- На поле гуси гоготали,

И шли стрельцы в последний бой.

Десятника-а-а мла-а-дого

Несли, пробитого стрелой…

Надрывались две лужёные глотки.

Перепрыгивающие с кочки на кочку Яга и Федот встревоженно переглянулись.

- Как будто медведи-подранки ревут, - тихо пробормотал стрелец, балансируя на одной ноге в попытках не соскользнуть в зыбкую топь.

- Змий зеленый это. Медведь - животина благородная, так орать не станет, - сухо заметила Яга, подбирая подолы сарафана. - Далече ещё? И как вы сюда заплутать умудрились, да ещё и с телегой гружёной?

- Недалече, - кивнул Федот, чуть не потеряв шапку. - Волшебство какое вело, видать.

Зловещее пение неожиданно смолкло. Воцарилась тягучая тишина. Смущённо и неуверенно квакнула одинокая лягушка, словно проверяя свои возможности.

Вскоре низкорослые болотные деревья и кустарники расступились, и Яга с сопровождавшим её Федотом вышли к небольшому, покрытому сочной зелёной травой островку, в центре которого возвышался заросший мхом пень, а на берегу, увязнув одной осью в трясине, торчала телега. Вокруг безвольно лежали распростёртые тела четырёх молодецки храпящих стрельцов. На заваленном буреломом стволе, в одном исподнем сидел княжеский племянник. Одной рукой он почесывал тощие волосатые ноги, другой - разгонял зудящую мошкару перед заросшим кустистой бородой лицом. Рядом с ним громоздился отряд пустых бутылок из темного зелёного стекла.

- А Водяной где? - недоуменно спросил Федот.

- За добавкой пошел...ик… поплыл, - заплетающимся языком пробормотал Казимир, позёвывая, и, попробовав сосредоточить разбегающийся взгляд, добавил:

- А я-то мыслю, куда это Федот делся? А он...ик... здесь, да ещё и красну девицу привёл.

- Да какая я тебе красна девица? - беззлобно проворчала Яга. - Совсем разум потерял?

Вода рядом с берегом радостно забулькала, и на сушу, бережно прижимая перепончатыми руками к груди бутыль, в которой плескалась какая-то жидкость, вышел Водяной. Был он высок и плечист. Его бледно-зеленая кожа походила на рыбью чешую. Длинные волосы и борода переплетались с болотной тиной и ряской.

Оценив на взгляд объём сосуда, он грустно посмотрел на Ягу и Федота.

- Маловато будет, - печально заключил водный хозяин.

- Хватит с тебя! - гневно бросила Яга. - Ты, тина болотная, зачем посольство споил?

- А чего не так-то? - искренне удивился Водяной, непонимающе хлопая тёмными, как омуты, глазами. - Промеж прочего, натуральный продукт, на ряске настоянный. Одна польза!

- Я тебе покажу, польза! - уперев руки в бока, угрожающе изрекла Егоровна.

- Скучно мне, Ягушенька! - печально вздохнул Водяной. - Компании никакой. Одни русалки.

Он досадливо взмахнул рукой:

- Толку-то от них! Ни поговорить, ни выпить! Тьфу, рыбы холодные!

- А ещё... ик... мы в карты играли, - неуверенно заявил Казимир. - Он мне рыбку золотую обещал! Волшебную.

- Да вижу, как играли! - вздохнула Яга осуждающе. - В дым проигрался!

- Проигрался! Всё проиграл! - сокрушённо согласился княжеский племянник. - Но ведь рыбка… Золотая! Волшебная!

Водяной поставил на пень свою драгоценную ношу, взял лежащую на нём колоду карт и окинул островок пытливым взором. Его взгляд остановился на завязшей в трясине телеге.

- Не всё! - радостно заключил он и перетасовал карты.

- Угомонись, тина ты болотная, - заворчала Яга, выхватывая у него из рук колоду. - По что тебе богатства-то эти?

- Как по что, Егоровна? - всплеснул руками Водяной. - Жениться буду! Вот, утяну на дно красавицу какую пригожую, так, вот, приданое и сгодиться.

Казимир осоловело поглядывал то на строгую Ягу, то на негодующего Водяного. Его рука потянулась к оставленной на пне бутылке. Сделав из неё большой глоток, он икнул, закачался на бревне и, рухнув на землю, как подкошенный, разудало захрапел, жалобно посвистывая.

- Эх, молодежь, - печально вздохнул Водяной. - Совсем пить не умеют. Раньше, вот, бывало, пьёшь с каким богатырем, так на третий день только и угомонишься.

