— Вот ваш билет. В Гонолулу вас встретит брат Роберт и отвезет в миссию.
— Как он выглядит?
— Он сам вас найдет.
— Спасибо.
— Всегда рады вас принять. Мир и любовь.
— Мир и… Послушайте, можно задать вам один вопрос?
— Конечно.
— Ради чего вы так возитесь со мной? Я ведь даже не член вашей церкви. Неужели хватило просьбы брата Джонотана?
— Нет, нет, — быстро возразил брат Гарри. — Брат Джонотан не располагает таким влиянием. Просил не он.
— Тогда кто?
Прежде чем этот вопрос сорвался с моих губ, я уже знал ответ.
— Преподобный Сэм, — понизив голос, сказал брат Гарри. — Ничто в церкви не происходит без его ведома. Он заботится обо всех нас. Да благословит его Бог. Мир и любовь.
— Мир и любовь.
Я выбрался из машины и посмотрел, как «форд» влился в движение по направлению к городу. В здании аэропорта я первым делом взглянул на табло. Два тридцать. Мне оставалось ждать еще час с четвертью. Я поплелся в ближайший коктейль-бар.
Народу там было немного, так что я спокойно занял один из маленьких столиков и заказал двойной скотч со льдом.
Похоже, брат Джонотан связался с преподобным Сэмом сразу, как только я появился в его миссии. Самому ему все так организовать было явно не под силу. Тут чувствовалась твердая рука.
Но почему преподобный Сэм решил, что я нуждаюсь в защите?
— Повторить, сэр?
Я с удивлением поднял глаза. Оказывается, я уже успел осушить бокал. Наверное, они тут сильно разбавляют виски водой. Я кивнул официанту. Он быстро поставил передо мной еще бокал. На часах за спиной бармена было два сорок пять.
— Есть здесь телефон? — спросил я.
— Прямо у двери, сэр.
Я расплатился, предупредил, что еще вернусь, и, оставив бокал на столе, направился к телефону.
Преподобный Сэм был дома.
— Как Бобби? — спросил я.
— Гораздо лучше. Врачи считают, что уже к концу недели его можно будет перевести на нормальную пищу. — Тут голос преподобного Сэма понизился. — Где ты?
— В аэропорту Сан-Франциско.
— Так ты летишь в Гонолулу? — с облегчением произнес он.
— Рейс через час.
— Прекрасно. Когда Лонеган сообщил мне, как обстоят дела, я сразу понял, что нужно вмешаться.
— Мой отлет — это идея Лонегана?
— Нет. Но он одобрил, когда узнал, что мы можем сделать. С его точки зрения, это удачный выход. Я в долгу перед тобой.
Я промолчал.
— Я отдал все необходимые распоряжения. Тебя хорошо примут.
— Спасибо.
— Не стоит благодарности. В конце концов неприятности свалились на тебя исключительно из-за Бобби. — Преподобный Сэм слегка замялся. — Если что нужно, звони.
— Все в порядке.
— Не беспокойся. Лонеган наверняка скоро все уладит, и тогда ты сможешь вернуться.
— Конечно.
— Счастливого полета. Господь с тобой.
— Мир и любовь.
Я повесил трубку и набрал еще несколько номеров, пытаясь разыскать Лонегана Однако его нигде не было ни дома, ни в кабинете в «Серебряном гвозде» И никто не знал, где он. Молчал даже телефон в его машине.
Странно. Слишком ловко все складывается. Лонегану известно, что я не хочу уезжать. Вместе с тем, я все больше и больше удаляюсь от того места, где хочу быть. Мне по-прежнему неизвестно, успели ли подготовить очередной экземпляр газеты. Я сунул в телефон еще четвертак и позвонил в свой офис.
— «Голливуд экспресс», — ответила Верита.
Я счел за лишнее представляться.
— Ты о’кей?
— Да. А ты?
— Нормально. Можешь говорить? Ты одна?
— Одна. Все ушли.
— Макет в типографии?
— Да. Твоя приятельница — что надо. Она работала всю ночь.
— Прекрасно.
— Ты возвращаешься?
— Странный вопрос. Конечно. Почему ты спрашиваешь?
— Лонеган сказал, что ты не вернешься. Он был здесь вместе с Ронци. Они о чем-то совещались с Перски наверху. Когда они спустились, Лонеган сказал, что ты продаешь газету Ронци, а Перски будет вместо тебя. Как только он вместе с Ронци ушел, Перски заявил, что мои услуги, начиная с той недели, не понадобятся.
