«Она отказалась отдать Жуткую кость?», — нет, он не мог сомневаться с ней. Если она не здесь, что-то пошло не так, что-то произошло с ней. Его чувства менялись от страха за себя на страх за нее.

Стражи закончили привязывать его к шесту и отошли. Эш дернулся, но его привязали хорошо. Он не мог сбежать.

Лорд Феллстоун подал сигнал разводить огонь.

41

ТЕССА 

Я проснулась во тьме, не понимая. Где я? Что я? Точно не человек, но я и не ощущала себя воробьем. А потом вернулись воспоминания. Эш. Я не знала, сколько времени прошло, был ли уже день. Тут было темно, где бы я ни была, но снаружи мог быть и полдень.

Мне нужно было спешить, надеясь, что еще не все потеряно. Я понимала, что превратилась в ворону в последний миг перед ударом о землю. Я ощущала себя крупнее, чем воробей, а еще добавилась агрессия, какой не было у воробья. В нормальной ситуации я бы долго привыкала к новому странному облику.

Но времени не было. Мне нужно было сбежать оттуда, где я, и как-то спасти Эша. Я захлопала крыльями, поняла, что я в тесном месте. Меня словно укрывала жесткая ткань, она, наверное, сунула меня в мешок. Я тыкала, искала брешь. Вскоре я нашла место, где она завязала крепкий узел. Я била его клювом, терзала когтями, но узел держался. Я хотела кричать в отчаянии, но держалась ради Эша, и мне нужно было ускориться. Я прошла вдоль мешка и заметила точку света, маленькую дырочку в ткани. Я воодушевилась, схватила нить и дернула с силой. Я тыкала клювом в дыру, дергала за нити, пока не смогла бы выбраться в образовавшуюся брешь.

Свет проникал из бреши. Я надеялась, что был еще рассвет. Я была в шкафу, меня сдавило бы, если бы я попыталась изменить облик. Шкаф не был заперт, наверное, чтобы ко мне поступал воздух, или случайно. Брешь была слишком узкой, чтобы пролезть, но я думала, что толкнуть выйдет. Я давила на дерево, но не двигала его. Я попыталась пролезть, но от этой ошибки только заболела голова. Я толкала, но тщетно. Мне не хватало сил. Я стучала по дереву клювом, словно была дятлом, но мне часами придется пробивать себе выход из выдвижного ящика.

Сердце охватило отчаяние. У меня кончились идеи, как спасти себя и Эша. Я застряла в деревянной ловушке, я не смогу вернуть Жуткую кость вовремя. Я бы рыдала сейчас, если бы была человеком, но сейчас смогла лишь сдавленно каркнуть.

И тут я вспомнила, что у меня есть голос. Я часто забывала, что могу «говорить» как птица, даже если не понимала их языка. Шансов было мало, но попытаться стоило. Я издала вопль, поразившись его громкости. Конечно, ворона была громче воробья. Я каркала снова и снова, звук был злым и отчаянным… Должен кто-то добрый в замке освободить ворону… спасти жизнь Эшу.

Я услышала щелчок двери и закаркала быстрее и громче. Через миг ящик выдвинули, и свет залил меня. Я тут же полетела мимо свина с половиной уха — не такого я ждала спасителя, но роль он сыграл. Он в смятении смотрел на меня, точно думая, что я — Рэтчер, и не понимая, как я оказалась в шкафу.

Я облетела комнату, озираясь. Рэтчер высыпала содержимое сумки Кальдера на пол. Где Жуткая кость? Свину стало интересно, что я делаю, мне нужно было действовать быстро. Я опустилась на пол, проверила под мебелью. Через миг я заметила палочку под кроватью, ее снова было видно. Наверное, откатилась, когда все высыпали на пол, и она это не заметила. Я подлетела, схватила ее клювом и заметила Кальдера, жмущегося к стене. Я подбежала к нему, схватила его когтями, надеясь, что не напугала его сердечко. Я увидела свина на коленях, жуткое лицо смотрело на меня. Но полез под кровать, чтобы вытащить меня, но я выбралась с другой стороны, прыгая на одной лапе, чтобы не навредить Кальдеру. Жуткая кость была тяжелой, и я покачивалась, когда взлетела, но я расправила крылья, и меня ничто не могло остановить. Я полетела в окно к открытому небу.

Снаружи едко пахло дымом, я забила крыльями быстрее. Серый дым поднимался со двора. Я опоздала? Я летела как молния к месту над платформой во внутреннем дворе, посмотрела на костер. Огонь еще не добрался до Эша, но это скоро произойдет. Я опустилась на край крыши рядом с костром, оставила Кальдера рядом. Я вернула свой облик и подняла Жуткую кость.

