Окутанный горячим паром высокий, крупный Андобал кряхтел от удовольствия и, хлопая себя по бедрам, рассказывал брату о тайной беседе с посланцем Ганнибала – знатным карфагенянином Мисдесом.

– Этот Мисдес, как я понял, имеет особые полномочия, данные ему Ганнибалом. Он может даже самостоятельно объявить войну небольшому племени, не спрашивая разрешения у своего царя.

– Значит, к нам это не относится. – Мандоний расплылся в самодовольной улыбке и тоже стал хлопать себя по мощной груди. Он под стать брату – высокий, черноволосый, с еле заметной сединой, крупными чертами лица и большими узловатыми бугристыми руками.

– Да, ты прав, – согласился Андобал. – Илергеты – самое крупное и сильное племя в Испании. Жаль, что Баркиды так не считают…

– И что они хотят от нас? Мы же не находимся в их власти!

– Хотят, чтобы мы оказали им услугу, от которой, предполагаю, для нас не будет ничего хорошего… – Андобал нахмурился, сведя густые брови. – Но отказать нельзя – слишком могуществен сейчас этот молодой Ганнибал…

– Так ты мне, наконец, скажешь, в чем заключается услуга? – нетерпеливо заерзал Мандоний, не забывая, однако, плескать воду из деревянного сосуда на камни.

– Они хотят, чтобы небольшой отряд преданных нам не слишком болтливых людей, переодетых греками, разорил несколько селений турдетанов в районе Херсонеса, Олеастра и Карталии – небольших городков рядом с Сагунтом.

– И что здесь сложного? – удивился Мандоний. – Турдетаны – миролюбивые иберы, не то что мы – потомки воинственных северных кельтов. Они горазды только растить хлеб, виноград и оливки, да еще добывать желтый и белый металлы, которые так ценят иноземцы. Справиться с ними не составит особого труда. Так чего же ты боишься, брат?

– Мандоний, разорить турдетанов – дело нехитрое! Но мы торгуем с Сагунтом уже много лет. Ссоримся, миримся, но все-таки уживаемся. Твои и мои дети обучались у них греческому языку. Мы вхожи в дома их магистратов. Выгодно продаем им лошадей, кожи, скот, пленных рабов. Покупаем у них все, что нам необходимо…

– Но ведь приезжий карфагенянин предлагает оказать эту услугу не бесплатно?

– Конечно, не бесплатно. Но мне не хочется вмешиваться в распри Сагунта с Карфагеном. Незачем нам это! – твердо сказал Андобал. – Сагунт не притесняет нас, если грабит, то иберов. И наоборот, нанимает нас время от времени разобраться с каким-нибудь несговорчивым племенем. А карфагеняне у себя обложили испанцев повинностями. Заставляют их отдавать юношей в свою армию. Хорошо, что мы имеем особый статус союзников Карфагена, но потому-то они обратились именно к нам: у илергетов меньше всего причин их ненавидеть, стало быть, никто ничего не узнает.

– Как ты думаешь, зачем им это все нужно?– задумчиво спросил Мандоний.

– А слышал ли ты легенду о них?

– Какую?.. Ладно, не тяни, рассказывай…

– Хорошо, слушай. Когда потомки карфагенян появились в Африке, то попросили у местного царя столько земли, сколько войдет в шкуру быка. Получив разрешение, они разрезали шкуру на лоскуты, связали их и растянули на берегу. Земли в бычью шкуру попало столько, что хватило для постройки небольшого города.

– Вот это да! – восхитился Мандоний. – Ну и хитрецы!

– Вот именно! Эти чужеземцы всегда плетут какие-то интриги. Мне даже не хочется вникать в их смысл. Я рад был бы избавиться от этих карфагенян раз и навсегда. Торговать пусть торгуют, но не надо лезть к нам со своими кознями! – Андобал возмущенно вскинул вверх правый кулак, и в сердцах наотмашь ударил по скамейке, чуть не сломав ее.

В бане повисло напряженное молчание. Пар продолжал шипеть на камнях и густой росой оседал на коже.

После длительной паузы Андобал успокоился и заговорил достаточно рассудительно:

– Ладно, но мы же все-таки воины. Ты правильно сказал: потомки великих северных кельтов! Чего нам будет стоить обычный набег на деревни турдетанов? Иберы нам не братья. Они другого роду-племени. Пограбим, развлечемся. Давай поторгуемся с этим карфагенянином и хорошо заработаем, – закончил он в уже явно приподнятом настроении.

