В тексте свободно и причудливо скомпонованы исторические, мифологические, эпические и сказочные элементы, живые и выразительные диалоги сменяютсн повествовательными описаниями, торжественное введение гимнического! характера предваряет рассказ.

1. Букв. «Кирпич (кирпичная стена), что возвышается (выходит) над му-шем из лазурного камня». Значение слова муш много планово, это и поле, и некое пространство, в частности пространство, на котором воздвигался храм, возможно большая платформа, на которой строили раннешумерские святилища.

7. Букв, кур-сикил — «гора чистая». Речь идет об акрополе.

10. Передан общий смысл не вполне ясного выражения.

14. Начинается сказочная запевка, аналогичная русскому «давным-давно», английскому «once upon a time» и т. д. Любопытно, что в этом тексте она отлична от распространенных шумерских запевок — ср. тексты «В предвечные дни...», «В давние дни...», и др.

17—19. В тексте стоят слова, позволяющие допустить возможность данного толкования, но буквальное значение выражений неизвестно.

28. Эзагин — букв, «лазуритовый дом». Считались, что в Аратте было много лазурита — ср. текст «Лугальбанда...».

33 и след. В ассирийской «Книге сновидений» встречаем сведения, что съесть гуся считалось дурной приметой: «Если он съест гуся — нападение врага, злые напасти» (см. Oppenheim A. The Interpretation of Dreams. — Ancient Near East. Transactions of the American Philosophical Society. 4673 (1956). P. 316. K661L7). Хотя А. Берлин считает этот источник слишком далеким по времени, чтобы на него опереться, и дает иной перевод и интерпретацию этих строк, я полагаю возможным толковать данный отрывок в соответствии с ассирийскими предсказаниями. Зная стойкость письменной традиции в Двуречье, мы не можем игнорировать поздние сведения, если нет противоречий в раннем памятнике. В нашем же тексте нет ни грамматических, ни смысловых противопоказаний этому толкованию — Энсухкешданна хочет сказать, что Энмеркару придется съесть гуся и подчиниться ему. В этом же смысле, видимо, надо понимать и последующие строки, в частности строку 38: «есть с кем-либо совместно пищу» — значит признать его власть, «вкушать от его стола». Энсухкешданна хочет сказать, что когда малых и больших правителей он подчинит себе, то даст им есть.

42—43. Или «стая насекомых (саранчи)»: выражение имеет оба значения.

44. Метательный дротик, может быть копье, но, возможно, и палка для бросания.

70—75. Сохранились только отдельные фразы и слова, из которых видно, что речь идет об Энмеркаре. В образе, создаваемом поэтом, подчеркиваются его мощь, величие, мудрость и ведущая роль в государстве.

Строка полностью разбита, домыслена по контексту,

Передано общее содержание строки, буквальный смысл не ясен.

78—81. Энмеркар не хочет терпеть соперничества и утверждает свое единоличное право на обладание Инаиной, на общение с ней. В строках 27—28 и, соответственно, далее глагольные формы таковы, что могут быть переведены и утвердительно, и пожелательно: «он воистину живет (хочет жить)», «но и я живу» (в смысле «хочу жить»). Опорным пунктом является строка 26, где Энсухкешданна говорит: «он и я», т. е. ему, так же как и мне. В ответе Энмеркара сохраняются те же глагольные формы, когда речь идет об Энсухкешданне, но меняются, когда он говорит о себе, — Энсухкешданна только желает, а он, Энмеркар, уже осуществил и будет и далее осуществлять эти действа.

82—86. Удивительно точное описание чередующихся фризовых изображений, хорошо известных по шумерской глиптике и изобразительному искусству. В тексте не эпитеты львов, sl, возможно, названия пород. Некоторые исследователи считают, что слово «лев» чередуется со слоном «зверь, животное», однако точный зрительный образ требует конкретности в описании животных.

89. Букв, «на мой. муш».

91. Вторая половина строки разбита.

92—93. Букв, «держал (?) в своем лоне», т. е. нянчил, Выражение встречается и в других литературных текстах.

Букв, «к моему великому святилищу», т. е. 1уда, где находился брачный покой.

Имеется в виду или Мнанна, или жрица, исполняющая ее роль в обряде священного брака.

