Молли села прямо, её розово-блондинистые волосы рассыпались по плечам.

— Да ну! Ты поцеловала Эллиота?!

Я съежилась и кивнула.

— Я думала, что если сначала он поцелует меня, то может быть, я понравлюсь ему больше. Но в этот момент в подвал спустилась Ханна, включила свет и застукала нас. Она разозлилась на меня за то, что я пыталась увести парня, который ей нравился, а Эллиот на то, что провела его.

Я помнила всё, что они наговорили мне в тот день, но не хотела это озвучивать.

— И после этого вы не общались? — спросила Молли. — И никогда не дружили?

— Я никогда не давала им шанса наладить отношения, — призналась я. — Я оттолкнула их и убедила себя, что лучше вообще не иметь друзей. Но потом появилась ты и нашла лазейку в стене, которую я возвела вокруг себя.

Молли усмехнулась.

— В этом деле я, как хорёк. Пролезу в любую дырку.

Мы засмеялись, и мне стало тепло на душе. Жизнь без друзей не может быть лучше этого.

— Интересно, почему Эллиот ни разу не рассказывал мне об этом? — спросила Молли.

— Раньше я думала, что он держит эту историю про запас. Дожидается момента, когда я растеряюсь, чтобы раскрыть тебе мой страшный секрет, — я пожала плечами. – Но, похоже, я была не права во многих вещах, касающихся Эллиота. Может, он не из тех парней, которые треплются о чужих секретах?

— А Ханна? Почему она ничего не сказала?

Я подняла взгляд к потолку, мысленно прочерчивая линию вдоль трещины в штукатурке.

— Этого я не знаю. Может, это и был её план — втянуть меня в одну из своих безумных схем. И она четыре года ждала идеального момента, чтобы уничтожить меня. Кто знает? Нынешняя Ханна мне незнакома. Она совсем не такая, какой я её помню.

Я развернулась к Молли, желая поскорее сменить тему.

— Итак. Что ты чувствуешь к Эллиоту?

Молли покраснела. Моя лучшая подруга и, по совместительству, сама независимость и предусмотрительность, которая никогда не краснеет, слегка смутилась из-за моего вопроса.

— У нас нет абсолютно ничего общего, но по мне, так даже лучше. Новый опыт помимо компа.

— Это всегда хорошо, — согласилась я, стараясь быть хорошей лучшей подругой.

— Он… не знаю… он правда очень-очень мне нравится. Понимаешь?

Я приподняла бровь.

— Ты имеешь в виду, что влюбилась в него?

Она пожала плечами, слегка улыбнувшись.

— Может быть. Думаешь, это тупо?

— Нет. И кстати, в плане тупости тебе меня никогда не превзойти.

Мы снова замолчали, и я вслушалась в бег воды по настенным трубам.

— Как бы я хотела, чтобы правда не ранила так сильно.

Молли посмотрела на меня, подняв брови.

— Он тебе нравится?

— Это не входило в план, но я не могу перестать думать о нём. А когда он поцеловал меня…

— Стой! Погоди! — Молли резко повернулась и вытаращила на меня глаза. — Он поцеловал тебя, а ты даже не рассказала об этом своей лучшей подруге во всей Вселенной?

— Ну, ты ведь не желала со мной разговаривать, — сказала я.

— И заслуженно, — ответила Молли. — Но молчанка закончилась. Подробности в студию!

Глава 27

Всю неделю я была слишком занята, чтобы думать о Заке. Я ушла с головой в подготовку к экзаменам, едва замечая, что происходило вокруг. Молли с Эллиотом официально стали парой, и мы частенько встречались у кого-нибудь дома, чтобы вместе позаниматься. Я притворялась, что не вижу, как они украдкой целуются над учебниками и ещё сильнее притворялась, что не думаю при этом о губах Зака на моих губах.

В последнее школьное утро я заметила стол с урнами для выбора короля и королевы класса. Я так погрузилась во всё, что происходит, что совершенно забыла о глупом конкурсе. В первый раз я по-настоящему разглядела яркие и смехотворные постеры “Голосуйте за меня!” расклеенные по стенам. Победителя объявят вечером на церемонии по случаю окончания учебного года.