Во мне поднялась волна холодного гнева. Дядя, как обычно, разыгрывает из себя Господа Бога.
— Не выйдет, — заявил я.
— А что ты можешь сделать? Если ты вернешься, тебя убьют. Они очень дурные люди.
— Иди домой и жди от меня вестей.
Я опустил трубку и направился к табло. В три тридцать был рейс на Лос-Анджелес.
Я улетел на нем.
Глава 23
Почтенный Джон, продающий подержанные автомобили, прищурился на послеполуденное солнышко.
— Это же звезда недели. Хоть по ТВ снимай.
Я еще раз взглянул на машину. Черную доску и виниловые сиденья только что вычистили, а желтый корпус так и сверкал от натирки.
— Сколько?
— Восемь сотен, включая осмотр. Дешевле не бывает За новую дают двадцать три. Приметь себе, что она почти не бегала.
— «Почти» это как?
— Глянь на спидометр.
Я последовал совету. Шестьдесят тысяч миль. Я закрыл дверцу и снова поглядел на Джона.
— Шестьдесят, верно, — кивнул он. — Пустяки. Машинка-то годна на всю сотню.
— Ральф Нэйд так не считает.
— А что он знает-то? Как людей облапошивать? Эту машинку я водил сам. Послушна, как детская коляска, и так же надежна, как детская коляска в руках матери.
Я открыл капот. Мотор выглядел хорошо. По крайней мере, его толком прочистили. Провода тоже вроде в порядке. Шестьдесят тысяч миль по ним не дашь. Я зашел с другой стороны и глянул на бак. В «корвее» все задом наперед: мотор сзади, бак спереди. Крышка не болтается. Даже темные полосы от резины. Я перевел взгляд на почтенного Джона.
Ответ у него был наготове.
— Ведь знаете, какие бывают люди. Жмоты. Ни за что не разорятся на новую прокладку.
— Точно. Можно проехаться вокруг квартала для пробы?
— А зачем? У нас же гарантия. Если вы чем-нибудь недовольны, то в течение девяноста дней можете вернуть машину и взять любую другую, а разницу получить.
— Я все-таки попробую. Хочу проверить, удобно ли в ней.
— Откиньте спинку назад и почувствуете себя, как в утробе матери. Это не машина, а одно удовольствие.
— Тем лучше. В таком случае проверю, как она бегает.
Почтенный Джон немного подумал и кивнул.
— О’кей. Эй, Чико! Сядь с этим парнем.
Мексиканец, полировавший другую машину, бросил тряпку и подошел к нам. Я сел за руль и завел мотор. Вроде не капризничает. Я включил радио. Из динамика вырвался рок. Я проверил дворники, откинул верх. Крыша мягко отъехала. Я включил фары и вылез, чтобы посмотреть. Все лампы горели. Я зашел спереди.
— Давай дальний свет.
Мексиканец нажал на кнопку. Действует.
— Теперь габаритные.
Правый, левый. Тоже работают. Я зашел сзади. Почтенный Джон ждал меня со странным выражением лица.
— Я просто хотел проверить.
— Разумеется.
Я сел обратно за руль и проехал пару кварталов. Тормоза в порядке, все скорости работают, ход плавный, если учесть вес машины. Когда мы вернулись, Джон так и не сошел с места.
Мексиканец вылез и снова взялся за полировку Я остался сидеть. Джон наклонился к дверце.
— Ну как?
— О’кей. Шесть сотен.
Он рассмеялся.
Я достал из кармана пачку, чтобы запахло деньгами.
— Наличными.
Он посмотрел на зеленые, затем на меня.
— Семь пятьдесят.
Я провел пальцем по банкнотам.
— Шесть с четвертью.
— Семь.
— Шесть семьдесят пять и по рукам.
— Идет. Пойдемте в офис, заполним бумаги.
— О’кей.
Я повернул ключ зажигания, а когда вышел, на лице Джона возникло то же самое странное выражение.
— Вы рок-певец?
— А что?
— Да так. Они всегда чудят. Я еще никого не видел с оранжевыми волосами.
Я взглянул в зеркало бокового вида. Мои волосы действительно приобрели ярко-оранжевый цвет. А, черт! Интересно, какую именно краску вымазала на меня Дениза.