Пообещав оплатить обучение парня, мы помахали ручкой и направились домой. Дарий выглядел слегка подвыпившим, да и немудрено — со вторым старостой он также прикончил полкувшина, после чего с трудом оторвался от скамьи и засобирался в путь.

Всю дорогу управляющий молчал, то ли задремав, то ли опасаясь расплескать содержимое желудка и мочевого. Заговорил лишь во дворе поместья, практически сползя с лошади:

— Хорошее дело мы, ик, провернули, господин! Спасибо, ик, вам!

— Ступай, проспись, приятель, — улыбнулся я, хлопнув Дария по плечу. Он пошатнулся, кивнул, едва не упав, затем осторожно зашагал к крыльцу.

— Вижу, поездка удалась, — со смешком заметил сэр Дарн, стоявший неподалеку, опершись о тренировочный меч.

— Не то слово, — хохотнул я. — Дарий оторвался за двоих. Но, справедливости ради, замечу, что он молодец. Не зря Линн нахваливал.

— Мало кто проявил бы такую преданность своему делу, не дожидаясь какой-либо награды, — кивнул старик. — Нам повезло.

— Нам? Ах, да. Зачем ты здесь? Линн плохо платит?

Рыцарь покачал головой.

— Нет. Считай это моим собственным желанием, хочу посмотреть, что из тебя выйдет. Разве этого мало?

— Кто знает, — не стал я развивать тему. — Потренируемся?

— Неужто вспомнил о своем старом наставнике? — деланно изумился сэр Дарн. — А я-то думал, ты теперь дерешься только с красивыми опасными девушками!

— Еще бы эти красивые и опасные выражались яснее, — пробурчал, хватая со стойки тренировочный клинок.

Взмахнув оружием, встал напротив рыцаря. Оценивающий взгляд, расчет — бросаюсь вперед, не поднимая скорость до максимума, но и не опускаясь до обычного уровня. Где-то посерединке.

Удар — сэр Дарн отбивает его, уводит влево, одновременно шагая вперед и, крутанув мечом, атакует кончиком — целится в шею. Делаю подшаг назад и в сторону, пропуская клинок, перехватываю свой, подныриваю, бью сильно, без замаха, острием прямо. Лезвие ударяет в живот рыцаря, старик сгибается пополам от боли, но тянется ко мне, намереваясь напоследок утащить с собой. С тихим смешком отклоняюсь назад, пропуская вражеский клинок перед лицом, крутанув туловищем, бью мечом плашмя, по пальцам Дарна, и они разжимаются.

Перехватываю оружие, вонзаю в землю. Победа.

— Неплохо для того, кто совсем недавно не знал, с какой стороны хвататься за меч, — одобрил старик, выпрямляясь и потирая ушибленные пальцы. — Но мог бы и помягче.

— Прости.

— Не слышу сожаления в твоем голосе, — проворчал рыцарь. Я пожал плечами.

— Желающий, да услышит.

Он усмехнулся, взял оба клинка, вернул на место.

— Пожалуй, на сегодня хватит.

— Согласен, — не стал отнекиваться. Усталость слегка навалилась, замаячила на грани сознания, не особо раздражая, но потихоньку захватывая внимание.

— Поговорил бы ты с Чией, — сказал вдруг сэр Дарн.

— Зачем?

— Я думаю, она не хотела как-то унизить или обидеть тебя.

— Так ты с ней виделся, — догадался я. Старик кивнул.

— И знаю, в чем дело. Пойми, для тех, кто плохо с тобой знаком, твои поступки действительно выглядят странными, жестокими и опасными. Совету нужно точно убедиться, что ты на их стороне.

— Они уже убедились, заставив меня пройти испытание, — процедил я, чувствуя, как начинаю злиться.

— Этого мало, и ты прекрасно понимаешь. Просто покажи им свою истинную суть, Чуму, который способен на добрые поступки, который хочет помочь миру.

— Говоришь так, будто прекрасно меня понимаешь, хотя на деле мы едва знакомы! — выкрикнул я, ощущая бурлящие потоки ярости внутри. Как же бесит, когда меня пытаются склонить к чему-либо! Только я сам могу решать, как поступать и кем быть, никто больше!

Взгляд рыцаря потускнел, старик как-то разом осунулся, стал еще старше.

— Ты прав. Мы едва знакомы, и не мне тебя поучать. Делай, как считаешь нужным.

