Воскресники были лишь пробой сил, репетицией перед генеральной уборкой. Ее провели с 27 марта по 8 апреля. В каждом районе были намечены первоочередные территории и объекты для очистки. Рабочие и служащие предприятий и учреждений обязывались отработать на уборке ежедневно два часа, недействующих заводов и фабрик — восемь часов, домохозяйки и учащиеся — шесть.

В районах выходили однодневные многотиражки, в домохозяйствах — стенные газеты, «молнии» и листовки. Все это не могло не сказаться на масштабах и темпах работ. В первый день генеральной очистки — 27 марта — трудились 143 тысячи человек, 28 марта — 244 тысячи, 31-го — более 300 тысяч, а 4 апреля — около 320 тысяч человек. Снег, лед и мусор вывозили на санках, в тележках и корзинках, а то и просто оттаскивали на фанерных и железных листах в отведенные для этого места, а оттуда отвозили на грузовых трамваях на Неву, ее рукава и каналы или в пригороды.

К середине апреля было очищено более трех миллионов квадратных метров улиц, площадей и набережных, вывезено около миллиона тонн мусора, льда и снега.

Но это было лишь началом. Предстояло навести чистоту и порядок в квартирах, взяться как следует за личную гигиену. В зимние месяцы бани не работали. Люди месяцами не меняли белье, не вылезали из шуб и валенок.

Борьбе за чистоту и оздоровление быта помогало прежде всего улучшение общей обстановки в городе. Прошедшая зима была столь сурова, а лед на Ладожском озере так крепок, что «дорога жизни», несмотря на раннюю весну, продолжала действовать почти до конца апреля. Можно было подвести итоги зимних перевозок. Всего доставлено по ней более 360 тысяч тонн грузов, в том числе 260 тысяч — продовольствия. В результате создан запас муки на 58 дней, крупы — на 57, жиров — на 123, сахара — на 90 дней и т. д. За это же время вывезли из города более 550 тысяч жителей, преимущественно стариков, женщин и детей, а также рабочих и специалистов, необходимых для дальнейшего развертывания оборонного производства на востоке страны. Едоков стало значительно меньше.

Государственный Комитет Обороны 9 апреля утвердил план перевозки грузов по озеру на летнюю навигацию. В соответствии с ним техническую базу — суда, причалы, подъездные пути, станции, склады и т. д. — решено привести в такое состояние, чтобы доставлять в город продукты, горючее, топливо и боеприпасы во все возрастающих количествах, с таким расчетом, чтобы оградить Ленинград от каких бы то ни было случайностей. Вопросами снабжения его занимались А. Н. Косыгин, Н. А. Вознесенский, А. И. Микоян, зам. наркома обороны и начальник тыла Красной Армии генерал А. В. Хрулев и другие.

Питание жителей улучшалось с каждым днем. И не только за счет объявления все новых и новых выдач продуктов — жиров, сахара, мяса и мясных консервов, но и путем развертывания сети специальных столовых, лечебно-санаторных стационаров, питательных пунктов. Уже в апреле в системе общественного питания столовалось около миллиона человек — подавляющая масса населения. Это был наиболее разумный, эффективный и организованный путь ликвидации тяжелых последствий голодной зимы. Люди заметно воспрянули духом.

Входила постепенно в нормальную колею культурная жизнь. Открылись многие кинотеатры. Еще в середине марта возобновил свои спектакли в помещении театра имени А. С. Пушкина Театр музыкальной комедии. А в воскресенье 5 апреля там же состоялся первый концерт. Через два дня я писал жене:

Помнится, в промерзшем насквозь зале было холодно даже в зимней одежде, но никто не ушел, пока не прозвучали заключительные аккорды. Артистам устроили овацию.

Вслед за грузовыми трамваями 15 апреля пошли пассажирские по двум маршрутам. Их веселые звонки казались волшебной музыкой.

