Эхо не ответило. Джад подошел к рабочему столу, кинул взгляд в окно поверх городских крыш и, повернувшись к окну спиной, сел за стол. Под ним уютно скрипнуло старомодное кожаное кресло с высокой спинкой. В этом кресле когда-то сидел отец. Он медленно поднял телефонную трубку и нажал кнопку вызова секретаря.
— Говорит Крейн, — сказал он в мембрану. — Извините, я не знаю, как вас зовут.
— Извинения излишни, мистер Крейн, — произнес хорошо поставленный и такой знакомый голос.
— Мама! — радостно улыбнулся он в телефон.
— Это правление фирмы, мистер Крейн, и фамильярность здесь неуместна, — твердо сказала она. — Но если хотите, можете называть меня Барбара.
Он положил трубку на стол, широкими шагами пересек комнату, распахнул дверь, сгреб ее вместе с телефонной трубкой в охапку, поднял и закружил:
— Барбара!
Он целовал ее, а она смеялась:
— Джад!
Он взял ее за руку и повел в кабинет, приговаривая:
— Было мгновение — я снова почувствовал себя мальчишкой.
Он занял место во главе небольшого стола для совещаний, как когда-то, бывало, его отец. Справа от него села Барбара, слева — дядя Пол. Рядом с Барбарой сидел Мерлин, за дядей Полом с торжественным видом восседали двое поверенных, и довершала картину стенографистка за стенографической пишущей машинкой.
Джад улыбнулся:
— Почему бы тебе не подровнять бороду и не постричься? С этими кудрями, ниспадающими с затылка, ты выглядишь, как хиппи-переросток.
— Мне так нравится, — сказал Пол. — И раз уж мы принялись обсуждать друг друга, почему бы и тебе не вспомнить добрую старую привычку? Твой отец всегда ставил передо мной на стол бутылочку «Гленморанджи».
Джад молча улыбнулся, нашарил на полу бутылку и поставил на стол перед Полом рядом со старомодным бокалом.
— Нельзя же допустить, чтобы ты умер от жажды, в то время когда к нашим услугам самый большой в мире запас «Гленморанджи». Так лучше? — осведомился он.
— Даже сравнить нельзя, — сказал дядя Пол. Он открыл бутылку, плеснул виски в бокал и опустошил его. — Ну, теперь можно и о деле.
— Я слушаю, — сказал Джад.
— После скандала с юго-западными банками мы все в дерьме, — начал Пол. — Я узнал из заслуживающих доверия источников, что Банковский комитет собирается применить санкции, как только пройдет инаугурация и будет созван Конгресс. Уже заготовлены повестки на специальное заседание для тебя и для всех служащих, как нынешних, так и бывших.
— Понятно, — сказал Джад. — Все равно они ничего нам не смогут сделать. Но что правда, то правда — правительство вляпалось в это дело по нашей вине.
— А правда никого не волнует, — сказал Пол. — Дело это политическое, и политикой пестрят заголовки. Правда же погребена где-то в нижнем углу последней страницы.
— Так что ты предлагаешь?
— У нас есть друзья, — сказал Пол. — Этим мы и воспользуемся. «Настало время народу восстать и быть исчисленным».
— Хорошо, — кивнул Джад. — Приступай.
— Это будет стоить нам немалых денег, — сказал Пол.
— Деньги для того и существуют, — ответил Джад и, выдержав паузу, спросил: — Какие там еще хорошие новости?
Пол снова налил себе виски.
— Новости не плохие и не хорошие. — Он осушил бокал. — Ты был прав. Бразилия подобрала свой ядерный потенциал за одним из наших ядерных друзей. Президентская команда, как выяснилось, была в курсе, но даже не пикнула. Военных устраивают бразильцы, они чувствуют, что Бразилия будет всецело на нашей стороне против Советов.
— Это окончательно решает дело, — сказал Джад. — Будем сотрудничать с Бразилией.
— А с Мексикой? — спросил Пол.
— С Мексикой тоже. Хотя и в другом аспекте. Центральную Америку мы будем рассматривать как отдельный рынок.
— Не лишено смысла, — заметил Пол. — Ну, теперь последний вопрос, и можно закрывать совещание.
— Какой? — спросил Джад.
— Вкладывать сорок миллионов долларов в Крейн-Айленд — это безумие. Я решительно против. Особенно после того, как ты заявил, что он нужен только, пока не построено Занаду. Куда такая спешка, почему не потерпеть еще год-другой? Ты просто выбросишь деньги на ветер.