100. Конец строки разрушен.

109. Букв. «А я — жирного гуся, воистину пусть он его съест». Последующие строки 110—113, как и в предыдущем случае, должны символизировать победу над врагом.

108—109. Эти фразы Энмеркара дают основание толковать выражение «съесть гуся» как нечто дурное для совершающего этот поступок.

148—149. Судя по этим строчкам, до Аратты можно было добраться водным путем, что контрастирует с трудным путешествием гонца, а также войска Энмеркара в тексте «Царь в те дни,..» (см. ниже). Но может быть, мы имеем здесь распространенный литературный тонос? (ср. строку 45 «Когда разгневанный взгляд Энлиля...»),

150. Букв, «лоб свой бросил», т. е. склонил голову.

164—165, Мина — около 2,5 кг.

168—169. Перевод по контексту, точное значение фразы неясно.

170. Т. е. знаток своего дела,

178. Или, может быть, «изготовлен на священном подворье (муш)Ъ>

183. Букв, «к рогам». Ср. «молоко бросилось и голову»,

201—205 частично разрушены. Восстановление по смыслу.

216. Буки, «в месте чудес (удивления) страны». Что это означает — неясно.

221—227 полуразрушены, поэтому не очень понятно, когда кончается мольба пастухов и начинается действие. Также неясно, кто выходит на берег Евфрата и кто сидит, поджав ноги: это может быть и колдун («он») и колдунья («она»). Но так как несомненно, что речь идет о встрече колдунов, условно отношу часть строчек, к «нему», часть — к «ней»,

228. Слово нун многозначно: основные значения «князь» и «рыба». Может означать также предмет из меди. Ясно, что речь идет об амулете, может быть медном, в форме рыбы?

246. Порода животных точно не установлена: возможно, речь снова идет о разных видах львов, может быть, о каких-то других хищниках, чья мощь подчеркивает силу Сагбуру.

256. Или «дерзость, наглость».

270. Восстановление предложено Т. Якобсеном на основании вариантного текста.

ЦАРЬ В ТЕ ДНИ...

Лугальбанда во мраке гор

Перевод по изданиям: Wilckt С. Das Lugalbandaepos. Wiesbaden, 1969; Hullo И" Lugalbanda Excavated. — Journal of the American OhcnlaJ Society. Special Issue. Studies in Literature from the Ancient Near East. Dedicated to Samuel Noah Kramer. Vol. 103. N I 1983. P. 165—180.

О Лугальбанде известны два сказания: 1) о походе царя Энмеркара и «сем братьев-героев» в далекую Аратту, болезни Лугальбанды, сто чудесном исцеле нии с помощью великих багов и странствиях в далеких мрачных горах Хур-рум (?); 2) о приключениях, которые выпали ему на долю, — встрече с волшебным орлом Анзудом, получении им от орла дара скорохода, соединении с братьями, выполнении поручения Энмеркара, отправившего Лугальбанду с посланием к богине Инанне. Оба сказания соединены не только общими героями, но и общим действием и сюжетом, однако неясно, составляли ли эти рассказы в древности единую эпопею. В этом случае можно было бы представить весьма обширную композицию, размером более девятисот строк.

Первое сказание, около пятисот строк или даже более (конец текста разрушен), полностью не опубликовано, но примерно две трети его доступны для обработки. В настоящей публикации отсутствует начало произведения, содержащее пролог гимнического характера, типичный для шумерских эпических текстов и рассказывающий о начальных днях сотворения мира,

Затем рассказ переходит к изложению событий в Уруке: Энмеркар готовится к походу на Аратту и собирает войско. Описание участников похода является также своего рода введением к рассказу о самом походе Лугальбанды и его болезни. Самый конец текста повествует о принесении жертв главным богам, появлении месяца, солнца, Иналны-Венеры и сил тьмы из мировой бездны Абзу. Лугальбанда, свидетель и участник этих событий, может рассматриваться как герой, прошедший испытательный обряд, получивший сверхъестественную силу-энергию высших стихий и наделенный неким знанием, позволившим ему искать и найти волшебного орла-помощника, что составляет уже вторую часть сказания, или второй эпос.