К этому времени положение с электроснабжением стало значительно лучше. По ледовой дороге были переброшены несколько десятков тысяч тонн угля и жидкого топлива. Больше продукции стали давать городу торфо- и лесозаготовители. Начиная с марта 5-я ГЭС, котлы которой были переоборудованы для сжигания торфа, стала давать промышленный ток. А вслед за ней заработали 1-я и 2-я городские электростанции.

Во многих домах появился свет, стал действовать водопровод. Одно за другим вступали в строй предприятия, остановленные зимой из-за нехватки электроэнергии. Тысячи людей с величайшей радостью вернулись к производительному труду, вновь стали активно помогать фронту.

Одним из самых памятных, самых волнующих событий городской жизни этого времени был приезд партизанского обоза с продовольствием. Еще осенью 1941 года в глубоком тылу врага — в основном на территории Дедовичского и Белебелковского районов Ленинградской области — образовался партизанский край, под защитой отрядов и соединений партизан. Здесь, в дремучих лесах и непроходимых болотах, в окружении гитлеровцев, власть оставалась в руках Советов, люди жили по советским законам, продолжали работать в колхозах. Тут действовали школы, библиотеки, избы-читальни.

И вот теперь, спустя полгода, в партизанском крае созрело решение направить в Ленинград для голодающего населения крестьянскую подмогу — двести возов продовольствия: мяса, масла, муки. Попутно делегация колхозников везла большую сумму денег, собранную в фонд обороны, и письмо, адресованное правительству, в котором рассказывалось о жизни советского края в тылу врага.

Путь был дальний. Глухими лесными и проселочными дорогами, строго соблюдая секретность, под охраной боевой группы, составленной из самых отважных и умелых разведчиков и бойцов, обоз, растянувшийся на несколько километров, выйдя за пределы партизанской земли, прошел через оккупированную врагом территорию, пересек линию фронта и затем уже через Тихвин и Волхов вышел на Ладожскую ледовую трассу, дорогу жизни. Путь, полный опасностей и смертельного риска, продолжался без малого месяц: выйдя 5 марта из деревни Нивки, конный обоз из 223 подвод 29 марта в полном составе прибыл в Ленинград.

Мы, газетчики, уже давно были осведомлены о приближении партизанского санного поезда. Но писать о нем стали лишь тогда, когда он был вне досягаемости неприятеля. Да и то сообщали о нем с большими предосторожностями. Партизанам предстояло вернуться во вражеский тыл, и нетрудно представить себе, как за каждым из них станут охотиться фашисты.

Пребывание делегации партизан и колхозников в Ленинграде вылилось в яркую политическую демонстрацию. Они побывали на Металлическом, Кировском и многих других заводах. Состоялись митинги, где выступали крестьяне, члены делегации, и рабочие. 4 апреля молодежная часть боевой группы во главе с пулеметчиком Михаилом Харченко встретилась в обкоме ВЛКСМ на улице Куйбышева с комсомольским активом города. В тот же день делегация была принята А. А. Ждановым.

Среди партизан, приехавших в Ленинград, было немало ярких, колоритных фигур: и руководитель делегации А. Г. Пору-ценко, и разведчица Е. И. Сталидзан, и пожилой колхозник с длинной бородой, которого все называли Дедом. В белых полушубках, больших шапках-ушанках, валенках, подшитых кожей или обутых в галоши, обвешанные автоматами, — такими я их увидел при первой встрече и такими они мне запомнились на всю жизнь. И все-таки один особенно выделялся среди них своей богатырской фигурой, открытым добродушным лицом, обаятельной белозубой улыбкой. Это был Михаил Харченко. Уроженец Ленинграда, он до войны занимал самую что ни на есть мирную должность директора Дедовичского дома культуры. В истребительном батальоне, который начал действовать сразу же, как гитлеровцы оккупировали район, он был пулеметчиком. А потом попал к партизанам и здесь прославился своими умелыми геройскими действиями. Когда возник вопрос о том, кому охранять в пути обоз с продовольствием, решили — лучше всего поручить это дело М. С. Харченко. И он возглавил отряд прикрытия.