— Иди, найди кого-нибудь другого, кто сделает эту грязную работу, — буркнула я, стараясь пробиться к двери.

— Только не говори, что у тебя появилась совесть, — произнесла Ханна.

Я начала открывать дверь, но ее следующие слова остановили меня.

— Если ты это не сделаешь, я расскажу Молли о твоих встречах с Эллиотом в седьмом классе.

Я резко обернулась к ней, мое сердце колотилось о ребра.

Ханна усмехнулась.

— Она ведь не в курсе, да? Она не знает, за что именно ты так ненавидишь Эллиота.

Я несколько раз втянула ртом воздух.

— Ты не осмелишься.

— Проверим? Ты моя должница, Эйвери. И это твой шанс исправить допущенную ошибку, — она скрестила руки на груди. — Так что, ты в деле или нет?

Я покачала головой, но Ханна разыграла последний козырь от которого, я не могла отказаться.

— Я заплачу тебе пять сотен долларов.

Я застыла. Она сказала пять сотен?

Ханна достала из кошелька чековую книжку.

— Две сотни сейчас, остальное, когда закончишь. Последний шанс. Да или нет? — она открыла книжку и взглянула на меня, ее ручка застыла на бумаге.

Пятьсот долларов. Для нее это даже не деньги. Когда-то Ханна жила через дорогу от меня, в доме по соседству с Эллиотом. Но через два года банк ее отца стал государственным, и он разбогател. Теперь Коэны жили в огромном доме в коттеджном поселке престижного района Уиллоубрука. Для Ханны пятьсот долларов — капля в море.

Но для меня пять сотен долларов были всем. Есть разница: лететь в Коста-Рику на самолете или носить костюм хот-дога еще одно лето.

К тому же, кто мне Зак Грили? Просто парень, с которым я учусь в школе. Мы даже никогда друзьями не были. До бизнес-проекта мы никогда не тусовались вместе вне школы.

Я облизала пересохшие губы.

— Я в деле, — прохрипела я.

Ханна выписала чек и вырвала его из книжки.

— Так я и думала.

Глава 6

— Итак, Эйвери, — сказала Триша, улыбаясь мне через стол поверх вазы с лилиями, которые папа купил сегодня днем. — Твой папа говорит, ты отличница в классе?

У меня, наконец, выдался вечер, свободный от хот-догов, кричащих детишек и Эллиота Райсера. Новенькая книга о заболеваниях позвоночника лежала нетронутая возле моего стола, в ожидании, когда я ее открою.

Но не тут-то было. Папа огорошил меня другими планами. Когда мы с Ианом вернулись из школы, он сказал нам одеться поприличнее и подготовиться к ужину в шесть тридцать с его девушкой.

Его девушкой. Людям за сорок запрещено иметь девушек или бойфрендов. Только друзей, не более.

Триша Монтгомери работала учительницей пятых классов в начальной школе Уиллоубрука. И не выглядела как красноглазый рогатый монстр, которого я в глубине души ожидала увидеть. Наоборот, она смотрелась мило в цветастом платье и золотистых босоножках, и ее русые волосы были уложены на голове в небрежные завитки, на создание которых, возможно, потребовалось больше времени, чем казалось на первый взгляд. Это была одна из тех причесок, с которой мне никогда не удавалось достичь баланса между небрежностью и стилем.

Впрочем, декольте ее платья было чуть более глубоким, чем пристало учительнице младших классов. Несколько раз мне пришлось даже пнуть Иана по ноге, когда я понимала, что он пялится в ее вырез.

— Наверное, — ответила я, пожав плечами. — Никогда не знаешь наверняка. В следующем году в мою школу могут перевестись талантливые ученики и сместить меня с этой позиции.

Папа засмеялся.

— Эйвери скромничает. У нее всегда блестящие оценки. Она надеется стать врачом.

— И собирается в Коста-Рику, — встрял Иан. — Чтобы помогать беднякам, — ткните в лицо Иана пару грудей, и он моментально забудет, что семья должна стоять единым фронтом против злоумышленника.

Улыбка Триши стала шире.

— Звучит волшебно. Мне всегда хотелось побывать там.

Волшебно. Почти тридцативосьмилетняя девушка моего отца только что употребила слово “волшебно”. Теперь, когда я услышала, как нелепо звучит это слово в устах Триши, я никогда больше не стану употреблять его.

