– А чем мы застрянем?

– Будем пить пиво и ждать прилив.

– Звучит неплохо.

– Готова? – спросил он.

Я кивнула и посмотрела на экран.

– Десять футов, – сказала я.

– Читай, когда мы заплывем в пролив.

Через пару минут мы отплывали, и Грант спросил о глубине.

– Пять футов! – сказала я и сообщала о переменах.

Три фута.

Два фута.

Один.

Блин. Мы застряли. Я ощутила, как судно остановилось.

– Что такое? – завопил снизу Квинн.

Грант посмотрел на меня, включая обратный ход, и закатил глаза.

Я подавила смешок и заявила:

– Ты же не сказал, на какой глубине мы застрянем, – пожала я плечами.

Мы выбрались из канала, и Грант сказал, что ветер хороший, можно выключить мотор, подняв паруса.

– Я могу покрутить лебедку, если нужно.

Квинн рассмеялся, присоединившись.

– Старина так не делает, Джесс. Все на автомате. Нажимаешь кнопку, и готово.

Я улыбнулась.

– Это по мне.

Грант покачал головой.

– Да, все автоматично, чтобы Квинн не сломал ногти, но ты можешь помочь с гротом, если не против. Он на той мачте. Парус намотан и развернется, когда будешь готова. Когда он расправится, мы выключим мотор.

– Хорошо.

– Как только я нажму кнопку, что выпустит его, хватай трос и завяжи его на лебедке. Квинн покажет. Дерни, и она заработает. Остальное я сделаю. И потом мы развернем паруса.

– Если устанешь нажимать на кнопки, я могу заменить, – крикнул Квинн поверх плеча, наводя порядок среди тросов.

– Я пытаюсь ее учить, умник.

Я ткнула Квинна локтем и крикнула Гранту:

– Не слушай его. Я пришла учиться!

Как только грот развернулся, мы присоединились к Гранту в кубрике.

– Я могу развернуть паруса? – спросила я у Гранта. – Если нужно просто нажать кнопку, я вряд ли что–то испорчу.

– Конечно. Нажми зеленую кнопку, где так и написано, и паруса раскроются. А потом та кнопка натянет парус. Два шага, и все готово.

Корабль расправил паруса, и это было потрясающее зрелище.

Мы недолго плавали, отдав все воле ветра, а потом бросили якорь в миле от островка с названием Ко–Ранг–Яй. Квинн лежал на носу, кепка прикрывала лицо.

– Ты обнимаешься, Квинн дремлет, – сказал Грант, и я рассмеялась.

– Он знает, что делает, да?

– Шучу. Он лучше всех, кто был у меня в команде. Не жалуется, только дразнит, но он трудяга, и его везде любят. Он сильно помогает. Без него я бы мог и не доплыть сюда.

– Почему?

Грант задумался на миг.

– Когда я был готов покидать Новую Зеландию, я пробыл там так долго, что даже потерял мотивацию продолжать. Мне всегда хотелось посмотреть мир, но после шести месяцев без плавания мне расхотелось.

– Квинн заставил тебя передумать? – спросила я.

– В какой–то степени. Я написал ему за две недели до того, как он должен был прилететь, рассказал, где я был, и он вылетел через неделю… и через восемь дней мы собрались плыть на Фиджи.

– Он тебя удивил? Вы раньше не встречались?

– Не встречались. Он был другом друга, и, наверное, сказал ей, что может со мной не поплыть, потому что я передумал. Она попросила его вылететь раньше, чтобы уговорить меня закончить путешествие. Как видишь, убеждать он умеет в личном разговоре.

– Точно, – сказала я.

– Я благодарен ему за то, что он для меня сделал. Хоть путешествие невероятное, он многое оставил – Бриджит и все остальное – я хочу, чтобы он получил много опыта.

Мы пару минут сидели в тишине.

– Хочешь поесть? – спросил он. – Я захватил сыр и хлеб.

– Это мило. Может, немного, – сказала я и прикусила язык, чтобы не спросить о друзьях… и его жене. Не время. Может, такого момента и не будет.

Грант отошел от штурвала и лег на скамейку напротив меня. Солнце было за нами, ярко сияло в кубрике, опускаясь к горизонту.

Я села

– Скажи, что ты делаешь для азарта.

Он повернул голову и вскинул бровь.

– Азарта?

– Да. Что тебя восхищает тут больше всего? Ветер в парусах, пить пиво в сумерках, встречать новых людей или видеть новые места? Что восхищает больше всего в твоем деле?