— Время дороже денег. Крейн-Айленд будет построен, — отрезал Джад и обвел взглядом стол. — Что у нас еще?
— Ничего существенного, — сказал Пол. — Могу сообщить, что русские согласны с твоим предложением насчет югославской докторши и выражают свою признательность.
— Тогда объявляю совещание закрытым, — сказал Джад и, поднявшись, обошел стол, чтобы поцеловать дядю Пола в щеку. — Спасибо.
— Что за дикий способ закрывать совещание, — проворчал Пол. — И потом, я даже не успел допить бутылочку.
— Разрешаю тебе унести ее домой в кулечке, — сказал Джад.
Глава двадцать восьмая
Пол повел всех обедать в свой любимый ресторан «Четыре времени года». Расположились за его постоянным столиком возле бассейна — Барбара и Джад у самой поверхности зеленоватой прозрачной воды, сквозь которую с легким журчанием пробивались из глубины рукотворные ключи, возле Барбары ее муж Джим, рядом с Джадом Пол.
Ни слова не говоря, официант поставил перед Полом двойное виски со льдом.
— Ваше здоровье, — сказал он, делая глоток, и лишь после этого спросил своих гостей, что будут пить они.
Но не успели гости что-либо заказать, как перед ними выросли Пол Кови и Том Маргитти с запотевшей бутылкой розового шампанского «Кристаль» разлива семьдесят пятого года.
— Ваше любимое, мадам, — сказал Пол, галантно кланяясь и целуя руку Барбаре.
— Как вы все помните! — улыбнулась Барбара. — Это так мило с вашей стороны. Спасибо.
— Давненько вас не видно, — сказал Том. — И вас тоже, молодой человек, — добавил он, обращаясь к Джаду.
— Я редко бываю в городе, — ответил Джад. — Приходится работать, чтобы жить.
— Ну, конечно, — согласился Том.
Пол изучающе посмотрел на Джада:
— Не знаю, как вам это удается, но вы выглядите моложе, чем три года назад, когда я вас в последний раз видел. Поделитесь секретом.
Джад засмеялся:
— «Кто рано ложится да рано встает» — дальше сами знаете.
Владельцы ресторана заулыбались, откланялись и удалились, а Орест приступил к церемонии откупоривания шампанского. Джад попробовал и кивком выразил свое одобрение. Орест наполнил тонкие бокалы в форме тюльпана и отошел, пожелав всем приятного аппетита.
Джад поднял бокал:
— За вас.
— И за тебя, — ответила Барбара.
Пол посмотрел на него поверх бокала:
— Проблемы проблемами, но наша машина на ходу. Если сложить все вместе — Фонд Крейна, кредиты, ваши личные средства, к концу текущего года это составит более пятисот миллиардов долларов.
— Это все голые цифры, — сказал Джад. — Столько денег во всем мире не наберется. А вообще, если мы столь богаты, чего ради жаловаться, что Крейн-Айленд дорого нам обойдется?
Пол подлил себе двойного виски.
— Может, ты и прав, — сказал он. — Ты всегда в конечном счете оказываешься прав и посрамляешь мой здоровый пессимизм.
— Спасибо, дядя Пол, — сказал Джад. — Я не думал услышать от тебя такие слова.
Подошел служащий в серой униформе с телефонным аппаратом в руке:
— Мистер Крейн, вам звонят.
Джад кивнул, и тот воткнул шнур в розетку, спрятанную в дереве прямо за креслом Джада.
Джад пошарил по карманам, но они были пусты.
— Дядя Пол, — попросил он, — отблагодари его за меня.
Вручая молодому человеку пятидолларовую банкноту, Пол проворчал:
— Теперь я понимаю, как ты накопил столько денег.
Джад взял трубку:
— Крейн слушает.
— Джад, — раздался знакомый голос доктора Забиски. — Мерлин сказал мне, где вас можно найти.
— Где вы? — спросил он.
— В аэропорту Кеннеди, — ответила она. — Мне очень нужно вас видеть.
— На каком вы терминале?
— «Пан-Америкен».
— Ждите прямо там. Я заберу вас через тридцать минут. — Он поднялся из-за стола. — Прошу извинить меня, что не смогу пообедать с вами. Случилось непредвиденное.