Он с затаённой грустью посмотрел на серьёзную Ягу, досадливо вздохнул, и, тоскливо шлёпая босыми ногами, направился к воде.

- Ты куды это собрался? - нахмурившись, поинтересовалась старушка.

- Куды-куды, - горько усмехнулся водный хозяин. - Домой. Куды же ещё?

Яга, преградив ему дорогу, строго сказала:

- Покудова награбленное добро не вернёшь, никуда не пойдёшь!

- А то что? - с вызовом усмехнулся Водяной. - Да и не награбленное оно, а честный выигрыш.

- Горыныча позову, разом болото твоё осушит, - возразила старушка, поджав губы.

- Вот, завсегда ты так, Егоровна, - обиженно пробормотал Водяной. - Чуть что не так, сразу расправой грозишь. Говорю же, выигрыш честный.

- Ага, честный, - всплеснула руками Яга. - Послов споил да обдурил. Ты хоть и нечисть, а порядки чтить должён! Тебе-то сколько нужно?

- Много, - не без гордости произнес Водяной и довольно улыбнулся

- То-то же и оно, - старушка кивнула в сторону беззаботно храпящего Казимира. - А этот, как ребёнок малый да не разумный, в сравнении с тобой.

- Ты не смотри, что он щуплый да тощий, - заметил водный хозяин. - Наравне пили. Добро, пусть по-твоему будет. Верну все. Уважу задохлика.

Вскоре все выигранные Водяным сундуки, набитые иностранными дарами да подношениями, вернулись в телегу, ещё глубже осевшую в трясину под тяжестью груза.

- Ну, бывай, Егоровна, - удовлетворённо потирая руки, бросил Водяной. - Не забывай старика, проведывай изредка. Вдруг уже... того.

- Да, я тебя, старика на две сотни лет старше, - добродушно улыбнулась Яга. - Смотри, не чуди более.

Едва Водяной скрылся в трясине, умаявшийся таскать сундуки Федот спросил:

- Бабушка, не серчай, а что со спящими делать будем? Да и как телегу обратно на торный путь из болота тащить будем? Лошадь-то у тебя на дворе осталась.

Яга хитро прищурилась и, напустив загадочный вид, ответила:

- Есть средство верное. Скакун у меня есть ладный.

Заложив пальцы в рот, старушка молодецки засвистела, поводя головой из стороны в сторону. Оторопевший Федот прикрыл уши руками и поморщился.

В ту же секунду поднялся сильный ветер и рядом с Ягой приземлился Горыныч.

- Егоровна, пролетаю я тут, значит, мимо, слышу, ты свистишь, - начал он, выпуская клубы черного дыма.

Окинув внимательным взором островок и заметив распростёртые тела мертвецки пьяных стрельцов с Казимиром, он плотоядно улыбнулся и спросил, преданно заглядывая в глаза старушке всеми тремя головами разом:

- Никак, кушать подано?

- Тебе лишь бы брюхо ненасытное набить, - проворчала Егоровна. - Да и вредно тебе такое есть, сивухой еще потравишься, а мне потом перед Князем ответ нести. Кто, окромя тебя, просторы небесные от супостатов защищать будет? Давай, грузи пьянчуг этих в телегу.

- Нет, чтобы приласкать да приголубить, - забубнил змей, принимаясь за работу. - Так она ещё и работать заставляет. А я, промеж прочего, с обеда маковой росинки во рту не держал. Мне б хоть этим щупленьким перекусить??

Он, склонив одну из голов, заинтересованно потыкал острым когтем в бок храпящего и ни о чём не подозревающего Казимира.

- Тебе от него всё равно никакого проку, - проканючил Горыныч, выпуская тонкие струйки дыма из обиженно раздутых ноздрей. - Одна кожа да кости.

Егоровна вздохнула и осуждающе покачала головой.

- Тебе работать велено, - произнесла она. - Вот сладишь с работой, попрошу князя накормить тебя.

Управившись, Горыныч жалобно спросил:

- Ну теперича всё? Есть хочу.

- Федот, подсоби Горынычу, запряги его в телегу, - попросила Яга.

- Меня в телегу? - непонимающе переспросил змей, хлопая глазами. - Я зверь статный, исчезающий, нельзя мне в телегу.

- Зверь-то ты ладный да пригожий, спору нет,- согласилась Егоровна. - Да окромя тебя помочь старушке-то некому.