Махнув рукой, сэр Дарн направился в сторону конюшен. Некоторое время я глядел ему вслед, ощущая странную смесь из чувства вины, ярости и страха — гремучий коктейль, грозящий вот-вот рвануть — после чего, развернувшись, пошел в дом. Взял на кухне небольшую пузатую бутыль самогона — купленную, похоже, в столице, поднялся наверх, в свой кабинет.

Распахнутое окно пропускало сильные порывы ветра, трепавшего занавески, словно парус корабля в шторм. Кажется, все листки со стола давно смело на пол, раскидало по комнате, но мне плевать.

Усевшись на подоконнике, я глядел на лес за забором, на темнеющий небосвод — надвигалась гроза. В душе на редкость паршиво, и даже крепкое пойло не может развеять непонятную хандру.

В чем дело? Почему меня так заботят слова случайных людей — Чии и Дарна? Кто они мне? Один — старик, которого знаю меньше месяца, научивший меня нескольким приемам и основам боя. Другая — епископ Конклава, приставленный ко мне наблюдать и наставлять, чтобы потом бросить в гущу сражения с Низвергнутым и моими руками разгрести тлеющие угли. Обоим плевать, кто я, кем был прежде, почему так веду себя и к какой цели иду.

Так почему же мне откровенно хреново видеть их обиду, горечь и враждебность? Мне, который окончательно слетел с катушек, увидев людские ненависть, страх и упоение там — на площади неизвестного городка. Которому, казалось, плевать на окружающих и их мнение, достаточно лишь собственной компании и цели впереди.

Нифига.

Каким-то непостижимым образом я крепко прикипел к Аонору, его столице и тем, кого здесь повстречал. Их настороженная, но все же доброжелательность, постепенно подточила мою непоколебимость и равнодушие, заставила по-другому взглянуть на мир, и свое место в нем.

Кому нужен безумец, способный лишь на жестокость и бессмысленные убийства? Правильно, никому, такого вообще проще сразу убить, а то запаришься последствия разгребать.

А вот безумец, контролирующий свое безумие и действующий во благо — это пожалуйста. Другой вопрос, что ко мне все равно будут относиться с опаской, но при этом доверят свои жизни. А я, не будь дураком, постараюсь вытащить это королевство из дерьма. Ну и потребую потом баснословную компенсацию за моральный ущерб.

Вы же не думаете, что Чума — конченный альтруист?

Глава 14

Танец горячей страсти

— Для убийцы ты на удивление крепко спишь, — насмешливый голос Чии вонзился в сознание острой стрелой. Впрочем, я заранее услышал шаги епископа, но сделал вид, что не проснулся. И теперь вынужден созерцать хорошенькую ножку воительницы, затянутую в плотные штаны, на своей груди.

— Так ведь совесть чиста, как у младенца, — развел руками, затем попытался спихнуть давящий груз. Нога не шелохнулась.

— Просто, чтобы прояснить — не думай, что у тебя есть шанс заполучить мою любовь, — фыркнула Чия. — Парни, подобные тебе, не в моем вкусе, так что запахни варежку, пока не заляпал все вокруг слюной.

— Понял, не дурак, — я сглотнул, глядя, как девушка убрала ногу и усмехнулась. Соскочив с кровати, принялся неторопливо одеваться, выуживая предметы гардероба из разных неочевидных мест — похоже, здорово вчера нажрался, раз пошвырял куда попало. Благо, мой организм наутро чист, аки стеклышко — ни следа похмелья. Самое время благодарить зараженную кровь.

— Какие планы? — бросил через плечо. Чия расположилась у двери, скрестив руки на груди и глядя на меня.

— Зависит от твоего решения. Не забыл вчерашний разговор?

— Как же… — я вздрогнул, припоминая злость, результатом которой послужила ссора с рыцарем. Мде, нехорошо получилось.

— Надумал что-нибудь? — ехидца в голосе девушки стеганула по нервам, но усилием воли заставил себя успокоиться. И чего моя психика так реагирует на эту черноволосую бестию? Плюнь, да разотри — не стоит она того.

— Да. Не хочу больше быть убийцей невинных и волком-одиночкой. Надоело, — мой голос слегка дрогнул, едва заметно, но брови Чии удивленно взметнулись вверх. — Я должен помочь Аонору, добраться до Низвергнутого по головам его генералов — и уничтожить. А потом, с вашей поддержкой, стану жить-поживать, выращивать кукурузу и доить коров.