- Дык мож то тени. – Влез один из людей генерала. Худощавый парень с желтыми волосами и конопатым лицом. Камуфляж нем смотрелся как на глисте скафандр, но парень себе казался крутым. Выпячивал грудь и все время теребил автомат, висящий на плече.

- Девка ж говорила что не видать их. Да и у этих они с ночью сливались. Вот мож они шалят.

- Сидорчук. Еще раз и на правильном русском. Что б всем понятно было, а не только тараканам в твоей голове.

- Есть, товарищ генерал. Девушка говорила, что тени не заметны, сливаются с окружающей средой и меняют облик. Соседи эту информацию подтвердили. Вот я и подумал. Если они такие неуловимые, то вполне могут по-тихому бойцов спионерить.

- Можешь когда наорут, Сидорчук. – Похвалил генерал за внятное предположение. – И идеи в твоем черепки водятся знатные. Ну, еще варианты? Понятно. – Протянул генерал, шагая по палатке как по плацу. – Значит пока остановимся на тенях. Эрик, девочку приведи. Она все же больше знает, а то мне не понятно - если они тень, то как горит.

Я выбираюсь из палатки, прикидывая где искать Мику. Обхожу лагерь заглядывая в каждый уголок созданный нами. Нет девушки. Только же с утра видел ее а тут как сквозь землю провалилась.

- Мика! – Ору я на пределе связок. В ответ тишина. Прохожу еще раз заглядывая в каждую палатку, в каждую попадающуюся щель. Нету. Возвращаясь к генералу. В палатке осталось двое, генерал и полковник, сидят курят и цедят чай больше похожий на протухающую солому.

- Нету ее. Дважды лагерь обошел, пусто. Народ по палаткам и около костров а ее нет.

- Видит бог я пристрелю кого ни будь, просто так для души. – Рычит генерал отшвыривая кружку. – Так Зеров, собирай мне всех, будем округу прочесывать.

Я киваю и выметаюсь наружу. Народ только расползся завтракать а тут снова в ружье. Стоим мрачные и злые, ну прям армейское построение мля, равнясь – смирно.

- Так, и сколько вас, бойцы? Раз, два… двадцать три. Маловато будет. Так пять в лагере остальные вперед на поиски пропавших. От лагеря расходимся лучами, увеличивая радиус. Пройдем километра три и назад. Все.

По обе стороны от меня шли люди генерала, шли молча, сосредоточено. Беспокойство прочно поселилась среди солдат, и медленно перетекало в стан гражданских. До сегодняшнего дня пропадали только ведь солдаты. Я твердо решил отлупить девчонку если она ушла сама. Могла же предупредить. В том что ее сперли тени я не верил. Не их стиль. Все таки за эти дни пропадали только мужчины и только караул, а тут такое новшество. Парни с боков медленно отдаляются. Изредка слышны переклички. – Чисто. Я иду вперед стараясь не думать. Постепенно мысль что Мика ушла сама теряется в предположениях. Все таки мы зациклились на тенях, забыв о других угрозах. Это раньше только люди угрожали безопасности людей. Теперь сам мир одна огромная угроза, штампующая тонны разномастных тварей. Я отошел примерно на два километра когда раздалась автоматная очередь. Глухая и далекая и от этого какая-то жуткая. Резко разворачиваюсь и бегу к лагерю. Стреляли не там, стреляли дальше. Меня нагнал парень слева и престроившись рядом прохрипел.

- Что?

- Не знаю. – Отвечаю я ловя ртом воздух. Ненавижу бегать зимой.

К лагерю мы подбегаем первыми, полковник указывает направление, и мы снова бежим. Да что за жизнь? То идешь, то бежишь. Век прогрессивной науки, блин. Даже лошади с телегой не найти, не говоря уже о машине. А если сумеешь откапать, все ровно не заведешь. ЭМИ – вырубил все. Кто или что спровоцировал электро магнитный импульс – не знаю. Я вообще не знаю что послужило причиной отключения всей технологии на земле. Но вот полковник считает именно так, утверждая – кроме ЭМИ нечто такое не спровоцирует. Стрелял мужчина, лет пятидесяти пяти на вид. Мужик был одноглазым и усатым, с желтыми кривыми зубами и имел кличку Пират. Пират был прапором в прошлой жизни, владел поганым характером и пользовался всеобщей ненавистью. Поэтому когда мы наткнулись на труп, расстроенных не было. Прапор лежал лицом вниз, раскинув руки и ноги. Из под тела натекла приличная лужа крови, распространяя запах железа и смерти. Парень, примкнувший ко мне, переворачивает тело, и я мысленно благодарю генерала, который так и не дал поесть с утра. Живот у Пирата вспорот, кишки вывалились наружу. На лице не осталось живого места, сломан нос, второй глаз тоже отсутствует. Только постарались здесь люди. Шакалы так грязно не работают, значит – подражатели. Я вскидываю автомат обвожу взглядом территорию. Парнишка тяжело дыша, повторяет мой маневр. Постепенно подтягиваются остальные. Генерал подошел последним. Осмотрел тело, скривился.

