и опытом»75. В результате к моменту формирования первобытного общества и человека современного типа существовал уже

достаточно разнообразный набор орудий, в чем-то характерный

для каждой локальной культуры, которая формировалась одновременно с данным социумом. Соответственно развитие техники попадало в определенное культурное вообще, и техническое

в частности русло, которое в значительной мере определяло его

направление и характер.

Учет этого момента в развитии техники, как и его в определенном понимании «двойной подчиненности», оказывается необходимым уже на ранней стадии (в палеолите), поскольку уже тогда характер орудий существенно различается в связи с их принадлежностью к двум типам культурных сообществ – историко75

Г.Н. Матюшин. У колыбели истории. − М., 1972. − С. 83-85.

240

этнографических, возникших в результате определенной исторической судьбы, и хозяйственно-культурных, обусловленных физико-географической средой и социально-экономическим уровнем развития, различных для разных сообществ76.

Следовательно, развитие техники уже в то время определялось, по меньшей мере, двумя данными различными факторами.

«Вследствие этого для соподчинения локальных вариантов материальной культуры, установления их градации необходимо разработать две взаимоувязанные, но разные схемы соотношения последних: с одной стороны, соподчинить историко-этнографические

сообщества, а с другой – культурно-хозяйственные типы»77.

В дальнейшем влияние указанных факторов на эволюцию

техники во всяком случае не снизилось. Только связанными они

оказывались уже не столько с факторами, свойственными локальным социальным образованиям, сколько с крупными социальными явлениями исторического развития общества − общественно-экономического (формации по К. Марксу) и культурологического (цивилизации по А. Тойнби) характера. Несмотря на

широкие технические заимствования, такая тенденция развития

превалировала для техники вплоть до нового времени, когда капитализм навязал всему человечеству процессы принудительной

тотальной глобализации, сосредоточив в виде нового разделения труда во всемирных масштабах ячейки технического развития в так называемых «цивилизованных странах», существующих за счет всего остального мира.

Следовательно, при рассмотрении техники как динамической системы следует также принимать во внимание, что «внутренняя логика истории техники как науки требует расширения

традиционного предмета исследования. Кроме работ, направленных на изучение субстанциональных аспектов развития техники, ощущается острая необходимость в исследовании процессов взаимодействия техники с наукой, человеком, технологическими методами и формами организации производства, полити76

М.Г. Левин, Н.Н. Чебоксаров. Хозяйственно-культурные типы и историкоэтнографические общности // Советская этнография. – 1955. − № 4. − С. 3-17.

77

М.І. Гладких. Мінливість знарядь в процесі їх виробництва та її роль в

утворенні локальних варіантів матеріальної культури (На матеріалах

палеоліту) / Открытия молодых археологов Украины. Ч. 1. – К., 1976. – С. 18.

241

кой»78. В частности, определенным образом «развитие наиболее

важных для человеческого общества технических средств логично сопоставить с основными периодами в развитии физики,

поскольку наука и техника развивались совместно, непрерывно

обогащая друг друга и стимулируя развитие»79.

Соответственно, история техники даже с этой точки зрения

не может быть целостной дисциплиной, которая охватывает всю

проблему в ее единстве. Разумеется, «специфические внутренние

закономерности развития техники относятся к системе самой

техники и не могут быть подменены какими-нибудь другими».

Ю.С. Мелещенко совершенно справедливо выделял две крупные

группы таких закономерностей: «1) внутренние закономерности

развития техники (система самой техники) и 2) закономерности

развития техники, складывающиеся в результате её взаимодействия с другими общественными явлениями (система общества в

целом)»80. То есть если брать проблему в комплексе, то вполне

можно согласиться, что «история техники – наука, изучающая закономерности возникновения и развития техники в условиях различных социально-экономических формаций»81.

Но в своем конкретном выражении она с необходимостью

должна быть разделена, по крайней мере, на две части. Известный исследователь в области истории техники И.Я. Конфедератов вполне обоснованно полагал, что «изучая структуру и свойства техники, история техники носит характер технической науки, а изучая процесс развития техники, она носит характер общественной науки»82. Эти науки соответственно изучают: а) в рамках исторических наук развитие техники как общественный

процесс, связанный с другими общественными процессами,

и б) развитие техники как специфического явления объективного мира под действием собственных, имманентных ей законо78

Г.М. Салахутдинов. Методологические проблемы истории техники...− С. 56.

А.Ф. Кравченко. История и методология науки и техники. − Новосибирск,

2005. − С. 195.

80 Ю.С. Мелещенко. Техника и закономерности ее развития. − Л., 1970. − c.

168-169.

81

А.Ю. Голян-Никольский. История техники, ч.1. − Киев, 1953. − С. 6.

82

И.Я. Конфедератов. Техника и закономерности ее развития // История энергетической техники. – М.-Л., 1960. – С. 67.

79

242

мерностей в рамках наук технических. Периодизация каждой из

них хотя также вряд ли способна быть строго однозначной, может все же выполняться с намного большей определенностью.

Само собой понятно, что между этими двумя частями истории техники не только не может быть противопоставления, но и

развиваться они должны в тесном взаимодействии, постоянно

дополняя друг друга. Какая из этих сторон окажется ведущей в

каждом конкретном случае зависит от целей и задач исследования. Более того, если периодизация должна быть тесно связана и

с предметом, и с целью исследования, и поскольку на одном и

том же фактическом материале можно изучать разные закономерности, то периодизация в разных случаях будет существенно

различной, причем для каждой задачи своей. Соответственно

«исследователи, ставя своей целью выявление новых, неизвестных ранее закономерностей, должны стремиться не к универсальной, а, наоборот, к индивидуальной периодизации»83.

Подытоживая сказанное, приходим к выводу, что недаром

исследователями истории техники предложено столько разнообразных, достаточно разнородных, а временами и противоречивых оснований для ее периодизации. Постановка вопроса о

выборе «наиболее верной» из них беспредметна. Объективная

причина этого заключается в том, что техника одновременно является самостоятельным природно-антропогенным феноменом с

одной стороны, и составляет подсистему более общей «сверхсистемы» − социума − с другой, причем они имеют собственные

закономерности развития. Зависимость развития техники как

сложного социального явления от двух разных и достаточно самостоятельных комплексов закономерностей приводит к тому,

что единой внутренне логичной периодизации истории развития

техники в принципе создать невозможно.

Конечно, это не значит, что система периодизации истории

техники вообще не нужна. Но она может иметь только относительный характер и касаться лишь вполне определенных задач того или иного исследования, определенного аспекта общей проблемы изучения техники как динамического объекта. Если соответствующая периодизация верно отражает те или иные объективные