.

Колодец и окружающая местность были очищены от неприятеля. Солдаты хотели выйти из прикрытия, чтобы удалить загрязненную воду и набрать чистой, но суданец посоветовал не спешить и тихо сказал доктору, что обезьяны не позволяют безнаказанно проливать кровь. Они будут мстить.

И правда, едва он кончил говорить, как животные снова показались из леса! Они уходили только для того, чтобы оповестить всех обезьян этой местности и привести с собой войско. Несколько обезьян подошли к колодцу и стали пристально смотреть во все стороны своими узкими, пронзительными глазками. Вдруг они увидели одного солдата, который, на свою беду, отстал от остальных. Он был занят установкой палатки и не заметил, что все спрятались.

Обезьяны бросились на солдата и повалили его. Крепко связав ему ноги, они поволокли его в глубь леса. Другие мстители взобрались на ближайшие деревья, мгновенно наломали тонких, как хлыст, веток и, спустившись на землю, осыпали его ударами. С большим трудом удалось отряду вырвать несчастного из их рук. За убитую обезьяну было заплачено дорогой ценой, пришлось покинуть этот колодец и тронуться в дальнейший путь, захватив лишь немного воды, хотя все были изнурены и крайне нуждались в отдыхе.

Отряд углубился в соседний лес, огромный, как океан. Весь лес почти сплошь состоял из красного дерева, из которого делают дорогую мебель.

Здесь расположились на отдых. Глядя на окружавшие его чудесные деревья, доктор забыл о своем проступке и стал думать о том, какое огромное богатство представляет собой этот драгоценный лес. Если провести отсюда железную дорогу к Каиру или морю, процветание этого района обеспечено. Когда-нибудь, конечно, так и будет. Недаром Англии так нужен Судан. Англия дальновидна.

Но доктор не успел особенно углубиться в эти размышления. Вскоре отряд перешел в другой район, потом в третий и, наконец, добрался до Тонги. Здесь солдаты получили небольшой отдых, а доктор успел погулять и осмотреть местность. Самое сильное впечатление осталось у него от встречи со львом. Лежа на земле, лев пожирал газель, а притаившийся поблизости туземец следил за ним, ожидая подходящей минуты, чтобы отнять у царя зверей его добычу.

Доктора сопровождал денщик-суданец.

— Посмотри, что сделает сейчас этот негр, — сказал он. — Газелей в здешних местах немного, и негр хочет вырвать ее из когтей льва.

Скоро доктор увидел, что негр подкрался ко льву и, чтобы его раздразнить, бросил в него небольшой камень. Но лев не обратил на это никакого внимания, словно его ужалил комар. Охотник повторил нападение, бросив на этот раз камень побольше, который угодил льву в лоб. Зверь повернул голову к негру, но сейчас же с пренебрежением отвернулся и снова занялся своей добычей.

Тогда негр выбрал камень еще больше, нацелился льву в нос и с силой метнул свое оружие. Потеряв терпение, лев лениво поднялся на ноги. Потянувшись, он медленно пошел на охотника, и доктор подумал: «Беда, пропал негр! Если он сейчас же не убежит, он погиб!» Негр не шевельнулся, пока лев не приблизился к нему. Когда между ними оставалось не более трех-четырех шагов, охотник поднял лежавшее у его ног короткое копье и стал ждать нападения. Лев приготовился к прыжку, но негр молниеносно нагнулся и снизу метнул копье в шею льва. Царь лесов упал, поверженный, на землю.

Изумленный доктор не понимал, как это могло так быстро случиться. Он не знал, что негры с детства учатся владеть копьем и развивают в себе силу и ловкость.

Охотник подошел к газели, поднял ее и унес. Восхищенные смелостью этого человека, сумевшего вырвать добычу из когтей льва, доктор и денщик проводили его долгими взглядами. Правда, суданец не видел в этом ничего особенного. Он утверждал, что в поединке со львом самое главное избежать удара его лапы, ведь вся сила льва — в лапах. Денщик рассказал, что однажды ему пришлось видеть на берегу реки, как на льва, хотевшего напиться, напал большой крокодил. Он схватил льва за лапу, а лев ударил его другой лапой по спине и сломал ему хребет.

Прошло еще несколько дней, и отряд снова тронулся в путь. Теперь он проходил по местности, поросшей высокой густой травой. Населяют ее кочевники, похожие на бедуинов. Они занимаются разведением верблюдов и живут в палатках вроде паланкинов, укрепленных на верблюжьих спинах. Так они и проводят дни и ночи, покачиваясь в такт шагам животных, в постоянном движении, словно пассажиры корабля, сбившегося с пути в океане, или стадо овец на плывущей по Нилу барже. Денег у них нет, и платят они друг другу и посторонним только верблюдами и верблюдицами, их молоком, шкурами и шерстью.

Наблюдая все это, доктор снова думал: «Как прекрасно расположены эти обширные, естественные пастбища и как хорошо используются молоко и шерсть верблюдов».