Великолепно передана сама обстановка фотомастерской. Выразительна трансформация отдельных черт и частей лица на портретах, развешанных на стене ателье, — полная глубокого смысла декорация, составляющая фон действия и существенно дополняющая смысл происходящего. Фотография предстает здесь искусством до парадоксальности противоречивого отражения и познания человека, его характера, его сущности.

После этого остроумного рассказа об "отчуждении" улыбки от человеческого лица Мимица вновь обращается к глубоко волнующей его проблеме отчуждения человеческой личности в буржуазном обществе. Теперь он делает это в форме блистательной и злой пародии на детективные фильмы "Инспектор возвращается домой" (1960), в котором парадоксальность и гротеск доведены до виртуозной изощренности.

Основной сюжетный ход и здесь достаточно прост. Вернувшийся после трудового дня домой полицейский инспектор — криминалист вкушает радость домашнего уюта и тишины. Наконец он может, усевшись в кресло, отдохнуть, спокойно почитать газету. Но тут он замечает на свежей газете отпечаток пальца, который по всем законам мультипликационной фантастики и детектива начинает двигаться, убегать. Улицы, подземные переходы, проносящиеся мимо фасады домов. В результате изобилующего острыми пародийными ситуациями преследования и розыска по всему городу происходит раздвоение личности инспектора. Он выслеживает, обнаруживает, подстерегает сам себя, попадая в им же расставленную ловушку. Звучат выстрелы, звенят разбитые стекла, льется кровь. Гротеск достигает своей высшей, трагической точки. Мы убеждаемся, что это был его собственный отпечаток пальца, что все происходящее — бред его больного воображения, доходящая до абсурда мания подозрительности.

У известного американского графика Сола Стейнберга есть серия карикатур, в которых от людей остаются лишь номерные знаки полицейской картотеки да причудливые закорючки подписей, а оттисками пальцев заменяются у них лица и головы — блистательная по силе образного выражения метафора. В фильме Мимицы происходит нечто сходное. Его инспектор — тоже человек без лица, существо, у которого функция, превратившая его в запрограммированного робота сыска, заменила все: воображение, ум, душу.

Но, вероятно, самый горький, безысходный в своей трагичности символ отчуждения и одиночества человека в каменных джунглях современного капиталистического города-спрута создал Мимица в своем известном фильме "Малая хроника" (1962). Символично и иронично уже само название картины. Существует большая хроника, большая история, и есть то, что может показаться ничтожным, но с чем неразрывно связано само существование личности, — повседневность, "малый круг" человеческой жизни, события которого, может быть, в лучшем случае удостоит своим вниманием хроника уличных происшествий.

В фильме Мимица и рассматривает глобальную проблему в призме будничного факта — в выразительной метафоре: гипертрофированном образе техники, который создается переплетением бесформенных металлических стержней, узлов, втулок и шестерен, движущихся со страшным скрежетом и ревом по магистралям, обозначающим улицы. Эта материализованная метафора не просто условное изображение городского транспорта, но и столь характерный и важный для творчества Мимицы символ слепой, механической силы. Уродливая цепь тесно сомкнутых металлических коммуникаций призвана подчеркнуть человеческую некоммуникабельность. Бездушная, не знающая сострадания система конструкций, словно огромные жернова, перемалывает всякого, кто неосторожно попадет в ее железные объятия. И тогда натуральная краска крови, столь непривычная в мультипликации и не соответствующая природе условных рисованных фигурок, окрашивает темную массу скрежещущего металла.

Этому бездушному миру противопоставлена не менее символическая фигура слепца шарманщика в поисках милостыни бредущего по городу со своей собакой, — образ, заставляющий вспомнить о "Слепых" Брейгеля, устремляющихся в пропасть вслед за своим поводырем. В фильме тоже есть образ непутевого поводыря; это собака, покидающая своего хозяина — слепого человека в самый ответственный момент, в толчее шумного перекрестка. Кстати сказать, покинув хозяина, пес в обезличенном потоке прохожих ведет себя так же, как и все: автоматически останавливается на переходах, вместе со всеми заходит в экспресс-бар, мимоходом занимается в парке любовью с подхваченной на ходу проституткой. Как и другие, он погибает, раздавленный металлическими челюстями машины.

Личность, ее духовные качества в железных объятиях города-спрута настолько обесценены, человек предстает столь отчужденным от самого себя, что, в сущности, уже все равно, человек ты или пес — от этого ничего не меняется. Мысль об абсурдности царящей во враждебном человеческой личности мире всеобщего отчуждения, доведена здесь до последней черты, до предела.

В "Малой хронике" ярко выражена тревога художника о судьбе человека в современном дегуманизированном мире, где техномания и культ механизированного комфорта, всевозможные эрзацы дел и страстей угрожают поэзии и простым человеческим чувствам. "Малая хроника" — это сгусток горечи, фильм — предупреждение и протест, призывающий помнить о том, что технический прогресс, в сущности, реакционен, если он не сопровождается духовным, моральным прогрессом человеческой личности, а ему противостоит.

Творчество Мимицы, метафорически усложненное, многозначное, и возникает как искусство главным образом одной темы — внутреннего раскрепощения человека. Впечатляюще острое и сосредоточенное, оно в то же время во многом ею ограничено. Казалось, выразив эту тему "до конца", он, автор нескольких полнометражных художественных фильмов, покинет мультипликацию, окончательно "уйдет" в игровое кино. Но это произошло не сразу. В "Тифозном" (1963) он создает в стиле гравюры на дереве интересный экспериментальный фильм, посвященный героически павшим на поле боя югославским партизанам.

На фестивале в Загребе летом 1972 года был представлен его новый фильм — "Пожарные" (1970). Здесь Мимица снова блеснул своим удивительным мастерством выразительной детали, изобретательностью трюков, особенно уместных, когда сюжет, как, например, в фильме "У фотографа", что называется, лежит на поверхности. Его импозантный, облаченный в великолепную блестящую каску и великолепные усы начальник пожарной команды кажется самим воплощением значительности выполняемого им дела. Но за всем этим пышным декорумом и маскарадом таится мелкая душа, перестраховщик, формалист и бюрократ. Он никак не может приступить к исполнению обязанностей без досконального соблюдения ритуала. Трубач должен подать сигнал, и только тогда, как в атаку, могут броситься тушить пожар его подчиненные. Но трубу заело. Ни кузнец из ближайшей мастерской, йи трубочист, слезающий с крыши соседнего здания, ни появившийся буквально из-под земли мастер, проверяющий канализационные трубы, не могут исправить положения. Наконец горн затрубил, сигнал дан, пожарные устремляются вперед с брандспойтами в руках, но от дома уже остались одни головешки.

Фильмы Мимицы, так же как и Вукотича, принесли Загребской школе множество высоких призов на фестивалях в Оберхаузене, Венеции, Бергамо, Эдинбурге, Аннеси, Лондоне и других. Однако творчество его все же стоит несколько особняком, его принципы образной характеристики разделялись далеко не всеми, его манера и художественные находки нередко подвергались критике, хотя значительность того, что он сделал для мультипликации, никто не подвергал сомнению.

В эти же годы были созданы интересные и значительные фильмы и другими режиссерами. Так, Владо Кристл поставил "Шагреневую кожу" и уже упоминавшегося "Дон Кихота"; Драгутин Вунак — "Человека и тень"; Борис Колар дебютировал фильмом "Мальчик и мяч", а затем создал "Бумеранг", получивший в 1962 году премию в Карловых Варах и Аннеси.