— Ну, это пока гипотетически, — поправил папа. Его улыбка слегка померкла, и тело напряглось, как происходило всякий раз, когда всплывала тема моего отъезда в Коста-Рику. — Еще ничего не решено.

Папа не любил обсуждать поездку. Он поддерживал мою мечту стать врачом, но перспектива моего отъезда в дальние края совсем его не радовала. Я знаю, что по большей части это из-за мамы. Что, если я уеду и решу не возвращаться, как она?

Это было в моих генах, однако, этой части моего ДНК никогда не позволялось перейти мне по наследству и навредить кому бы то ни было. Жажду приключений, влекущую за собой глупые ошибки можно контролировать и уничтожить. Разница между мной и моей мамой в том, что я полностью контролировала любые отвлекающие факторы.

Я выровняла ложку на столе, убедившись, что та лежит точно параллельно тарелке. Затем передвинула стакан с водой чуть более, чем на полдюйма, до идеального положения в три дюйма от правой верхней части моей тарелки. Идеальный порядок.

— Я поеду, — сказала я ему. — Этим летом. У меня собрана уже почти вся сумма.

Папа отпил воды, сглотнул и осторожно опустил стакан обратно на стол.

— Давай поговорим об этом в другой раз, — предложил он.

Но я не смогла сдержаться, хоть и знала, что сейчас не самое подходящее время для подобного разговора.

— Ты относишься ко мне, как к маленькой.

Моя ярость по поводу папиной незваной гостьи не позволила мне сидеть тихо. Если Триша хочет стать частью нашей семьи, пусть видит, что мы прячем за свежими лилиями и стейком на гриле.

— Я более чем в состоянии принимать важные решения, когда дело касается моей жизни.

Иан склонился над тарелкой и стал набивать рот фасолью, словно не мог есть еще быстрее. Даже если мы с папой ссорились, Иан ел. После ухода мамы, у него появилась привычка прятать коробки с печеньем и тортиками в своей комнате. Папа в его поведении ничего плохого не видел, но я выгребала вредную пищу каждые несколько месяцев и выбрасывала на помойку.

Я посмотрела на отца, нахмурившись, но он уткнулся в тарелку и ел, намеренно игнорируя меня, в то время как Иан набивал свои щеки, как барсук, запасающийся на зиму.

— Итак, — произнесла Триша спустя минуту после неприятной сцены, — ты встречаешься с кем-то из школы?

Этот вопрос явно был адресован мне, пока она резала стейк на маленькие кусочки.

Что еще за допрос? Я находилась на середине непрекращающейся игры в двадцать вопросов, играть в которую была не в настроении. Особенно с кричащим декольте Триши. Глаза Иана оторвались от тарелки, и я снова пнула его ногой под столом.

— Нет, — ответила я. — Ни с кем не встречаюсь.

— Это ничего, — сказала Триша. — Никогда не знаешь, когда идеальный мужчина возникнет на твоем пути. Он может быть даже твоим другом, — она протянула руку и переплела свои пальцы с папиными. — До того как ваш отец предложил мне встречаться, мы были друзьями. Он рассказывал вам, как мы познакомились? — и не дожидаясь ответа, она продолжила с сияющим лицом. — Это произошло в кафе “Кофеварка”. Мы всегда заказывали один и тот же напиток и маффин, и однажды, устав ждать, когда ваш папа сделает первый шаг, я сказала что-то по этому поводу. С тех пор мы встречались в кафе каждое утро и просто общались в течение нескольких недель до тех пор, пока ваш отец не набрался смелости пригласить меня на свидание.

Я сдерживалась изо всех сил, чтобы не ляпнуть лишнего. Мне совершенно не хотелось знать подробности папиной личной жизни. Пусть даже такие невинные, как в кафе “Кофеварка”.

— Эйвери еще слишком мала, чтобы думать о романтике, — сказал отец. — У нее впереди светлое будущее. И не нужно отвлекать ее на мальчиков.

— Ох, Митч, — сказала Триша, закатывая глаза так, чтобы я видела, как будто давала мне понять, что моей отец вообще ничего не понимает. — Для девочек абсолютно естественно проявлять интерес к мальчикам. Даже для таких умных, как Эйвери.