— А скажите, как же ваши соседи не заметили, что за столько лет вы не меняетесь и остаетесь молодыми?

— Ну что касается меня, то я все же меняюсь. Я, конечно, не постарела в прямом смысле этого слова, но и не осталась той четырнадцатилетней девочкой, которая впервые попала сюда. И это происходит потому, что Рив не часто делится со мной уворованной энергией. Так что я старюсь, но к моему большому огорчению, очень медленно, как, быть может, это ни странно звучит для вас. Я очень хочу побыстрее стать старухой, бесполезной для него, чтобы он убил меня и освободил, наконец, из-под своей власти. А что касается соседей, то мы видимся с ними столь редко, что они считают Риверуса своим собственным наследником, и предполагают, что в нашей семье, якобы, принято женить единственных сыновей на девушках из моего рода, поэтому мы так похожи на его родителей. Вот я вам обо всем и рассказала. Я не прошу вас взять меня с собой. Вы теперь знаете, что мне некуда идти, да и муж никогда не отпустит меня и пошлет за мной погоню. Я уже говорила об этом несколько раз и сейчас повторяюсь, наверное, чтобы уговорить саму себя. Но я не хочу осложнять вам побег. А вы должны, если хотите спасти свои жизни немедленно уходить!

От этого рассказа все как будто очнулись. Леорнийцы вместе с Делией и церенцы вспомнили, как они сидели в тюрьме, а брат с сестрой — о том, что они были умертвиями. Никому не хотелось повторения пройденного. Да и остальным всё это совсем не понравилось. Всем вдруг на память пришли их незавершенные дела, которые совершенно необходимо было доделать. И особенно задание, ради выполнения которого принц и его друзья преодолели столько препятствий на своем длинном и суровом пути. Вся компания уже вскочила, чтобы поспешив в свои комнаты, собрать вещи и, главное, взять оружие, как дверь в столовую отворилась, и в проеме показался хозяин здешних мест. Увидев Милину, он нахмурился, от чего она страшно побледнела, но при этом гордо вскинула голову, и лучезарно улыбнувшись гостям, и сказал:

— Добрый день господа. Вижу, вы уже пообедали. Надеюсь, вам и сегодня понравилась стряпня моего повара. Чем займемся сегодня?

Эдвин, чтобы окончательно проверить слова леди Эгмонд, ответил:

— Мы вам благодарны за все дорогой Риверус, но нам кажется, что мы у вас загостились. Нам уже давно пора в дорогу, у нас много дел.

— Так, так. Мне кажется, вы наслушались сказок моей жены. Не обращайте на нее внимания. Она не в себе, болеет бедняжка. Поэтому я вас с ней и не познакомил. А кстати, что ты здесь делаешь радость моя, и что ты наговорила нашим гостям? — Спросил он у супруги приторно сладким голосом, от которого она задрожала, как будто ее овеяло морозным воздухом из распахнувшегося окна. А остальные, напротив, заколебались — может и правда, все поведанное леди Эгмонд является плодом ее фантазии? Но Эдвин не поддался на этот раз чарам Риверуса и поинтересовался:

— Почему вы, узнав, что мы собираемся уезжать, решили, что ваша супруга нам о чем-то рассказала? Мы разве не в состоянии сами подумать об этом? Мы и в самом деле у вас чересчур задержались. Вы оказали нам великолепный прием, и мы вам за это очень признательны и никогда этого не забудем, но нас и, правда, ждет наша стезя.

Все остальные настороженно смотрели на лорда Эгмонда, ожидая его реакции.

— Ничего у вас не выйдет! Вам отсюда не уйти! Теперь вы в моей власти! — Холодно и угрожающе произнес «гостеприимный» владелец замка, увидев, что добыча вышла из-под его контроля, и теперь людей не удастся охмурить. Все радушие и обаяние слетели с него, как шелуха, показав, неприглядное нутро. — Жаль, что вы поверили леди Эгмонд. Я хотел, как всегда, все сделать тихо, чтоб вы до последнего момента ничего не поняли и не разгадали, что происходит. Так гораздо проще и удобнее. Ну, что ж придется принимать реальность такой, какая она есть. — И повернувшись к жене, Риверус добавил, — А тебе дорогая на этот раз эта выходка даром не пройдет!