Мандоний согласно покачал головой.

– Эй!.. – открыв дверь, громко крикнул Андобал в пустоту дома. – Пришлите к нам Луккона! – И, обращаясь к Мандонию, сказал, хитро прищурившись: – Пора умасливать кожу, брат. Ты знаешь: Луккон это умеет мастерски. Получим удовольствие, а завтра встретимся с Мисдесом. Оговорим все детали и хорошенько поторгуемся. Постараемся заставить этих хитрых финикийцев раскошелиться…

Мисдес и его спутники возвращались из главного города илергетов – Атанагра.

Большая половина пути до Нового Карфагена уже была преодолена. Маленький отряд двигался в относительной безопасности – вокруг простирались земли дружественного племени контестанов.

Лес становился все реже – скоро будет побережье. Море успокаивало Мисдеса. Скорее бы, нетерпеливо думал он. Мисдес родился и вырос около моря. Военные лагеря отца – и на Сицилии, и на горе Эйркте – тоже располагались у бескрайней водной глади. Он привык смотреть на завораживающую синеву, наблюдать за игрой волны, вдыхать соленый воздух. Он всегда был прочно связан с морем.

Мисдес чувствовал себя удовлетворенным и расслабленным. Задание Ганнибала успешно выполнено: Андобал и Мандоний согласились на все условия, полагая, что заставили жадных карфагенян заплатить большую цену за будущие услуги.

Но цена на самом-то деле оказалась невелика. Придется просто заплатить карфагенским купцам за обещанные илергетам керамику, карфагенское вино, доспехи из дешевой кожи, недорогие ткани и получить у этих торгашей большую оптовую скидку. Зато услуга, которую илергеты окажут Ганнибалу, повернет ход истории, так как послужит началом новой великой войны с Римом.

Баркид редко кого из соратников посвящал в свои планы, но Мисдес знал все. Согласно договоренности, достигнутой перед битвой у реки Таг, он сейчас считался личным посланником Ганнибала. Баркид использовал его для тайных миссий, выявив у Мисдеса природный дар – умение убедить любого царька в необходимости поддержки любых планов Карфагена.

Суровые вожди племен, с подозрением относящиеся к любым послам с их витиеватыми речами, видя перед собой такого же, как они, закаленного в боях воина, обычно упускали тот момент, что перед ними все-таки не простой солдат, а искусный переговорщик. Им льстило, что Мисдес не нуждается в переводчиках, свободно изъясняется на языке кельтиберов и турдетанов – понимаемых всеми кельтами и иберами, – и поэтому переговоры обычно заканчивались успешно.

Не смогли устоять перед Мисдесом и илергеты, не являющиеся данниками Баркида.

Старинная греческая колония Сагунт оставалась костью в горле Ганнибала. Этот крупнейший, богатейший город уже десятки лет находился в сфере влияния Рима.

Сагунтийцы хитры – они не давали карфагенянам причин для ссоры. Любые попытки Ганнибала найти повод и обвинить Сагунт в недружелюбии по отношению к Карфагену и его испанским поданным заканчивались провалом. Хитрые греки были очень осторожны: они не провоцировали карфагенян, но твердо отстаивали свои интересы. Кроме того, за всей это возней неусыпно наблюдал Рим.

Ганнибал наконец-то получил обученную и закаленную в боях армию. Он был готов совершить дерзкий марш в сторону спесивой Италии. Но как можно оставлять в своем тылу римских союзников? Да и богатства Сагунта не помешали бы ему в будущих компаниях.

Вот поэтому и созрел план нападения лжесагунтийцев на турдетанов – верных поданных Карфагена, исправных поставщиков золота и серебра в казну метрополии. За это нападение Сагунту придется жестоко поплатиться. И тогда никто в Сенате, даже самые ярые враги Баркидов, не станут слушать блеяние Ганона Великого по поводу недопустимости новой войны.

Ганнибалу для столь хитроумной операции были нужны именно илергеты. Они воинственны, склонны к авантюрам, и самое главное – независимы. А это значит, что договоренность будет обоюдной и не навязанной извне. Всем известно коварство илергетов: в случае неудачи от них можно легко отказаться. Многие из них часто общаются с греками Эмпорий и Сагунта, и поэтому сносно говорят по-гречески. Да и внешностью они напоминают сагунтийских греков - за три столетия перемешавшихся с кельтами.