Прямо из кабинета, выложенного порфирным мрамором, мы по электронной линии подключились к одному из бюро кредитных историй и проверили списочный состав заёмщиков. Как нетрудно было догадаться, Отто Гибельхакера в их числе обнаружить не удалось. Впрочем, на успех с первой попытки никто из нас и не рассчитывал. Ясно, что фамилия «Гибельхакер» могла служить лишь для оперативного прикрытия глубоко законспирированного полицейского и подобных фамилий он мог иметь множество. Всего на Нероне оказалось человек сорок «Гибельхакеров» и мы тщательнейшим образом изучили их анкетные данные. Наше внимание привлекла Нина Гибельхакер, сорокалетняя женщина, мать двоих детей — пятнадцатилетней Марии и одиннадцатилетнего Отто.

— Сынок назван в честь папашки, точно говорю! — заявил Костяная Голова, как и все мы деятельно изучавший список. — Надо эту семейку «пробивать» — это «наши» люди!

С ним никто спорить не стал, поскольку имелась в словах прославленного казака сермяжная правда. Внимательнее изучив список кредитов, которые в разное время и в разных банках брала Нина Гибельхакер, мы обнаружили, что поручителем по многим из них явился некий сорокадвухлетний Отто Гибельхакер, чей рейтинг надёжности обозначался литерами «АА».

— Это её муж, — подытожил Ильицинский. — Сам-то он кредиты не берёт, поскольку служба персонала не приветствует рост долгов среди штатных полицейских, но вот поручителем для жены выступает. Надо нанести визит Ниночке и пригласить муженька «под раздачу».

Дальнейшее представлялось делом техники, если сказать точнее, оперативной техники. Ола внимательно изучила список последних покупок Нины Гибельхакер и, обсудив со всеми нами последние детали, позвонила ей прямо из порфирового кабинета. Когда абонент на другом конце включился и мы увидели на одном из планшетов лицо стриженой наголо дамочки, Ола официально осведомилась:

— Госпожа Нина Гибельхакер?

— Да, это я.

— Ваш супруг Отто Гибельхакер, а дети — Мария и Отто… я не ошибаюсь?

— Нет.

— Два тетрацикла тому назад вы брали кредит в «Раммштайн-банке» на покупку мебели из полиморфного песчаника?

— Да, брала.

— Поздравляю вас, госпожа Гибельхакер, номер вашего кредитного договора выиграл суперприз, эквивалентный ста тысячам УРОДов! — завопила Ола и захлопала в ладоши. Мы все, сидевшие рядом, блаженно заулыбались и захлопали в ладоши тоже: ни дать, ни взять — палата тихих сумасшедших на занятии по групповой терапии!

— Что вы говорите? — опешила женщина.

Признаюсь, я бы на её месте тоже не очень-то поверил.

— Именно так! — заверила Ола, не моргнув глазом. — Вы видите перед собою ответственное жюри, наблюдавшее за тем, как наш компьютер определял победителя лотереи методом псевдо-упредительной триангуляции несводимых рядов. Сообщаю вам, что данная лотерея осуществляется в рамках партнёрской программы по продвижению финансовых услуг на территории Нерона компанией, которую возглавляет господин Кацик-Боцик Штангенциркуль, вот он перед вами, — Ола кивком указала на меня.

Она назвала меня «Штангенциркулем», хотя согласно легенде я выступал под фамилией «Рейсфедер», но сейчас эта мелочь не имела особого значения. С самым важным видом, на который только был способен, я провозгласил:

— Госпожа Нина, как председатель совета директоров сообщаю вам, что помимо денежного приза вы получаете возможность пожизненного сверхльготного кредитования в нашей компании на любые цели…

Договорить я не успел — монитор пискнул и лысый женский череп куда-то исчез. Впрочем, через секунду Нина Гибельхакер вернулась в экран:

— Простите, я от волнения упала с пуфика! Это всё так необычно… у меня кругом идёт голова. Вы говорите сверхльготный кредит? Я смогу… я смогу… фонтан перед домом, да, именно так, смогу оплатить фонтан перед домом! Вы дадите мне кредит на фонтан перед домом?

— Мы дадим вам кредит даже на фонтан позади дома, — заверил дамочку я.

— Невероятно! Папа! Мама! Держите меня семеро! Фонтан перед домом и в нём жёлтые резиновые уточки!

