- Посмотрела? - добродушно спросил Кондор.
Она кивнула, чуть приоткрыв рот, и мне стало очень интересно, что же такое она там увидела.
- Себя, - Хёльда снова обернулась ко мне - и прежней полудетской-полублаженной рассеянности на ее лице уже не было. - Я увидела саму себя, искаженную чужими представлениями о том, что я есть. Милорд тактично молчит о том, что он думает обо мне, но он позволил это увидеть.
Герхард попытался что-то вставить, но Кондор остановил его едва заметным жестом:
- Потом поговорим на эту тему. Мне интересно, что Видящая хочет сказать.
- Но вы же мне не поверите, - она снова нервно улыбнулась одним кончиком рта, отчего ее симпатичное, пусть и несколько изможденное личико странно перекосилось, став почти гротескным.
- Я не привык доверять ничему, что погранично, это слишком зыбкий путь, милая. Шаг в сторону - и ты уже не владеешь ничем, в том числе - самим собой.
- Это ваш страх.
- Да, - Кондор говорил с ней так, как говорят с детьми, улыбаясь покровительственно, но не снисходительно. - Один из моих страхов. Хочешь увидеть остальные?
Ее глаза стали огромными от удивления и ужаса.
- Вот и не надо пытаться, милая.
Я осторожно поставила чашку на блюдце, фарфор звякнул, и этот звук в повисшей тишине был настолько громким, что я сама чуть не вздрогнула.
- Я должна поговорить с нездешней леди, - Хёльда кивнула на меня и рассеянно расправила на коленях грубую ткань клетчатой юбки. - Вот зачем меня привели сюда. Да. Просто вы все слишком интересны. Меня тянет смотреть в вас, как бы вам ни хотелось закрыться от меня, - она снова бросила взгляд в сторону Ренара. Тот, кажется, едва удержался, чтобы не закатить глаза. Ведьма опять повернулась к Кондору. - У вас есть еще кто-то рядом, ведь так, милорд? Я вижу след, и нити этой судьбы уходят недалеко. Что-то закончится, поворот уже сделан.
Я судорожно выдохнула, потому что мне стало очень страшно от таких заявлений. Какое-то неприятное холодное чувство расползалось внутри, хотелось встать и уйти, чтобы не соприкасаться с чужим безумием - а в том, что Хёльда безумна, я была почти уверена. И что-то мне подсказывало, что Кондор это мнение разделял - и именно поэтому демонстрировал недоверие.
- Оставьте нас, - попросила Хёльда, глядя на Герхарда. - Пожалуйста, Мастер, оставьте меня наедине с...
- Но... Нет! - твердо сказала я. - Я не хочу! Я вообще не понимаю, какого хрена здесь происходит, и... Да дайте мне уже хоть слово сказать! - огрызнулась я в сторону Герхарда, который попытался меня перебить.
Кондор впервые за последние полчаса посмотрел в мою сторону с оттенком сочувствия.
- Если Видящая хочет поговорить с леди Лидделл, то она может сделать это. Но в моем присутствии.
- Да! - вытянулась я, нахмурившись на Хёльду. Та снова растерянно улыбнулась и пожала плечами, мол, раз уж иначе не получается, то пусть хотя бы так.
- Если нездешняя леди доверяет магу, то можно и так, - покорно сказала она. Наши взгляды встретились, и мне на миг показалось, что из блеклых глаз Хёльды на меня смотрит нечто холодное, расчетливое и видящее куда дальше и глубже, чем я думаю.
- Не переживай, милая, - с какой-то слишком уж нежной улыбкой сказал Кондор в сторону ведьмы, когда Герхард и Ренар вышли из гостиной. - Я буду молчать, словно меня здесь нет.
Видящая очень хотела казаться неопытной и тихой, но на самом деле, конечно, это была тонко сыгранная ложь. Сколько ей? Двадцать? Двадцать два? Герхард точно говорил про нее пару лет назад, когда она впервые пришла к нему, точнее - когда ее привели родители, бледную, потерянную где-то в глубине собственного сознания. Отличный пример того, как вовремя не распознанный дар изъедает человека и подводит его к зыбкой границе, за которой лежит бездна и все то, что в этой бездне живет.