Интересно, вспомнит ли кто-то из нас через двадцать лет, кто стал королем и королевой?

Ханна точно вспомнит. Если она выиграет, это станет одним из её моментов славы, о котором она будет вспоминать даже в глубокой старости. Потому что ей нужна эта победа. Ей необходимо знать, что она лучше всех.

Может мы с Ханной не такие уж разные?

Я порылась в сумке, ища свой кошелёк для мелочи. Я высыпала половину монет и положила их в одну из урн.

— Я уже победила, — послышался голос позади меня, — так что ничего не изменится, если ты проголосуешь против меня.

Всё такая же собранная и аккуратная Ханна самодовольно улыбалась мне. В свете флуоресцентных ламп её волосы переливались, как шёлк.

Она подошла ко мне и протянула маленький сложенный листок бумаги.

— Что это? — спросила я, отказавшись брать его.

— Оставшаяся сумма, которую я должна тебе. Чек на триста долларов, выписанный на твоё имя.

Моё сердце затрепетало в груди, и я едва могла дышать.

— Он бросил тебя?

Она кивнула.

— Вчера вечером. Такая трагедия была. Со слезами.

Я всё ещё не брала чек, который она мне протягивала. Я просто смотрела на него, не в силах пошевелиться.

— Так что ты там говорила на прошлой неделе о том, что я изменяю Заку? — Ханна вздёрнула бровь, ожидая объяснений.

— Мой брат делал фотопроект для творческого кружка, — я сама не понимала, почему хотела объяснить. Это Ханна крутила интрижки, ей и нужно было объясниться. — Он заснял тебя у книжного магазина с каким-то парнем. А потом ещё раз у кино.

А потом Ханна сделала то, что не делала на моей памяти уже очень давно.

Она рассмеялась.

Теперь уже я вздёрнула брови.

— Что смешного?

— Ты. Ты вечно видишь худшее в людях. Если девушка находится в обществе парня, который не является её бойфрендом, то она сразу изменщица. Твой мир делится только на чёрное и белое. И никакого пространства для серого.

— Значит, ты не изменяла Заку?

— Конечно же, нет. Зачем мне избавляться от одного парня, который отнимает слишком много моего времени, чтобы потом найти второго? Это не твоё дело, вообще-то, но парень, с которым ты меня видела — мой коучер. Он помогает мне держать себя в руках и не оторвать тебе голову.

У Ханны есть коучер?

— Это вроде терапевта? — спросила я.

Взгляд Ханны заставил меня закрыть рот.

— Он не терапевт. Коучер подсказывает мне, как поступать, чтобы избавиться от стресса. Например, какое-то время побыть в одиночестве. Не пытаться соответствовать ничьим ожиданиям, кроме собственных, — она ухмыльнулась. — Ты тоже можешь попробовать как-нибудь.

Я пыталась осознать то, что она сказала, но мой мозг окончательно закипел. Снова поднялся вихрь хаоса, и мне никак не удавалось вернуть себе контроль.

— Но если ты хочешь быть одна, зачем было устраивать весь этот цирк с расставанием? — спросила я. — Уверена, если бы ты поговорила с Заком и рассказала о своих чувствах, он бы всё понял и отошёл в сторону. Ты давно могла бы спокойно с ним расстаться. Зачем было заставлять меня причинять ему боль?

Её взгляд стал жёстче, и она скрестила руки на груди.

— Я не собиралась делать больно Заку.

Между нами повисло молчание. Вдали послышались голоса, шаги и хлопки — это ученики постепенно подтягивались в школу. Хаос в моей голове немного поулёгся, и я поняла, что именно не договорила Ханна.

План состоял не в том, чтобы сделать больно Заку. Она хотела сделать больно мне.

— Ханна, — сказала я, шагнув к ней и пытаясь преодолеть пропасть, возникшую между нами за четыре года, — прости за то, что случилось тем летом.

Ханна напряглась. Её челюсть сжалась, но она только пожала плечами.

— Сейчас это уже неважно. Мы квиты.

Как же много изменилось с того лета. Изменилась семья Ханны, изменилась её жизнь, да и я больше не была прежней. Уход моей мамы повлиял на стольких людей, а я осознала это только сейчас.