Да, блин, много дур на просторах Вселенной. Всех не пересчитать.

— Госпожа Нина, — Ола вновь взяла нить разговора в свои руки. — Нам надо снять рекламный ролик, рассказывающий о проводимой акции и выигрыше вами суперприза. Ролик этот будет показан по всем телекоммуникационным каналам Нерона.

— М-да-а… — задумчиво протянула лысая женщина. — Я бы не хотела участвовать в ролике.

— То есть как?! — Ола изобразила удивление и негодование; надо сказать, что нежелание Нины показаться в новостных программах действительно выглядело несколько странно, ведь всякая женщина в цивилизованной Вселенной могла лишь мечтать о том, чтобы сделаться эпицентром всеобщего внимания.

— Ну… — последовала продолжительная пауза и, признаюсь, тут я сразу понял, что перед нами именно тот человек, которого мы искали. — Можно ли этого избежать?

— Разумеется, нет, — отрезала Ола. — Мы выплачиваем такие деньги… такие деньги! — повторила она с необходимым ударением, чтобы смысл сказанного дошёл до собеседницы. — И мы, разумеется, желали бы, чтобы информация о нашей акции дошла до жителей Нерона. Иначе какой смысл вообще затевать лотерею, правда? Просто так мы могли бы раздать деньги и на улице.

— В самом деле, как вы правы, я просто не подумала, — лысая женщина вздохнула и неожиданно осведомилась. — А почему вы разговариваете на русском языке?

Если у меня и оставались какие-то сомнения в справедливости нашего выбора, то после этого вопроса они рассеялись окончательно: только жена офицера полиции, узнав о выигрыше ста тысяч УРОДов, могла поинтересоваться о том, почему мы разговариваем именно на русском языке, а не каком-то другом.

— Русский язык принят на планете, с которой прибыл господин Кацик-Боцик Рейсфедер, финансирующий нашу акцию, — теперь Ольга Анатольевна назвала меня правильно, но её собеседница не заметила того, что прежде я фигурировал под фамилией «Штангенциркуль». — Я специально говорю на русском языке, дабы он мог понимать нас. Нам бы хотелось приехать к вам вместе с телекоммуникационной бригадой и снять ролик с участием вас и ваших детишек. Кстати, было бы неплохо, чтобы вы показали нам тот самый мебельный гарнитур из полиморфного песчаника, на покупку которого брали кредит, ведь именно благодаря этому кредиту вы сделались героиней нашей истории.

— Да-да, конечно, приезжайте, — согласилась Нина Гибельхакер. — Я живу в резиденции «Оранжевый плюмбум» на территории посёлка «Визель-Дизель» — это примерно сорок условно-земных километров от Блюхера.

— Как обстоит дело с охраной?

— Посёлок охраняется, но я предупрежу контрольный пост и вас пропустят. Какие у вас будут транспортные средства?

— Мы подъем на машинах с эмблемами «Ауфидерзее-Гибхельгероде-Айхенау-банке», будем у вас через полчаса. — заверила собеседницу Ола.

И мы помчались. Из паркинга банка взяли две одинаковых автомашины с эмблемами купленного мною банка — ведь теперь уже эти машины фактически являлись моей собственностью — и вместе с инкассаторским «канцлером», замыкавшим колонну, двинулись в указанное место.

Столица Нерона город Блюхер как и многие города на быстро растущих планетах, проектировался и строился с учётом новейших достижений архитектуры. Широкие проспекты и улицы разбивали мегаполис на огромные кварталы, застроенные зданиями не очень высокими и при этом не очень кучно. Это позволяло в случае разного рода природных катастроф, а также разрушения построек во время военных действий, минимизировать ущерб. Кроме того, невысокие здания облегчали пилотирование транспортных средств над городом. Тому, кто видел старые города на планетах Земной Цивилизационной Лиги смотреть здесь было не на что: много пустого пространства, строго функциональная застройка, никаких архитектурных изысков. Зато кататься по такому городу было одно удовольствие.

Наш кортеж из трёх автомашин промчался через Блюхер буквально за десять минут при этом ни разу не только не остановившись, но даже не сбросив скорости. Мы летели по городу как по скоростной трассе. Я всегда говорил, что потомки немцев умели строить не только автомобили, но и отличные дороги.