Конечно, нельзя было с уверенностью утверждать, что Хёльда просто задурила Герхарду голову, притворяясь невинной овечкой, мученицей, несущей бремя довольно редкого и опасного дара, но по мнению Кондора, вела она себя несколько вызывающе. Чуть более вызывающе, чем позволяли этические нормы. То ли она не до конца понимала, с кем именно связалась, то ли наоборот - пыталась произвести впечатление, в первую очередь - на Мари.
И вот в этом как раз не преуспела, потому что с определенного момента на лице инки появилось выражение здравого скепсиса. Она не была заинтригована - все-таки, не деревенская дурочка, которой хочется узнать, когда ей замуж и сколько будет детей. Ей по вполне понятным причинам не хотелось оставаться один на один со странной девушкой, говорящей странные вещи. В конце концов Мари, кажется, тоже уловила отвратительное ощущение близости границы между контролем силы и его отсутствием, правда, вряд ли понимала это. Когда Хёльда попросила ее снять с шеи цепочку с кристаллом, Мари бросила на Кондора вопрошающий взгляд и расстегнула замочек только после утвердительного кивка со стороны мага.
От Видящей это совершенно точно не ускользнуло, хотя она и постаралась скрыть свою наблюдательность за рассеянностью взгляда.
- Зачем вам это? - спросила Мари прямо. - Если уж серьезно, то я бы не хотела знать будущее, и...
- Неужели тебе не интересно узнать, что ты такое? - Хёльда пожала худыми плечиками. - И что тебе предстоит испытать...
- Может быть, интересно, - ответила Мари, чуть хмурясь. - Но я предпочту не знать, чтобы не испортить сюрприз. Особенно, если это будет очередной плохой сюрприз.
Кондор едва удержался, чтобы не хмыкнуть. Хёльда к такому точно не была готова.
- Пророчества туманны, - сказала она. - Они не дают четкой картины будущего, лишь показывают варианты его развития и предостерегают от ошибок...
- Ага, - ответила Мари. - Плавали, знаем.
Ее голос звучал достаточно твердо, едва не насмешливо, но руки, сжавшие подлокотники кресла, были очень бледными. Инка боялась. Ничего удивительно - после всего, что с ней произошло за последние сутки, она имела полное право бояться. Но не глупить. Ее глупость едва не обернулась серьезными проблемами для всех, и Кондору до сих пор хотелось взять девушку за плечи и как следует встряхнуть, чтобы у той в голове все стало на место. Умеет же думать, когда надо, вот сейчас, например, держится намного лучше, чем он ожидал.
Кондор хорошо чувствовал, как его присутствие мешает Хёльде, и, признаться, это лишь укрепляло его уверенность в том, что нужно отвесить Герхарду метафорический подзатыльник. Мастеру Йарны следовало сразу сообщить, куда надо, что у него здесь Видящая, а не позволять молодой ведьме развиваться без контроля кого-то, кто помог бы ей обуздать собственный дар. Вполне возможно, что Хёльда сама не захотела покидать дом, или ее родственники не решились отпустить неопытную девочку куда-то далеко от себя.
- На тебе печать той стороны, - сказала Хёльда. Мари хмыкнула: еще бы, уж что-что, а это она хорошо знала. - Та сторона так просто не отпускает, девочка, и теперь тебе нужно быть еще более осторожной с любыми границами, - Хёльда провела рукой перед лицом девушки, что, на взгляд Кондора, было чистой показухой: Видящая и без того все хорошо считывала. Щиты Ренара она неплохо пробила, для деревенской-то самоучки. - Сила, которая пришла за тобой, это не единственная Сила, которой ты нужна. Я видела темных духов вокруг тебя, когда мы встретились впервые, и этот маг их тоже заметил. На тебя будет вестись охота, потому что, - тут Хёльда повернулась в сторону Кондора и, к его искреннему изумлению, её глаза закатились. - Потому что ты Первая и Единственная, кто смог нарушить Её планы и сделать прореху в той сети, которую Она плела долгие годы.
Видящая вошла в транс. В настоящий транс - это была уже не игра на публику, к которой часто прибегают такие же, как она, чтобы произвести впечатление на наивных людей, не сведущих в магии. Нет - руки Хёльды дрожали, она то напрягала кисти так, что пальцы изгибались, как птичья лапа, то наоборот - распрямляла ладонь, пыталась скрести воздух, хватать что-то невидимое. На лице отражалось настоящее мучение, венки вздулись, веки судорожно дергались - такое сложно сыграть.