Иногда он впадал в такое безумное отчаянье, что всерьёз подумывал, а не лучше ли Гри найти себе кого-нибудь другого и двигаться дальше. И хотя при одной мысли о том, что кто-то другой может прикоснуться к ней, любить её, заботится о ней, в нем поднималась ревущая волна гнева, он понимал, что будет просто эгоистичным ублюдком, если её не отпустит.

Дважды он садился писать ей письмо.

«Забудь меня, Гри. Двигайся дальше. Поступай в колледж и устраивай свою жизнь»

Но каждый раз с досадой и горечью комкал бумагу и наливал себе еще рюмку. Он не мог ее отпустить. Не сейчас. О, Боже, только не сейчас.

В его жизни не осталось ничего, кроме его не рождённого ребенка и воспоминаний о Гриз. Но, несмотря на его желание быть хорошим отцом, для нормальной жизни этого ребенка было явно недостаточно. Холден оказался в ловушке, и жизнь казалась ему безнадежной. Глупо надеяться на то, что вдруг, по какой-то непонятной причине, сквозь тьму пробьётся солнце, каждый новый день оказывался ещё тягостнее и невыносимее предыдущего.

Проснувшись на своём коричневом диване, он сел, потер шею и зажмурил глаза. Он почувствовал запах кофе и еды и, заметив у плиты Джемму в ночной рубашке, подозрительно прищурился. Она повернулась и посмотрела на него, держа в руке кухонную лопатку.

— Доброе утро, — сказала она, одарив его лёгкой, осторожной улыбкой.

— Доброе, — сухо откашлявшись, прохрипел он. Голова раскалывалась от вчерашнего трёхчасового свидания с дешевым виски, в животе громко заурчало, и он вспомнил, что не обедал. — Что ты делаешь?

— Готовлю тебе завтрак.

— Зачем?

— Затем, что сейчас утро, — огрызнулась Джемма. Она поморщилась, затем выдавила из себя улыбку. — Потому что я решила простить тебя за то, что ты мне изменил. Пришло время нам забыть об этой… ошибке и двигаться дальше.

Он вздрогнул и весь напрягся, вмиг почувствовав волну ярости от того, что она назвала это «ошибкой». Да ни в одной Вселенной Холден не посчитал бы произошедшее между ним и Гризельдой случайным или достойным сожаления. Единственное, о чём он действительно жалел, так это о том, что отпустил её.

— Это не было ошибкой, — буркнул он.

— Ну, чем бы это ни было, теперь всё кончено, — резко сказала Джемма и, повернувшись назад, занялась тем, что она там готовила.

«Чёрта с два, — подумал Холден и потянулся к краю стола за своим сотовым телефоном. — Это никогда не закончится».

Он покосился на маленький экран. Три пропущенных звонка с неизвестного номера. Хм. Это было странно, потому что, кроме Клинтона и Квинта, ему практически никто не звонил.

— Ты не искала меня вчера вечером? — окликнул он Джемму, подумав, может, она поменяла номер и забыла ему об этом сказать.

Она оглянулась на него через плечо.

— Нет.

Холден посмотрел на телефон и, коснувшись значка голосовой почты, ввёл код доступа. Затем поднёс телефон к уху.

— Холден? Это… гм, меня зовут Майя. Майя Харпер. Подруга Зельды. В прошлые выходные она звонила мне с этого номера, чтобы я её забрала. И… хм, Боже, даже не знаю, как это сказать, но Зельда, она в больнице. Джона, её бывший, очень сильно её избил. Он… Он ударил её головой об пол, у нее повреждено лёгкое и, ну, они ввели её в искусственную кому. Прошло уже два дня. И я не знала, стоит ли мне тебе звонить, но потом решила, что должна. Так что, не знаю. Может, я ошиблась. Просто… Мне так страшно. Может, как-нибудь перезвонишь мне, хорошо?

Холден сидел не дыша, пока болезненный спазм не вернул его на землю, заставив выдохнуть и судорожно вдохнуть снова. Блядь! Блядь, нет! Черт, черт, черт. Вдруг его дыхание стало таким, словно он только что пробежал милю. Он посмотрел на телефон. Ещё два сообщения. Боже. Она что, мертва? Она умерла? О, Гриз. О, Господи. Пожалуйста, нет!

Он нажал на значок воспроизведения, чтобы прослушать второе сообщение.