Грант приподнялся на локте и улыбнулся еще шире, чем раньше. Он смотрел на меня, кивнул, а потом сказал:

– Я скажу, когда пойму.

Квинн проснулся и пришел к нам в кубрик, Я настояла, что спущусь в камбуз и приготовлю нам сырную тарелку. Я нарезала багет, разложила на тарелке бри и чеддер и отнесла наверх с тремя бутылками холодного пива.

– За новую команду! – сказал Квинн, мы стукнулись бутылками.

Я поймала взгляд Гранта, посмотрев в его сторону.

Мы провели день на острове, лежали на пляже и играли в волейбол. Мы с Грантом против Квинна. Я часто падала в песок, ныряя за мячом, и Грант протягивал руку и помогал встать. После часа я была в песке и поте, и мы прыгнули в воду. Мы с Грантом оставались близко, а Квинн поплыл дальше. Вода была теплой и прозрачной у берега. Грант нырнул под воду, тряхнул волосами, когда вынырнул, и я задержала дыхание. Я заставила себя отвести взгляд.

– Иди сюда, – сказал он, раздвигая воду руками.

Я знала чары моряков, прибывающих в Пхукет. Я встречалась с парой парней, спала с одним или двумя, но ничего серьезного. Я даже не думала к ним привязываться, потому что они уплывали так быстро, как прибывали.

Но с Грантом было иначе. Мои первобытные инстинкты проснулись, как только я его увидела, и я хотела быть с ним как можно дольше. Может, я его не интересовала. Может, у него была девушка в каждом порту. Но я оживала рядом с ним, и мне было все равно, правильно это или нет. Я просто знала, что мое сердце билось быстрее, когда он был близко, и мое небезопасное положение сияло неоном над моей головой, показывая миру мою уязвимость. Разве нельзя хоть раз рискнуть?

Я зашла глубже в океан, вода доходила до подбородка.

– Красивый остров.

Он посмотрел на берег, потом на меня.

– Да.

Квинн всплыл, а Грант подобрался ближе ко мне.

– Я голоден, – сообщил он.

Там была маленькая хижина с закусками, где продавали легкие напитки в стеклянных бутылках и вкусную пряную курицу на шпажках, мы съели четыре таких.

На обратном пути Квинн спал в каюте, а я сидела с Грантом у штурвала. Его взгляды успокаивали больше слов. Он источал тепло, доверие и нежность одним взглядом, и было видно, что он так умел всегда, и такого звали «старой душой».

Позже, когда мы вернулись на пристань, я обняла их и забралась на велосипед. Сердце и голова были переполнены, и я радовалась тому, что побывала на прекрасном корабле с привлекательным мужчиной. Разум был в тумане, пока я ехала домой.

Была почти полночь, когда я забралась в кровать и услышала, как звякнул телефон. Сообщение от Гранта, в котором читалось: «Я был в восторге с тобой на борту».

Глава 17

Это было мое первое Рождество не дома, и я не привыкла праздновать без снега. Неделю назад я отправила подарки Кэролайн и папе, и доставка стоила дороже самих подарков. Рождественским утром я проснулась от диковинки: завтрака от миссис Найт. Она сделала блинчики и яичницу с беконом и пригласила меня к ним на веранду. На столе была коробочка с моим именем на ней.

Я прижала ладонь к сердцу.

– Вы мне ничего не должны.

– О, милая, это пустячок. Обещаю. Просто сувенир из Таиланда. Я заметила, что у тебя такого нет в комнате.

Я развернула подарок.

– Мой собственный Будда!

Я широко улыбалась. Таиланд был полон буддистов и верных правителям. Всюду было видно статуи Будды или изображение короля. Конституция страны наказывала за публичное оскорбление короля, так что я всегда предупреждала новичков осторожно говорить о монархии.

– Большое спасибо. Я всегда хотела одного, но не видела правильного. Этот идеальный, – сказала я и подняла золотую статуэтку к глазам.

В Таиланде Будда был в сотнях видов статуэток, и у всех было свое значение. Одни представляли простоту, отрешенность от материального, и Будда был без одежды и украшений. Его слух и знание показывали на другом виде, у которого были длинные уши и шишка на голове. Чаще всего фигурки Будды показывали его с улыбкой или с разными жестами руками, названными мудрами, и у каждого жеста было свое значение. Тот, которого мне подарила миссис Найт, был веселым и с посохом в руке.