Когда я наконец остановилась, запыхавшаяся и потная, то запрокинула голову и засмеялась внутри своего костюма. Я наконец-то ощутила свободу быть собой, свободу от всех правил и ограничений, которых придерживалась. Я снова ощутила себя той девочкой, которой была до того, как жизнь нанесла мне свой болезненный удар и выстроила вокруг меня непроходимые стены.

— Эй-ве-ри! Эй-ве-ри! — скандировал зал, требуя выступления на бис. Спускаясь со сцены, я помахала им рукой. Для первого раза и так достаточно насыщенно.

После долгой дороги через зал, я наконец вышла на улицу. Каждый хотел остановить меня, пожать мою руку, похлопать меня по булочкам и сказать, как круто я выступила. А Элли пообещала изменить надпись на свой футболке на “ЭЙВЕРИ И ЗАК РЮКЗАК”.

Оказавшись на улице, я спустила костюм настолько, чтобы избавить верхнюю часть тела от изнуряющей жары внутри. Я замерла, закрыла глаза и втянула свежий ночной воздух. Наконец-то похолодало, рекордная жара спала, по крайней мере, до лета.

— Должен сказать, — раздался голос рядом со мной, — что это были нереально крутые движения.

Я открыла глаза и увидела его, прислонившегося к капоту моей машины и скрестившего руки на груди.

Я не смела даже вздохнуть, боялась, что разрушу чары, и он растворится в ночи.

Но когда я моргнула, он всё ещё стоял на месте.

— Привет, — сказала я.

— Привет, — ответил Зак.

— Я думала, ты не захочешь прийти.

— И пропустить то, как ты трясёшь своими булочками? Даже миллион бешеных фанатов Зака Рюкзака не удержали бы меня от этого, — он улыбнулся, но улыбка получилась дежурной, как если бы в глубине души его всё ещё пугало то, что происходило между нами.

Я улыбнулась, стараясь скрыть собственное волнение.

— Лучше поберегись. А то перетяну твоих закрюкзаквцев в свой отряд Эйвери.

Он вздёрнул бровь.

— Устроим танцевальный батл и посмотрим, кто победит? Ты, может, и знаешь пару движений, но у меня свой стиль.

Он прошёлся лунной походкой по парковке, затем развернулся и лунной же походкой вернулся ко мне.

Я засмеялась, он тоже, и на мгновение единственным звуком в ночи был наш смех, а также приглушённые смешки и аплодисменты, доносившиеся из закусочной.

Затем моя улыбка померкла, и я посмотрела на него в надежде, что в этот раз он не уйдёт.

— Прости за всё, что я сделала. Я сглупила и всё испортила. Я на самом деле никогда не хотела делать тебе больно, — я задрожала, не в силах контролировать слова, вылетающие из моего рта, но мне было очень важно, чтобы он понял, как ужасно я себя чувствую из-за всего, что случилось. — Первое время я вообще ни о ком, кроме себя не думала, но потом прошло время, я начала узнавать тебя и поняла, как сильно я ошибалась. Я никогда не думала, что буду чувствовать то, что чувствую к тебе. Я не взяла денег. И вернула их обратно.

Зак спрятал руки в карманы. Я ничего не могла прочесть по его выражению лица.

— А как же Коста-Рика?

— Мне придётся подождать год, но это ничего. Коста-Рика никуда не денется, а у меня будет целое лето, чтобы скопить денег. Я бы не смогла воспользоваться деньгами Ханны, зная, что это будет стоить мне тебя. Всё это было огромной ошибкой.

— Но кое-что хорошее из этого всё-таки получилось, — сказал Зак, шаркая ногой по камешкам на парковке. — В конце концов, у нас была сделка. Если мы получаем высший бал за проект, ты танцуешь для меня, а я говорю с отцом.

Я округлила глаза.

— Ты рассказал ему о комедийном шоу?

Зак кивнул.

— Да, вчера рассказал. Он воспринял это не так хорошо, как я надеялся, но, по крайней мере, он не грозился запереть меня в магазине и заставить полюбить его. А сегодня он, кажется, даже немного смирился с этим. И сказал, что как-нибудь придёт посмотреть на моё выступление. Так что, я бы сказал, что это прогресс.

Может то, что я сказала мистеру Грили, сыграло свою роль.

— Как-нибудь он обязательно придёт, — сказала я Заку, надеясь, что так оно и будет. Когда Зак был счастлив, его лицо сияло. Он должен был выступать перед людьми.

— То, что ты сделала — ужасно, — тем временем продолжал он, не встречаясь со мной взглядом. — Всё это время я не мог поверить, что ты тусовалась со мной только потому, что Ханна тебе приплачивала.

Горечь в его голосе отозвалась болью в моей груди.

— Я проводила с тобой время не только поэтому.

Когда он ничего не ответил, я вздохнула.

— На самом деле воровка бойфрендов из меня отстойная, если тебя это утешит, конечно. Я ужасно флиртую и понятия не имею, как покорить парня.

— Вообще-то, — сказал Зак, — мне кажется, что ты в этом довольно хороша.

Всё ещё не поднимая головы, он взглянул на меня из-под тёмной чёлки, спадающей на глаза, и на его лице медленно начала появляться улыбка.

От этого моё сердце упало куда-то на дно моих булочек.

— Правда? — я постучала пальцем по подбородку. — А я-то хотела оставить эту должность, но если ты говоришь, что я хороша в этом, может, стоит продолжать работать?

Зак схватил меня за запястья и подтянул к себе, вжавшись в разделяющую нас пену костюма.

— Не кради чужих сердец больше, — сказал он мне. — У тебя уже есть моё.

И он поцеловал меня, накрыв мои губы своими тёплыми и мягкими губами. Его пальцы зарылись в мои волосы, притягивая меня ближе.

Когда мы, наконец, отстранились друг от друга, чтобы вздохнуть и мои лёгкие готовы были взорваться, я сказала:

— А мне казалось, что из нас плохая пара. Любовь от А до Я не считает, что у нас что-то получится.

— А я думал, что ты не веришь в совпадения.

— Настоящая бизнесвумен всегда уверена в своём продукте.

— Настоящая бизнесвумен должна понимать, что динамика меняется и, что компьютер не способен предусмотреть все возможные условия.

— Хмм, — промычала я, обнимая его за шею. — И что же это за условия?

— Ну, во-первых, я люблю хот-доги, — губы Зака изогнулись в улыбке, а в глазах заплясали огоньки фар проезжающих мимо машин. — А во-вторых, ты такая милая, когда трясёшь своими булочками.

Он отскочил, когда я попыталась стукнуть его своей белой плюшевой перчаткой. Смеясь, он притянул меня обратно, вовлекая в новый поцелуй.

Конец первой книги.