— Привет, Холден… Это снова Майя. Я боюсь, что она разозлится, если узнает, что я тебе звонила. Я сейчас сижу рядом с ней… она все еще в коме, но её жизненные показатели в норме. Щеки розовые. Врачи говорят, это хорошо. Может, они смогут вывести ее из комы пораньше или типа того. Я буду навещать ее, сколько смогу, но мне тоже нужно на работу. Прости, что названиваю тебе, но у меня нет семьи, и у Зельды тоже, и она очень важна для меня, так что… Ой, подожди. Доктор идет. Если будут новости, я позвоню.

— Завтрак готов! — позвала Джемма.

— Заткнись, — презрительно буркнул Холден, торопливо нажав на значок воспроизведения, чтобы прослушать последнее сообщение Майи.

— Холден, это Майя. С ней всё будет хорошо, — Майя начала смеяться и плакать, и, когда она сделала паузу, чтобы прийти в себя, Холден прерывисто выдохнул. — Они… О, вау. Сейчас они выводят её из комы, она еще какое-то время пробудет здесь, но активность мозговых волн у нее очень хорошая, и врачи говорят, что она, скорее всего, пойдет на поправку. У неё сломаны ребра, ещё у нее было внутри… внутричерепное кровотечение? Но, я думаю, с ней всё будет хорошо. Поэтому я… Ну, ты мне так и не перезвонил. Полагаю, я зря тебя потревожила. Я думала… ну, это не важно. Удачи тебе с твоим… мм, твоим малышом. Ну, пока.

— Я сказала «завтрак готов».

Холден посмотрел на Джемму, её образ расплывался у него перед глазами, от подступивших слез облегчения. С Гри всё будет хорошо. Слава Богу.

— Мне н-надо идти, — сказал он, вставая с дивана. Он сунул телефон в карман и схватил со стола ключи.

— Куда, чёрт возьми, ты идешь? Я, бл*дь, завтрак тебе приготовила.

— Теперь, бл*дь, сама его и ешь, — бросил он ей на ходу, стремительно проследовав к двери, и не оглянувшись, вышел из квартиры.

— Холден? Холден…

Слова давались с большим трудом, словно рот был полон наждачной бумаги и сухой жевательной резинки. В голове всё плыло и пульсировало. Где она? Она в квартире Холдена или… нет, они ведь уехали из его квартиры в охотничий домик. Она в охотничьем домике?

Гризельда попыталась открыть глаза, но веки были такими тяжелыми, а окружающие звуки такими глухими и бессвязными, словно она была где-то под водой.

— Холден? — снова произнесла она, но попытки заговорить совсем лишили её сил, и она сдалась.

Темнота.

Уже на пути из города Холден позвонил Клинтону.

— Я еду в Вашингтон.

— Какого хрена, Се..?

— Г-гризельда в коме.

— Что? О, Господи. Что произошло?

— Её избил г-грёбаный бывший парень.

— Чёрт. Мне жаль, старик.

— Я выскочил из квартиры, как только получил сообщение. Джемма бесится.

— Не волнуйся за нее, — быстро сказал Клинтон. — Я тебя прикрою. Просто… скажу, что у Чика возникли проблемы с доставкой, и ему понадобилось, чтобы ты отвёз кое-что в Огайо. Тебя не будет пару дней. Может, всё же, отправишь ей СМС, ладно? Ну, чтобы она не сходила с ума.

— Да. Отправлю. Спасибо, Клинтон.

— Ты любишь эту девушку.

— Гриз? Да. Она для меня всё.

— Какой у тебя план? А как же Джемма и ребенок? — в голосе Клинтона послышались покровительственные нотки, и у Холдена возникло непреодолимое желание сказать своему другу, чтобы он катился к чёрту, а лучше, отправлялся к Джемме и убедил её в том, что она и Клинтон заслуживают второго шанса.

— Не знаю. Я просто… Я должен увидеть Гри. Мне нужно убедиться, что с ней все в порядке.

— Да. Позвони мне завтра, ладно? Не думаю, что у меня получится убедительно прикрывать тебя больше одного-двух дней.

— Я твой должник, Клинтон.

— Нет, думаю, уже достаточно. Но теперь мы в расчёте, Холден. Я тебе больше ничего не должен.

Почувствовав в его словах закипающую угрозу, Холден решил, что пришло время прояснить некоторые моменты.

— Ты так и не смог её забыть, да? Джемму.

Клинтон ответил, не задумываясь.

— Думал, что смог. Чёрт, я хотел. Забыть её. Она беременна от тебя. И это просто меня убивает.