- Давай Арагорн, бери след. Найдем ублюдков. – Я удивляюсь странному имени, толкаю в бок паренька приклеившегося ко мне.

- А, это из фильма какого-то. Там следопыта так звали. Вот генерала и окрестил его так. Чувак этот, по следам что хочешь отыщет, малейшие детали подмечает на дорогах.

Я киваю. А генерал с юмором то. Рыжий, бородатый, с маленькими глазками и сломанным носом, похожий на крысу Арагорн шустро подошел к телу и принялся за дело. Рыжик облазил все вокруг и ткнув пальцем влево от себя мелко посеменил первым. Я обращаю внимание на странную мимику, и снова лезу к мальчишке.

- Да он немой. – Машет тот рукой и пускается следом. Я стартую за ними. Если это подражатели есть шанс что Мика жива. А если удача снами то и пропавшие ночью ребята тоже. Вдруг Сидорчук ошибся и это не тени, может каннибалы научились работать чисто. Мы идем уже полчаса а горизонт остается девственно чистым. Так и не переодетые штаны раздражают, не дают нормально идти. Холод от ног распространяется по телу, пробирается вовнутрь, холодит сердце. Дурное предчувствие скребется изнутри. Еще двадцать минут в дороге – пусто. Я не вижу следов посторонних, только те что оставляем мы. Но немой следопыт уверенно ведет отряд к одному ему известной цели. Внезапно он замирает и генерал не заметивший этого налетает на него.

- Вот ведь, растяпа. – Шепчет он. В белом безмолвии его шепот все ровно что ор сотен глоток. Впереди подрывается одичавший человек, глядит на нас бешенными глазами и срывается с места в карьер. Раздается выстрел. Затем еще и еще. Подражатели повылазили из нор и кинулись на нас. Дикие. Сошедшие с ума люди, среди которых я замечаю ребенка на вид которому лет восемь. Мальчишка измазан в засохшей крови и выглядит как дикий волчонок. Хотя может им он и стал в глубинах своего разума. Я прицеливаюсь и стреляю точно между глаз. Пара минут и целая стая мертва. Мы аккуратно продвигаемся вперед стараясь не задевать тела. Снег плавится от крови, дышать тяжело от запаха смерти. Генерал первым находит ее. Подзывает меня. Я в очередной раз мысленно благодарю дальновидного командира. От Мики не осталось почти нечего. Среди сумасшедших явно был профессиональный мясник. Тело было разделано и рассортировано по кускам и если бы не лежавшая рядом с останками голова мы бы прошли мимо.

- Эй, кто ни будь, выкопайте могилу. – Командует генерал, хлопая меня по плечу. – Водки хочешь?

- Хочу. – Киваю я, удивляясь откуда такое богатство. Генерал достает именную флягу из нагрудного, внутреннего кармана, протягивает мне. Я делаю глоток. Холодная жидкость опаляет не хуже огня. На глаза наворачиваются слезу. я возвращаю флягу и закуриваю. Легкое сожаление и печаль. Ни мук совести ни ярких чувств. Наверно свыкся что все рано или поздно сдохнем в этом мире.

Территорию шакалов мы прошли к вечеру шестого дня. Народ приободрился, перестал ждать нападения в спину. Расслабились. Лагерь разбили быстро. Пара палаток и костры, не так уж и долго, особенно если делать это каждый день. Слышны разговоры, смех. Пахнет рисом с тушенкой и табачным дымом. Генерал споро отдает приказы на ночной караул и скрывается в палатке. Привычно. Человек такая тварь что привыкает ко всему. Истина. Мы действительно привыкли. Даже дети научились играть в тишине и кричать шепотом. Сегодня моя очередь дежурить первые три часа. Короткий ужин и на пост. Командование нашей группы плавно перешло в твердые руки генерала, полковник откровенно отдыхал. За время безумства мира, ему до чертиков надоело решать глобальные вопросы, и он с радостью отдал бразды правления. Моя территория за палатками, тыл. Здесь особенно мрачно, кажется что тебя выгнали. Я смотрю на виднеющиеся костры, слышу смех и чувствую себя брошенным. Все это там, а у меня затянутое тучами небо и снежная равнина без единого намека на жившую здесь цивилизацию. Калаш оттягивает плечо, хлопает прикладом по спине как бы подгоняя. А куда торопиться? Время не ускорит. Как генерал поймет когда пройдет три часа не знаю, но именно он отправит смену. А пока ходить взад - вперед да разглядывать окрестности. Когда я окончательно околел на ночном морозе, пришла смена. Я передал автомат в руки бойцу и не глядя на него побрел в палатку спать. Утро наступило слишком быстро. Глаза упорно не разлеплялись, а когда я все же взглянул на мир, то мне показалось, что я спал на куче песка, который горстями попал в глаза. Потирая слезящиеся, покрасневшие зенки, я выбрался из палатки с флягой в руках. Холодная вода смыла остатки сна, глаза раскрылись. Первым делом я иду к генералу, узнать что произошло ночью, кто пропал, как искать.