Милина выпрямилась и еще выше подняла голову, готовясь стойко принять свою судьбу, что, несомненно, говорило о силе ее духа. А может о том, что она уже давно готова была к смерти и даже мечтала о ней, не решаясь, впрочем, по каким-то причинам наложить на себя руки, возможно из-за того, что боялась, что ее превратят в умертвие.

— Вот как вы заговорили?! Что ж, если у кого-то из нас и оставались сомнения в правдивости слов, сказанных госпожой лордессой, а так оно, похоже, и было, то теперь их ни у кого уже нет. — Парировал Эдвин. Лорд Эгмонд только досадливо скривился от того, что поспешил сам себя разоблачить, хотя судя по всему, еще можно было бы все исправить с минимальными потерями. Что ж, получилось так, как получилось. Теперь надо будет постараться, чтобы ситуация сложилась с прибылью для него! Еще ничего не потеряно. Повеселимся! И он закричал своим слугам:

— Взять их, схватить и отвести в подземелье!

Со всех сторон на бывших гостей и будущих узников ринулись зомби, которые все прибывали и прибывали в трапезную, хотя лорд Эгмонд вроде больше никого не звал. Значит, у него была с ними какая-то связь.

— Все ко мне! Встаньте у меня за спиной. Будем прорываться к оружейной. — В свою очередь властно сказал принц своим людям.

Все быстро последовали этому приказу, не тратя времени на его обсуждение. Комнаты, в которых поселились «гости», находились довольно далеко от трапезной, на другом этаже, а все оружие осталось в них. Все воины так расслабились, что везде ходили налегке. И сейчас, безоружные, чувствовали себя в окружении умертвий с отросшими у них клыками и когтями также неуютно, как если бы на званом балу они оказались среди хорошеньких, но незнакомых женщин совершенно голыми. Но ежели Риверус мысленно потирал руки, предвкушая, что зомби скоро справятся с невооруженными людьми, то он рано радовался этому.

Он не учел, вернее не знал, о том, что Эдвин маг и сам по себе оружие и в другом может и не нуждаться. Лорду Эгмонду не было об этом известно, потому что принц, по какой-то ему самому не ведомой причине, это утаил, а другим не пришло в голову сообщить «любезному» хозяину об этом факте. Милина растеряно взглянула на мужа, потом на его слуг, сжимающих кольцо вокруг ее недавних собеседников, и решительно, но неожиданно для всех присоединилась к противникам супруга. Рив, увидев это, только поджал губы, придумывая как бы потом, когда все закончится и эти бунтари будут водворены в предназначенные им камеры, покрепче, и поэффективней наказать свою строптивую жену, но пока ничего не сказал. Эдвин начал чаровать, стараясь не использовать огня, потому что пожара им сейчас только и не хватало.

Впрочем, магический арсенал у юноши был уже столь обширен, что в огненных заклинаниях он и не нуждался. Зомби вполне хватило и того, что он им продемонстрировал, чтобы их уничтожить или рассеять, в крайнем случае, отогнать. Для лорда Эгмонда это оказалось неприятным сюрпризом. Он поспешил «исчезнуть». Он не был колдуном с боевыми навыками, и противостоять на равных Эдвину не мог. Казалось победа у принца в кармане, но не тут-то было — замок показал себя. Настоящий арсенал находился от обороняющейся группы не так уж и далеко, на этом же этаже, но до него еще надо было как-то добраться. Повинуясь колдовству своего хозяина, замок, казалось, ожил. Для начала на людей налетело полчище нетопырей и крошек пикси. Откуда они взялись в таком количестве, в ухоженном доме было непонятно.

Но наблюдательный Эдвин быстро сообразил, что это не что иное, как ожившие фигурки-элементы барельефа на стенах и потолке. С ними было очень сложно сладить, и хотя каждая по отдельности тварь мало что могла и была не опасна — ей легко можно было свернуть шею, но в таком количестве они весьма серьезно затрудняли людям путь. Повисая большими гроздями на каждом человеке, они тянули в разные стороны его одежду, пытаясь порвать ее. Ухватив крохотными пальчиками плоть своей жертвы, пребольно щипали ее, стараясь выцарапать, выдавить или выколоть глаза, откусить нос, разодрать рот. Они даже все вместе поднимали кого-нибудь вверх, к очень высокому потолку, а потом «роняли» его, и он летел с риском переломать себе ноги, а то и шею. И удивительно, что все, кто не избежал этой участи, остались целы.