Эш увидел меня и позвал. Реки пота лились по его лбу, огонь подступал к нему.

Малкольм и леди Нора смотрели на меня, раскрыв рты. Я крикнула Феллстоуну.

— Вот она. Гасите огонь! — сказала я.

Он уставился на меня.

— Где книга? — прокричал он.

— Книга? Это все, что у меня есть, — сказала я. Эш закричал, огонь лизнул его ноги. — Погасите огонь! — закричала я тем, кто слушал.

Лорд Феллстоун отвернулся.

— Я не брала книгу! — я посмотрела на Рэтчер, стоящую за ее хозяином с удивленным видом. Книга была у нее. Но как я могла убедить в этом лорда?

Я поднесла палочку ближе к огню.

— Погасите огонь, или я брошу Жуткую кость в него! — Рэтчер говорила, что не в моих силах уничтожить ее, но я надеялась, что это ее очередная ложь.

Лорд Феллстоун выглядел слабее, чем когда-либо, он с трудом встал. Он схватился за столбик, чтобы не упасть. Еще минута, и Эшу конец. Я делала вид, что вот-вот брошу палочку, хотя не собиралась бросать. Иначе мне будет нечем торговаться с тираном.

— Глупое дитя! Разрушишь палочку, и все чары пропадут. Твой слесарь умрет, — сказал лорд Феллстоун.

Папа умрет. Конечно, Рэтчер мне это говорила. Те, кто живут от Жуткой кости, от нее и умирают. Я замешкалась, покачиваясь на краю, разрываемая выбором.

Эш закричал:

— Не делай этого, Тесса!

— Лорд Феллстоун… величайший маг мира открыл тебе щедрое сердце, — сказал лорд. — Откажешься от такой милости, ощутишь его гнев.

Я посмотрела на Эша с болью в сердце.

Лорд Феллстоун смотрел стальными глазами на амулет вороны. Я обвила цепочку на запястье, но, пока я смотрела, она вдруг распуталась и упала на землю. Моя рука после этого дрогнула, палочка полетела к Феллстоуну, вытянувшему руку, чтобы принять ее. Я ощутила шок, а потом… неописуемую ярость. Я уставилась на палочку, и она застыла в воздухе. Я заметила потрясение на лице лорда, гнев во мне был направлен на управление палочкой, и Жуткая кость полетела в огонь.

Я превзошла Феллстоуна в магической дуэли.

— ПОТУШИТЕ ОГОНЬ, — проревел он.

Солдаты и свины побежали за водой из центрального фонтана. Но первые облили водой Эша, не поняв приказ лорда.

— Не туда! Палочка! — вопил лорд Феллстоун. Его люди бегали за водой, а на лице, голове и теле лорда Феллстоуна появились язвы, когда он повернулся ко мне. — Смотри, что ты натворила, гадкий ребенок! Я проклинаю день твоего рождения! — он повернулся к Рэтчер. — Сделай что-нибудь!

Она склонилась к лорду и что-то прошептала ему на ухо. А потом она отошла и улыбнулась, а он извивался в агонии от гниения в нем. Он протянул к ней руку, чтобы сжать пальцами, и она отскочила, покинула платформу и побежала к замку.

Лорд упал со своего места. Его голова ударилась о камень, кровь потекла из раны. Он корчился на земле, кровь лилась из всех его пор. Он содрогнулся и затих.

Палочка стала пеплом. Я ощутила боль в руке, исцеленный локоть снова заболел.

Кальдер изменил облик рядом со мной и чуть не свалился с крыши. Я здоровой рукой поймала его за плащ. Он сел, повернулся ко мне, и я обвила его руками, несмотря на боль в одной из них.

— Кальдер! — сказала я.

— Что случилось? — ошеломленно спросил он.

— О, ты был тараканом, и еще много всего произошло, — сказала я.

— Я смутно помню, что пол был ближе к глазам, чем обычно.

Мы с ним посмотрели на то, что творится вокруг. Рыцарь перевернул тело лорда и увидел, что его глаза открыты и не моргают.

— Маг Феллстоун мертв! — сообщил он.

И тут же свины с облачками дыма стали отдельно людьми и кабанами. Кабаны с визгом убежали в лес, а люди потрясенно лежали на земле. Изверг стал немецкой овчаркой, радостно лаял, а крокодил убежал к фонтану и забрался туда.